Я с шумом втягиваю носом воздух, ощущая, как рука Исабель скользит от основания члена к головке. О, Боже! Спасибо друг!
– Да, он сказал мне, что будет ждать столько, сколько нужно…
Подталкиваю Исабель к кровати и резко разворачиваю её, прервав глубокий поцелуй. Она упирается ладонями в изголовье. Я сдвигаю в сторону полоску её трусиков, приспускаю брюки вместе с боксёрами, развожу ноги девушки коленом и тут же прижимаюсь к её горячей киске членом. Намотав волосы на кулак, вынуждаю Ис посмотреть на меня.
– Мы тоже могли бы пожениться, – говорю, тяжело дыша. – Как ты на это смотришь?
Вожу головкой члена по её лону, и Исабель нетерпеливо подаётся назад.
– Я соглашусь, когда ты мне предложишь, – лукаво улыбается.
Да, предложение… Когда-нибудь я научусь всё делать правильно. Сейчас должно быть кольцо, и я должен опуститься на колено, и всё это должно произойти во время ужина в ресторане.
Я научусь.
Но не в данном случае.
Снова глубоко целую её и, отстранившись, шепчу в самое ухо:
– Исабель Васкес, ты выйдешь за меня?
Не дав ответить, резко врываюсь в неё и гортанно рычу от удовольствия. А Исабель испускает стон, в котором я отчётливо слышу «Да-а!»
Эпилог
Киран
Два месяца спустя
– Ис… Исси… Ну пожалуйста… Мне можно войти? – канючу я возле двери ванной.
Все весомые доводы впустить меня уже закончились. А сама Исабель не выходит оттуда уже около часа. И не говорит мне, что там делает.
– Я сломаю чёртову дверь! – рычу в конце концов без капли преувеличения.
И я реально сейчас её сломаю, потому что хочу знать, какого чёрта происходит!
В этот момент щёлкает дверной замок. Из меня вырывается вздох облегчения. Но я тут же напрягаюсь ещё больше, потому что на Исабель нет лица. Она выходит из ванной и обессиленно прислоняется спиной к двери. Лицо такое бледное, словно она заболела.
– Мне плохо, – выдыхает Исабель, поглаживая живот. – Уже около недели чувствую себя отвратительно.
Около недели? В этом вся Исабель! Никого не станет напрягать даже плохим самочувствием. Даже меня.
Я с утра до ночи занимаюсь благоустройством нашей новой квартиры. А она получила работу в фирме дедушки и целыми днями пропадает там. И однозначно не хочет тратить вечера, когда мы, наконец, остаёмся наедине, на переживания о своём плохом самочувствии.
Но ведь я, чёрт возьми, должен знать обо всём, что с ней происходит!
– Почему ты мне ничего не говорила? – обеспокоенно обхватываю ладонями её лицо и заглядываю в глаза. – Давай прямо сейчас поедем в больницу.
– Сначала я думала, что отравилась чем-то, а потом меня осенило, – продолжает Исабель, не слушая меня. – И я сделала тест.
Мотнув головой, делаю шаг назад и перехватываю Ис за талию. Скольжу недоумевающим взглядом по её лицу и телу.
– Подожди… Тест?
– Да, – она протягивает мне пластиковую полоску. – Он положительный. И я не знаю, как реагировать на всё это, Киран. И не знаю, что ты думаешь по этому поводу.
Я вновь мотаю головой.
– Положительный? – до меня доходит как до жирафа.
– Да, – Исабель кусает губы, пытаясь скрыть улыбку. – Понимаешь, Киран, когда люди любят друг друга, они занимаются сексом, – начинает она говорить тоном строгой мамочки, разжёвывающей прописную истину непутёвому сыночку. – А когда они занимаются сексом, то вполне могут сделать ребёнка…
Ухмыльнувшись, притягиваю Исабель к себе.
– Вот и будешь рассказывать это нашим детям. Детям, Ис! У нас будет много детей! Вот, что я думаю по этому поводу. И больше не пугай меня, ладно? Не запирайся в ванной… Не замалчивай от меня ничего. Я хочу знать обо всём, что с тобой происходит.
Её губы дрожат, в глазах появляются слёзы. Она обвивает мою шею руками и запускает пальцы в волосы.
– Я думала, нам ещё рано задумываться о детях, – произносит робко.
– Почему? Потому что мы всего два месяца как вместе? О нет, Исси!
Беру её на руки и кружу по комнате. Исабель испуганно прижимается ко мне, но потом начинает хохотать. Я останавливаюсь, укладываю её на диван и шепчу прямо в губы:
– Мы вместе всю жизнь, Ис. И уже давно должны были подумать о продолжении родов Шоу и Васкесов.
Накрываю желанные губы девушки своими…
Через две недели состоится наша свадьба, и теперь всё закономерно и правильно. Мы наконец-то вместе. Девушка, которая никогда не была моей – теперь МОЯ! И она станет моей женой! И родит мне ребёнка, одного для начала.
И пусть кто-то попробует мне сказать, что мы друг другу не подходим, потому что слишком долго шли к этому моменту. О да! Наш путь был чертовски длинным. Но мы дошли. Страдали, злились, прощали и любили. И всё ещё любим. И будем любить. Всегда!
* * *
Наша любовь была предначертана судьбой. И зародилась она задолго до нашего рождения.
Сначала моим родителям было суждено пройти длинный путь, прежде чем суметь построить своё счастливое будущее. Потом твои родители тоже шли сквозь тернии к своему «долго и счастливо». Они сделали миллион ошибок. Произнесли много неправильных слов и допустили бесконечное количество неверных мыслей…
А мы – просто дети своих родителей. Нам с тобой тоже суждено было ошибаться. Много, часто, постоянно… Даже когда нам казалось, что мы всё делаем правильно.
А ещё наш путь оказался в сто раз длиннее, чем у них…
Складываю бумажку с клятвой и убираю в карман. Я её не дописал, потому что смогу сказать всё остальное, просто глядя Исабель в глаза. И для этого не нужна шпаргалка.
Беру обе руки девушки в свои и продолжаю, громко сглотнув:
– Я ни о чём не жалею, Ис! Ведь именно совершённые нами ошибки привели нас туда, где мы есть. Именно ошибки помогли осознать, что мы друг без друга просто не можем. Я понял это давно, а тебе потребовалось время, чтобы доверять мне… Но оно закончилось, – расплываюсь в улыбке. – Теперь ты уже никуда от меня не денешься, поняла?
Исабель тоже улыбается и часто кивает. Среди гости раздаются одобрительные возгласы.
– Я люблю тебя, – шепчет она напротив моих губ.
Меня трясёт от того, как она прекрасна. И оттого, что я пока не могу её поцеловать. Нервно поглядываю на священника, но тот медлит.
Тогда Маркус, не дожидаясь его команды, протягивает мне кольцо. Я сразу надеваю его на палец Ис. Она завороженно любуется зелёным камнем в тонкой оплётке из золота. Потом надевает кольцо на мой палец, и мы уже оба смотрим на священника.
