Почему я не могу?
Его взгляд полон сожаления. С невыносимой му́кой на лице он стремительно отрывает свою руку от моей ладони. Начинает казаться, что этого прикосновения просто не было. Словно мне померещилось, и наши пальцы не переплетались…
– Прости, Ис, нам пора, – бросает он бесцветно. – Позже поговорим…
Опешив, я наблюдаю, как Киран уходит вместе с Элисон с пляжа. Мои колени подкашиваются. Он не собирается со мной разговаривать. Не собирается объяснять, что, к чертям, происходит!
Он просто уходит!
Что значит «позже»?
– Говоришь, он будет рад меня видеть? – обернувшись, рычу на Маркуса.
– Ис… Я не знаю, какого хрена он делает, – Холт разводит руками в стороны. – Почему бы тебе тогда просто не забить на него, а?!
Я прохожу мимо Маркуса, шепнув себе под нос всего одно слово:
– Не могу…
Двигаюсь в сторону машины. Ключи от неё у Маркуса, но я точно знаю, что он идёт за мной. Когда ступаю на асфальт, Холт хватает меня за локоть и стремительно разворачивает к себе.
– Давай я у него спрошу! Хочешь? Может, мне он объяснит, какого хрена происходит!
– Нет, – я засовываю руку в карман его шорт и выуживаю ключи от своей машины. – Нет, я не собираюсь больше ковыряться во всём этом. Киран принял решение!
Во мне говорит обида! А ещё гордость. Но если воспользоваться здравым смыслом, то тоже нет причин бегать за Кираном. Он даже говорить со мной не хочет!
Маркус выхватывает из моих рук ключи и сам открывает машину. Достаёт нашу обувь. Распахивает для меня пассажирскую дверь. Он тоже завёлся. Злится на Кирана. И на меня, потому что мешаю веселиться, и ему приходится возиться со мной.
– Садись, Исабель, – Холт смеряет меня грозным взглядом. – Я сам поведу, потому что ты нас точно угробишь.
Фыркнув, сажусь на пассажирское сиденье. Маркус захлопывает дверь, тут же обходит машину и устраивается за рулём.
– Я отвезу тебя домой, а потом, если ты не против, всё же пойду веселиться, – заявляет парень.
Молчу. Потому что не могу быть против. Я не имею на это права.
Холт тяжело вздыхает и заводит мотор. Мы уезжаем с пляжа, а я всерьёз раздумываю над тем, чтобы заявиться к Кирану домой. Буря внутри меня никак не хочет успокаиваться. Но преследовать Кирана я тоже не имею права…
Глава 24. Он и… она
Исабель
Проходит около двух недель, прежде чем у меня получается успокоиться. Две недели полнейшей изоляции от окружающего мира. Я заперла себя дома, лишь иногда говорила по телефону с Маркусом, потому что он не оставлял попыток меня взбодрить.
Родители продолжали жить собственной жизнью и меня не трогали. Видели, что со мной что-то происходит, но я привыкла выстраивать стену между нами. А также научилась улыбаться, даже когда не хочется.
Чтобы разгрузить голову от мыслей о Киране и Элисон, решила заняться чем-нибудь полезным и, собрав все ненужные вещи, отдала их в поддержку нуждающимся семьям, пострадавшим от очередного урагана во Флориде. Потом в сарае нашла старую мебель: шкаф, тумбочку, стол и стулья. И решила, что в моих силах её отреставрировать и тоже отдать во имя благого дела…
Вот уже две недели мама наблюдает за тем, как я перетаскиваю мебель из сарая в сад. Орудуя молотком, отвёртками и плоскогубцами, поправляю дверцы шкафа. Крашу или полирую поверхности. На пятна краски на полу в патио и брызги на одежде мама тоже смотрит молча, но скептически. Она наверняка хочет, чтобы я проводила каникулы иначе. Иногда заикается о совместной поездке в Нью-Йорк. Правда, ехать хочет с матерью Маркуса Райян. И её дети, соответственно, тоже поедут. А я не хочу, чтобы Маркус вновь смотрел на моё унылое лицо. Знаю, что его это уже достало. И меня тоже достало…
Вытираю руки от краски. Кисть бросаю в растворитель. Сегодня я занималась старым письменным столом со стеклянной столешницей. Правда, стекло оказалось разбитым, и теперь вместо него зияет пустота. Я покрасила ножки и всю деревянную поверхность, но не могу придумать, чем заменить стекло.
– Исабель!
Поворачиваюсь на зов мамы, а она в этот момент смотрит на меня сквозь виноградную лозу в патио.
– К тебе пришёл Маркус, – сообщает мама с лукавой улыбкой.
Да! Многие жители Милфорда всё ещё сватают нас друг другу. Моя мама хоть и исключение, но её явно веселит эта тема.
Я закатываю глаза и отворачиваюсь.
– Скажи ему, что я в душе. А потом лягу спать. А когда проснусь…
– Вероятно, снова пойдёшь в душ, потому что с первого раза ты не отмоешься, – заканчивает за меня Маркус, внезапно возникший за моей спиной.
Я вздрагиваю и, резко обернувшись, нос к носу с ним сталкиваюсь. Мамы уже нет. Калитка в сад закрыта.
– Как ты сюда попал?
– Эй! Мы, вообще-то, вместе росли, Ис, – тычет пальцем в мои рёбра в попытке пощекотать. – Я тоже знаю про дырку в виноградной лозе.
Да, точно. Он знает. И Киран тоже… А при чём здесь Киран, чёрт возьми?
Неожиданно мне становится понятно, почему я закрылась от Маркуса. Когда он рядом, я думаю о Шоу. А я не хочу о нём думать.
Холт всё ещё пытается меня пощекотать, и я отпрыгиваю на противоположную от стола сторону.
– Что происходит? – Маркус кивает на мебель, а потом на мою грязную одежду.
– У меня творческий процесс, – развожу руками. – Что скажешь?
– Скажу, что ты чокнулась – торчать здесь субботним вечером. Давай ты смоешь с себя этот слой краски, и мы поедем в яхт-клуб.
Игнорирую его предложение и с упорством настаиваю:
– Я имею в виду: что ты скажешь об этом? – обвожу взглядом мебель. – Как думаешь, у меня получится привести это старьё в божеский вид? Или проще выкинуть?
Маркус оглядывается вокруг. Подходит к шкафу, открывает и закрывает дверки, и те противно поскрипывают.
– В целом, да! Это просто хлам! – заключает Маркус. – Но я могу попробовать помочь тебе вдохнуть в это старьё жизнь. Правда, у меня будет одно условие.
– Можешь не продолжать, – я скрещиваю руки на груди. – Мне твоя помощь не нужна, я и сама прекрасно справляюсь.
Знаю я его условия. Наверняка заставит меня идти веселиться. А я не уверена, что готова покинуть изоляцию.
– Справляешься, значит? – Холт задумчиво потирает подбородок. – А стол с дырой в центре – это, вероятно, какой-то новый тренд, да?!
Так как он приблизился ко мне, у меня появляется возможность его стукнуть. Однако Маркус сразу перехватывает мою руку и рывком притягивает к себе.
– Пошли веселиться, Ис, – настойчиво шепчет возле виска. – А завтра я придумаю, чем закрыть эту дыру.
