Юная богиня уже не помнила свое настоящее имя, но была уверена, что оно такое же красивое, как Уала или Эос. Своё прошлое она иногда видела во снах, после которых просыпалась в слезах, но и те крохи памяти стали исчезать. Ей претило быть вечно привязанной к веретену судеб, она хотела быть свободной как та же Уала и жутко завидовала ей и другим свободным богиням. А ещё чувствовала себя очень одинокой. Особенно когда в своих видениях видела того, которого по настоящему любила всем сердцем.
— Почему ты спрашиваешь? Не имеет значения, помню я или нет. Изначальный стёр наши имена. Не думай об этом, — тихо ответил Смерть и крепче прижал сестру к себе, заключая в крепкие объятия. Он помнил. Но за возможность быть рядом с Судьбой и знать, что она — его любимая сестра, он запечатал свои воспоминания глубоко в сознании и никогда к ним не возвращался.
Смерть прилежно исполнял свою работу, не пропуская ни одной души. И ждал, пока Изначальный смилостивится.
— Не могу не думать! Я хочу вернуть всё как было! За что нас наказали, брат? Неужели мы не заслужили прощения? Не хочу быть безликой Судьбой. Лиадар обещал, что если мне удастся спасти Кратаран, он поговорит с изначальным. Брат, пожалуйста! — взмолилась она.
— Лиадар — старый пройдоха и врун! Изначального никто не видел с тех пор, как фениксы были уничтожены. Забудь об этом, если судьба Кратарана исчезнуть из Вселенной, значит, так тому и быть! — припечатал Смерть и отвернулся.
Он знал, что сестра его не послушает, но всё равно высказал своё мнение.
— Он сказал, что у него есть артефакт призыва, Лиадар отдаст его мне, если я смогу изменить судьбу и спасти Кратаран! Я смогу, нужно ещё совсем немного! Помоги, прошу! — не унималась богиня.
Смерть знал, если Судьба упрётся, её не переубедить. Громко вздохнув, он стал медленно вливать силы в свою неугомонную сестру и думать о том, чем обернётся затея Судьбы и какие цели преследует Лиадар.
— Лежи, непоседа, спасём мы твой никчемный мир! Но в этот раз будем действовать по-моему!
Глава 18. Оковы Судьбы
Лина Иванова
Я остервенело растирала сухой кистью серый фон на холсте и старалась вытравить из головы все воспоминания о прошлой ночи, но, увы, память услужливо прокручивала «кино для взрослых» с моим участием во всех ракурсах. Самое странное, что все эти картинки вызывали во мне не отвращение, а ревность. Я злилась, что, по сути, другая женщина переспала с моими мужчинами.
Всё, что делала эта ненормальная богиня, я чувствовала и ощущала, как будто никто и не вселялся в меня, просто выпила лишнего и превратилась из обычной робкой девушки во властную госпожу. Но легче от этого не становилось.
По утру мне было жутко неловко, и я сбежала на балкон, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок за любимым занятием — живописью. В тон своему настроению выводила чёрные кляксы — скалы и серый туман. Выдуманный пейзаж получался весьма мрачным, полностью отображая состояние моей души.
Аналог моих любимых масляных красок я заказала у мастера, который создавал краски для тканей. Помню, как долго объясняла пожилому магу, что мне нужно и для чего, но результат его работы превзошел ожидания: яркие насыщенные цвета радовали глаз, а знакомая консистенция позволяла работать в привычном стиле. Единственным минусом было то, что краски ничем не пахли, так же как и масло, которое к ним прилагалось. Мне не хватало знакомого масляного запаха, с которым ассоциировались хорошие и дорогие сердцу воспоминания о семье и счастливой студенческой жизни. Грустно вздохнув, я решила добавить красок в свой пейзаж и, смело набрав на кисть тёмносиний цвет, сделала первый взмах кистью, придавая серому небу синие оттенки то ли надвигающейся, то ли ушедшей грозы.
Меланхолично водя кистью по холсту, я снова задумалась о своём настоящем и будущем.
Мужчины, расположившись на полу в спальне и гостиной, крепко спали, никто не сбежал после первой брачной ночи. Это радовало и злило одновременно. С одной стороны, хорошо, что меня не оставили одну, завершив привязку, а с другой мне было стыдно, и вообще, я не представляла, как после всего этого себя вести.
Как завершилась история с принятием тьмы демона, я не знала, вернее — не помнила, память как назло выдавала только пикантные подробности, упуская самое важное. Видимо, я всё же приняла её в надежде избавиться от богини, или же богиня что-то сделала, чтобы наша связь с демоном стала завершённой.
Я невольно вспомнила нашего соседа дядю Лёшу. Он был сварщиком и хорошо зарабатывал. С женой жил душа в душу, а детей Мишку и Машку обожал и баловал. Но когда его «завербовали» сектанты, как рассказывала моя бабушка, он совсем изменился. Этот мужчина поверил, что вскоре наступит конец света, продал всё своё имущество и заперся в квартире, перестав общаться с близкими. Тётя Ира (его жена) забрала детей и ушла, так как жизнь с обезумевшим мужем казалась ей невыносимой. Дядя Леша был обсуждаемым и осуждаемым всеми жителями нашего дома. Из перспективного и сильного мужчины он превратился в безумного старика, ожидающего, когда огромный астероид или ещё что-то уничтожит мир в котором он живет. Теперь я понимаю причины перемен. Он ощущал бессилие перед высшими силами. Мужчина не видел смысла жить дальше, так как был уверен, что от него ничего не зависит, и что бы он ни делал — бесполезно.
Я чувствовала себя сейчас примерно так же: управляемой куклой, лишённой выбора. Зачем жить, влюбляться и планировать будущее, если вся моя судьба предопределена, а когда не следую «утверждённому плану», то в любой момент в меня может вселиться могущественное нечто и делать всё, что вздумается. Апатия и чувство полной бесполезности полностью лишали моральных сил.
Разозлившись, я плеснула чёрную краску в центр холста и испортила свой спокойный и грустный пейзаж. Горькие слёзы потекли по щекам.
— Она не может вселяться в тебя в любой момент, на это нужна уйма сил, даже у богов сила не безгранична. Вряд ли Судьба решится это повторить, а картина была красивой, зря ты её испортила, — услышала я мягкий женский голос и обернулась, но никого не увидела.
— Уала?.. — предположила я, глядя на восходящее светило.
— Да, дитя, это я. Благодаря твоей магии мы можем общаться, это самое безобидное вмешательство с моей стороны, — ответила богиня света. Я не ощущала непреодолимой тяги к ней и просто слушала.
— А почему тогда в прошлый раз вы со мной так не общались? — мне совершенно не нравилось, что мной играют как бездушной вещью, но я ничего не могла поделать.
— Так было нужно, — видимо, более развернутых объяснений мне слышать не положено. — И ты не права, Лина, — продолжила Уала, — не всё подвластно богам, ты вовсе не бессильна, твоя судьба по-прежнему в твоих руках.
Я лишь невесело ухмыльнулась на это заявление и покачала головой. После всего пережитого уже не чувствовала себя хозяйкой своей жизни. Вся моя уверенность куда-то пропала, уступая место всепоглощающему отчаянию и ввергая меня в новую депрессию.