“Нет, все же она женщина, которая не раз обожглась, и я не могу делать поспешные выводы. Хотя, все ее мужья были высокого положения, а я словно насмешка от короля”.
Агилару по приезду в Ромерон было не до женщин, он усиленно строил карьеру и по городским меркам был даже весьма обеспечен. Он копил, особо не тратил. А куда ему было? Только на еду и жилье. Дамой сердца он не обзавелся, новая одежда ему была без надобности, форму выдавали, даже кормили на службе.
Давно это было, когда с герцогом Максимилианом заигрывали дамы сами. Он уже успел позабыть, как это бывает. Да, тогда он был щедр до подарков, ведь так заведено, а на карманные расходы всегда выделялось предостаточно средств от отца.
“Женщины как же сложно их понять…”
Постепенно с каждой новой чаркой Макс приходил к выводу, что маркиза дивно как хороша, а он мужчина, он – завоеватель. И нужно непременно совершить подвиг. Например? Дальше мысли путались. Выйдя на улицу в предрассветной дымке, Макса озарила мысль, что в таком виде он точно не придется маркизе по душе. Да еще и напомнит первого мужа, этого ему точно хотелось меньше всего. Мужчине стало стыдно за свое поведение. Нужно прогуляться и проветриться, а в особняк явиться в нормальном состоянии.
***
Кейт со злостью отбросила плащ, едва переступив порог дома. В холле тут же показалась заспанная Хельга. Вероятно, водитель предупредил ее о скором прибытии миледи.
– Сжечь! Платье тоже. Я оставлю его в комнате, – сказала она резче, чем ей того хотелось. Кейтлин мечтала о ванне, чтобы смыть с себя это мерзкое чувство. – Меня не беспокоить! Макс уже вернулся?
– Нет, миледи, – ответила горничная, не рискуя и голову поднимать на хозяйку.
Кейтлин думала, он не станет без нее задерживаться, ведь было видно, что светское общество ему тоже претит. Странно.
Кейт прошла в ванную комнату, смежную со своей спальней, включила воду погорячее, не забыв вылить в большую сверкающую чашу расслабляющую пеннистую настойку.
“Забыть, как же хочется забыть!”
Погрузившись в воду, Кейтлин прикрыла глаза и откинула голову на бортик. Воспоминания, свои и чужие, лавиной обрушились на ее сознание, вынуждая дать наконец волю слезам.
Первого мужа звали Генри. Она его не любила. Да и как полюбить незнакомого человека? Но Кейт мечтала о благополучном браке, она рассчитывала со временем на симпатию, а затем и на взаимные чувства. Но все сразу пошло не так. Генри слыл галантным кавалером, был почтителен и приветлив всегда. А уж в их первую брачную ночь был особенно нежен и аккуратен, но даже при поцелуях Кейт становилось плохо. Начинало распирать в грудной клетке и болела голова, да еще и бредовые фантазии лезли в голову. Это она так тогда думала, что это фантазии. Ведь не мог же ее молодой муж смеяться над ней и употреблять наркотические настойки. Как потом выяснилось, мог.
Кейт тогда не поняла, что произошло, и очень боялась своих догадок. Она искала информацию по своему роду и магическим способностям. Смерть супруга была ударом для нее, особенно пугало, что воспоминания мужа так и продолжали возникать в ее голове. Это сводило с ума, но и помогло стать сильнее и разумнее, осмотрительнее во многих сферах. Спустя несколько долгих месяцев Кейт наткнулась на дневник своей прабабушки и окончательно сникла, закрывшись в четырех стенах. Это она убила Генри, пусть и не намеренно. Не наркотики его сгубили, а сама Кейт и ее проклятие. Ее неопытность заставила Генри мучаться от приступов и угасать постепенно.
Вскоре она была обязана снова выйти в свет, там и познакомилась с Малкольмом. Он был словно принц из сказки, Кейт тогда показалось, что она влюблена. Все доводы рассудка пали перед розовым туманом, окутывающим ее с ног до головы. Даже прочитанное не так давно в дневнике позабылось. Разве может что-то противостоять силе настоящей любви?
Может. Реальность.
В день свадьбы она была счастлива, впервые за долгое время. Неожиданно накрывший ее с головой страх потерять любимого заставил чудом избежать поцелуя у алтаря. Он же сподвигнул сказаться поначалу больной и стараться держаться от Малкольма на расстоянии, хоть влюбленное сердце и противилось такому наказанию. Его забота и ласка смели все тревоги, проклятие стало казаться надуманным кошмаром из прошлого, а впереди ждала счастливая супружеская жизнь.
В один из таких прекрасных дней все замки, столь тщательно возводимые Кейт, рухнули, словно были из песка. Головная боль с каждым днем становилась все невыносимее, пока она наконец не увидела то, что скрывал от нее муж. Пыталась отстраниться, но затем злость захватила ее сознание, и она впервые пожелала другому человеку смерти. Малкольм не дожил до утра. А Кейтлин уже знала, какие проблемы ее ждут. Она стала холодной и расчетливой за одну ночь. Со знаниями мужа начала составлять план, как ей выбраться из долговой ямы, которую при жизни вырыл ее благоверный, рассчитывающий уйти от ответа с помощью одной пустоголовой влюбленной маркизы и ее приданого.
Третий брак был неприятной неожиданностью для Кейт, но к тому времени она уже была уверенной в себе и озлобленной на весь мужской род. Она и так знала, что Де Санто поспорил на нее. А вскоре он не оставил ей выбора, разыграв спектакль и поставив на ее репутации немалое пятно.
Он сам выбрал свою судьбу, связавшись с Кейтлин, и она осознанно применила свое проклятие. Отказав супругу в первой ночи, она никак не ожидала, что он осмелится поднять на нее руку. Но он со злостью толкнул Кейт на пол и пообещал вскоре сделать шелковой. Проявив небывалое великодушие, мерзавец дал ей время подумать и ушел из дома, а Кейт подумала и последовала за ним. Бордель, ночные бабочки не первой свежести, смертельный поцелуй, продлившийся не больше минуты, и свобода.
Если Кейтлин однажды и станет шелковой, то не благодаря такому слизняку, как маркиз Де Санто.
16 глава
– Доброе утро, господин Агилар, – раздался голос маркизы прямо за его спиной. Слишком надменно и равнодушно, чтобы поверить будто это правда. – Вас так плохо привечали в гостях, что вы решили вернуться домой позавтракать?
Едкая фраза, брошенная с желанием уколоть побольнее, не достигла своей цели. За грубой бравадой слишком явно читалась женская обида. Хотя это ему было впору обижаться и хмурить картинно лоб под стать миледи: его вчера бросили в парке, а не ее.
– Доброе утро, – охотно отозвался Макс, отпивая из чашки крепкий кофе. Завтрак перед ним оставался по-прежнему нетронутым, господину следователю и от одного вида пышных оладий становилось дурно. – Вы правы, привечали меня действительно плохо. Потому после службы, куда меня срочно вызвали, я решил вернуться в ваш дом и составить вам компанию за завтраком.
Максимилиан, конечно, отдавал себе отчет, что вранье не лучшая тактика для создания крепких и доверительных отношений, но признаваться в пьяном кутеже считал еще более постыдным. А увидев, как на короткое мгновение на лице леди Кейтлин разгладились хмурые морщинки, понял, что поступил правильно.
