– Не могла ли смерть последовать от погружения в воду? Не
утонул ли он?
– Нет, сэр.
– Вы утверждаете, что смерть последовала от огнестрельного
ранения? Удалось ли вам извлечь пулю?
– Да, сэр.
– И что же вы сделали с ней?
– Нацарапал на ней свои инициалы и передал ее мистеру
Роберту Нокси – эксперту по баллистике.
Окружной прокурор предоставил Мейсону возможность вести
перекрестный допрос.
– Насколько мне известно, доктор, фрактура и смещение
позвонков часто происходят в результате травмы, особенно в тех случаях, когда
тело падает со значительной высоты или от удара о поверхность воды.
– Да, это случается.
– Так что наличие пули в позвоночнике еще не исключает того,
что смерть последовала от травмы позвоночника.
– Но тогда не было бы столь характерного смещения позвонка.
При травматических воздействиях неминуемо происходит разрыв связки,
придерживающей позвонки на месте. Такого разрыва не было. Зато я обнаружил
пулю, застрявшую в отростке оси. Поэтому я считаю, что смерть последовала от
пулевого ранения.
– Где находится входное отверстие пули, доктор?
– В задней части шеи.
– Были ли на коже пятна от пороха?
– Их не было.
– Является ли это указанием на местонахождение оружия в
момент выстрела?
– Обычно пороховые пятна обнаруживаются лишь в тех случаях,
когда дуло револьвера находится на расстоянии не более двух-трех футов от
входного отверстия. Пороховые пятна появляются на коже также, когда оружие
придвигают вплотную к телу жертвы. Однако многое зависит от вида оружия и
некоторых других условий.
– Шея, пожалуй, не слишком большая мишень, доктор?
– Да, сравнительно небольшая.
– Так что, если убийца находится на значительном расстоянии
от своей жертвы, он вряд ли станет целиться именно в шею?
– Я не имею возможности судить о том, как вел бы себя убийца
при тех или иных обстоятельствах, – сказал врач веско и размеренно. – Быть
может, убийца целил в голову и, взяв слишком низко, попал в шею. Возможно, он
хотел попасть в середину спины и, взяв слишком высоко, попал в шею. Вероятно и
то, что он целился именно в шею. Я знаю лишь то, что, производя вскрытие тела,
я обнаружил пулю, вызвавшую смерть этого человека.
Возбуждение и перешептывание в зале были реакцией на то, что
присутствующие поняли: эксперт сумел избежать ловушки, которую ему подстроил
адвокат.
– Но пуля прошла очень небольшой путь от входного отверстия
до позвоночника, и очевидно, убийца стоял непосредственно за спиной своей
жертвы?
– Она проникла достаточно глубоко, чтобы вызвать смерть, –
сухо ответил доктор.
На этот раз шепот в зале стал громче.
– И никаких симптомов того, что он просто утонул?
– Никаких. Единственное, что можно сказать, – тело пробыло в
воде несколько часов. Позвольте мне повторить то, что я сказал уже несколько раз:
смерть наступила от пули, попавшей в позвоночник жертвы.
– Были еще какие-нибудь следы насилия на теле покойника? –
спросил Мейсон.
Доктор заколебался и взглянул на прокурора.
– Отвечайте! – сказал Мейсон.
– Я думаю, что это незаконный перекрестный допрос, – сделал
новую попытку протеста прокурор.
– Отклоняется, – проворчал судья. – Отвечайте, свидетель.
Свидетель перевел дыхание.
– Я обнаружил след удара по голове, но не могу дать
заключение о том, насколько он был сильным, так как, видимо, он был произведен
почти одновременно с выстрелом, повлекшим смерть жертвы. Однако подтверждаю,
что удар был сильным, и хотя не повредил кожу, но оставил четкий травматический
след.
Мейсон наклонился вперед.
– След от удара, который он мог получить при падении в воду
со значительной высоты, доктор?
– Нет, не похоже. След был локализован достаточно точно.
Удар был нанесен тяжелым предметом с округлыми краями.
– Удар камнем? – спросил Мейсон.
– Да, чем-нибудь в этом роде.
Ответ чрезвычайно взволновал Мейсона, однако он был
осторожен, чувствуя, что имеет дело с враждебно настроенным свидетелем, который
не желает давать показания, противоречащие позиции обвинения.
– Этот удар был, видимо, нанесен кем-то, кто стоял рядом со
своей жертвой? – спросил Мейсон.
Доктор откашлялся.
– Если исходить из того, что удар был нанесен кем-то.
– Но ведь это был удар, доктор?
– Да, удар.
– Значит, кто-то нанес его, не так ли?
– Не обязательно. Возможно, что он расшиб голову во время
падения в воду, ударившись обо что-нибудь.
– Например, обо что? – спросил Мейсон.
– Если человек, падающий со значительной высоты, ударится
головой, допустим, о камень, то травматический след может быть именно таким,
какой я отметил.
– Однако этот удар не мог быть причиной смерти?
– Я уже много раз говорил о причине смерти. Этот удар мог
вызвать временную потерю сознания.
– Но если бы он ударился о канат, то видны были бы следы от
отдельных прядей?
– Не обязательно.
– Почему же?
– На яхтах канат часто обматывают или заключают в оболочку.
– Иными словами, – сказал Мейсон, – вы всячески стараетесь
приуменьшить значение этого удара по голове.
– Нет, нисколько! – огрызнулся доктор.
Прокурор снова заявил протест, считая, что этот вопрос не
имеет отношения к делу.
Мейсон улыбнулся:
– Если не считать, что свидетель явно предубежден. Впрочем,
он мне уже ответил.
– Ответ на вопрос получен, – произнес судья, – продолжайте,
господа.
Мейсон сказал:
– Так как на коже жертвы не оказалось пороховых пятен, то
можно заключить, что убийца стрелял с расстояния, превышающего три фута?
– Да, два или три фута.
– Точнее!
– Больше двух футов.
– Ну, а если человек стреляет из револьвера, то он держит
его в руке, не так ли?
– Естественно. Трудно стрелять из револьвера, держа его в
зубах, – съязвил доктор.
