— Приехали, — пробормотал Леонардо.
Ещё несколько метров, и длины якорной цепи уже не хватило бы. Он вернулся в кабину и посмотрел карту. Никогда прежде он не опускался так глубоко. Сейчас он уже не юноша, хотя и полон прежнего задора.
— Ну ладно, попробуем, — вздохнул он.
Переоделся в водолазный костюм и, откинув назад волосы, надел маску, постаравшись, чтобы она плотно прилегала ко лбу. Потом присоединил к надувному жилету баллоны и надел ласты. Проверил, на поясе ли нож, в порядке ли подводный фонарь.
Наконец надел на запястье часы и глубиномер, чтобы считать паузы при декомпрессии, когда будет подниматься наверх, и взвалил на спину два баллона с воздухом.
Двигаясь, словно утка, подошёл к борту лодки и шагнул в воду. Опускаясь в безмолвную морскую глубину, он ориентировался на чёрную якорную цепь.
Погружаясь всё глубже, он оставлял за собой серебристые пузырьки воздуха, поднимавшиеся на поверхность. Распугал, проплывая мимо, раскрывшуюся веером стаю голубых рыб.
С волнением и тревогой всё ниже и ниже погружался Леонардо в подводный полумрак.
Включив фонарь, направил вперёд неяркий конус света.
Посмотрел на часы и глубиномер.
Восемь минут. Тридцать три метра.
И продолжил погружение.
На самом дне он оказался почти неожиданно и увидел тут гряду тёмных, изрезанных глубокими расщелинами скал, местами светлый песок.
Пытаясь сориентироваться в этой подводной пустыне, Леонард остановился.
Выбрал наугад место и стал плавать над ним всё более широкими кругами.
Фонарь высвечивал рыб, скалы, песок, расщелины.
Ничего необычного.
Однако Леонард продолжал упорно кружить на одном месте.
Прошло двадцать минут.
Он посмотрел на часы и проверил давление в баллонах. Всё в норме.
И продолжил поиск.
Прошло ещё десять минут, но Леонардо так и не нашёл ничего интересного. Вокруг бесконечная и однообразная картина морского дна, безмолвие и мелькающие рыбы.
«Ещё пять минут, а потом нужно будет подниматься, если хочу сделать это со всеми необходимыми предосторожностями», — решил Леонардо.
Но когда он уже собрался всплывать, его внимание привлекла узкая, длинная тень. Вроде бы тоже скала или какая-то чересчур длинная рыба, а может, просто широкая расщелина.
Леонардо посмотрел на часы.
До всплытия на поверхность оставалось четыре минуты и тридцать секунд.
Он решил всё же взглянуть, что это такое, и завернул за чёрные камни, похожие на гигантские кубы.
И замер, когда осветил всё вокруг фонарём. Он не поверил своим глазам. Ему показалось, будто повторилось сновидение, которое преследовало его уже многие годы. Он сжал кулак и порадовался, что всё-таки вернулся в море, что последовал верному безошибочному призыву.
«Это он, — подумал Леонардо. — Точно!»
Он столько раз видел его и рассматривал на картинке, а теперь находился всего в нескольких метрах от него — хрупкого и величественного.
Четыре минуты.
Нет, он не может сейчас вернуться.
В сильнейшем волнении Леонардо поплыл над самым дном.
Меньше чем в тридцати шагах от него на песчаном холме лежал остов огромного парусника. А тень, которая привлекла внимание Леонардо, оказалась его главной мачтой, облепленной водорослями, устремлённой ввысь. Песок почти полностью скрыл судно. Но мачта, не тронутая временем, стояла прямо, и её нельзя было ни с чем спутать.
Леонардо подплыл к паруснику, спугнув множество рыбёшек, и прикоснулся к нему.
Дерево. Старинное. Ему пять столетий.
Леонардо проплыл вдоль остова, целого и величественного, к самому носу судна, где обшивка казалась неповреждённой. На песке светлели размытые контуры покрытой наростами фигуры викинга, какой обычно украшали в те далёкие времена нос судна.
Увидев эту деревянную скульптуру, Леонардо испытал невероятное волнение. Прошло столько лет! А она всё лежит себе спокойно в сорока шести метрах от поверхности моря. И всего в каких-то пяти милях от берега.
На всплытие осталось две минуты.
И хотя Леонардо уже не сомневался, что за судно перед ним, он всё же обогнул его нос, ища то место, где, судя по картинкам, должно находиться название. Стряхнул с обшивки песок и достал нож. Лезвие скользнуло по влажному дереву и зацепилось за медную пластину.
Леонардо быстро соскрёб песок, и фонарь высветил пять букв — название судна.
Теперь не осталось уже никаких сомнений. Это действительно был он — парусник «Фиона».
Взглянув на часы и бесконечно огорчившись, что приходится покинуть судно в ту самую минуту, когда нашёл его, Леонардо ласково провёл рукой по обшивке, словно прощаясь с ним.
Но в ту единственную минуту, какая ещё оставалась у него, проплывая вдоль судна, зарывшегося в песок, Леонардо увидел в корпусе глубокую пробоину. Тут он решил: это последнее, что должен увидеть, прежде чем поднимется наверх.
Он подплыл ближе и взялся за край пробоины. Вблизи она оказалась очень глубокой, очевидно, именно из-за неё судно и затонуло…
Тридцать секунд.
Леонардо посветил в пробоину и заглянул внутрь.
Подгнившее дерево, водоросли, длинные клешни ракообразных и явно недовольные беспокойством рыбы. Он не ошибся. Пробоина действительно оказалась огромной и доходила до самой середины судна.
Пятнадцать секунд.
Тут Леонардо заметил внутри что-то странное. Что-то неестественное, из-за чего стоит задержаться ещё на полминуты… Пожалуй, он может сократить время декомпрессии. Ведь не раз уже поднимался без особой предосторожности.
Он посветил фонарём дальше, по грудь продвинулся в пробоину и попытался понять, что же тут могло случиться. И вдруг заметил: что-то блеснуло. Разворошил песок и обнаружил какой-то металлический предмет. Браслет?
Он подобрал его.
Нет, не браслет.
Это оказался предмет, который никак не мог находиться тут.
Леонардо почувствовал, как у него перехватило дыхание, и, словно по велению какого-то шестого чувства, быстро направил фонарь вверх.
Если бы только Леонардо мог закричать, он сделал бы это. Но он мог лишь глубоко вздохнуть от волнения, выпустив при этом много воздуха, невольно отпрянул, ударившись об обшивку, и принялся всеми силами выбираться из пробоины.
От удара дерево рассыпалось, Леонардо снова рванулся наверх, опять выпустив много воздуха, и наконец выбрался из судна.
Он сунул под водолазный костюм предмет, который нашёл в судне, и решительно направился наверх.
