Сотрудники помладше старались отвести взгляд от Агилара. Прислуга Кейт выстроилась в ряд у одной из стен гостиной.
– Чем обязан? – резко и по-деловому спросил Макс.
Хоуп растянул на своем заплывшем лице такую слащавую улыбку, будто все его мечты сейчас осуществились.
– Макс Агилар, вы арестованы за убийство семей графа Нерейского и графа Норатона, а также за покушение на графа Уоррена.
– По подозрению, – шепнул какой-то смельчак из отряда, желая поправить начальника, и тут же пожалел об этом, стушевавшись под яростным взглядом главного.
– Надеть магбраслеты и увести. Немедленно!
– Помнится, у меня есть пятнадцать минут на сборы, – саркастически подметил Макс, отчетливо понимая, что никто их ему не даст.
Его уводили под шепот шокированной прислуги, не позволив даже накинуть на рубашку камзол. На улице поджидал служебный автомобиль с зарешеченными окнами для преступников. Запах внутри салона оставлял желать лучшего. Мало кто из беднейших преступных элементов Ромерона отличался чистоплотностью. Заходя в это подобие транспорта Макс по взглядам команды уже понимал, насколько все серьезно. Что за чертовщина?!
***
Кейт влетела в свой дом словно фурия, на предприятии опять не шли дела. Да и король, обещавший протекцию в деле возрождения постройки воздушных судов, теперь молчал. К Кейт тут же подлетела ее личная горничная, намереваясь что-то сказать.
– Не сейчас! – резко перебила ее маркиза и скинув плащ, направилась к себе. Она не желала ни с кем вести беседы, вряд ли случился потоп или пожар. Сначала она хотела прийти в норму, отдохнуть и затем уже спуститься к ужину.
Забежав в покои, маркиза сразу последовала в гардероб, чтобы снять с себя одежду. Ей не терпелось поскорее принять горячую ванну. В таком состоянии она предпочитала справляться без Хельги, чтобы никто не видел ее раздраженной и уязвимой.
Так и не дойдя до гардеробной, Кейтлин замерла посреди спальни. Дверь в ее кабинет была открыта, хотя она не имела привычки оставлять двери нараспашку. С того места, где стояла Кейт, хорошо просматривался ее стол, на котором… Неужели?
С каждым шагом у Кейт не оставалось никаких сомнений в том, что на столе лежит дневник ее прабабушки. Горничная не посмела бы его взять, а уж оставлять на видном месте точно бы не стала.
“О Боже!”
Кейтлин опустилась на кресло, будучи уверенной, что это именно Макс нашел дневник, прочитал его, и оставил так, явно давая ей понять это.
“Где он? Надо поскорее все объяснить… А если он уже отправился в управление сыска, чтобы доложить на меня? Нет! Тогда бы он взял улику. Что же произошло? Он презирает меня?”
Кейт уже забыла и про ванну и свое плохое настроение, в голове была только одна мысль – надо поскорее найти Макса и все объяснить.
“А если он не станет слушать?”
Кейт закрыла лицо руками, ей еще не было никогда так страшно. На негнущихся ногах она вышла из кабинета и своей спальни. Хельга стояла у двери, не решаясь войти, и мяла передник.
“Все-таки что-то произошло”, это явно читалась по лицу горничной.
– Где господин… кхм… Где мой муж? – Кейт постаралась максимально невозмутимо задать этот вопрос.
Хельга подалась чуть вперед и шепотом произнесла:
– Господина Агилара арестовали и увезли в следственный комитет.
Кейт побледнела и прислонилась к стене, никак не ожидая услышать подобное.
33 глава
Каменный мешок был пропитан влагой, один из углов был совсем сырой, от чего там буйным цветом размножалась плесень. В другом углу лежала солома, естественно, отсыревшая. На сколько Агилар помнил, во всех камерах были кровати с матрацем и набором пусть и не нового, но чистого постельного белья. А конкретно эта, самая дальняя камера, всегда пустовала из-за своего углового положения и отсыревших стен. В комитете всегда не хватало финансов, чтобы довести до ума это помещение, да и не было в том никакой острой нужды: казематы никогда не были переполнены.
На уровень выше находились так называемые “комнаты отдыха” для привилегированных нарушителей, таких как, например, молодой повеса граф Ратан. Но чем дальше, тем мрачнее становился коридор и скуднее обстановка. Судя по тишине Макс сделал вывод, что сейчас вообще находится один на нижнем этаже: из остальных камер не доносилось ни звука. Обычно заключенные дебоширят или горланят песни.
Решетки дальней камеры, в которой пребывал сейчас мужчина, выходили просто на стену, в то время как остальные были расположены друг напротив друга.
“Все интереснее и интереснее”, – размышлял Макс, растирая кисти под магбраслетами. Ему и в голову никогда не приходило, что следователь Хоуп настолько его недолюбливает. Он всегда был предельно вежлив с Максом, передавая отчеты и присутствуя на совещаниях.
“Вот лицемер! Что ж, остается только ждать допроса, там ситуация должна проясниться".
Макс от усталости успел задремать, привалившись к стене, но его сон бесцеремонно прервали, постучав по металлическим прутьям решетки.
Открыв глаза, Макс удивился, сам следователь, причем в одиночестве, спустился к камере, а не прислал за ним провожатого в допросную, как полагается. Что тоже наводило на определенные мрачные мысли. Макс не стал вставать, а сделал абсолютно не заинтересованное выражение лица и молча ждал первого хода от своего посетителя.
– Господин бывший старший следователь, как вам апартаменты? – Дождавшись в ответ только улыбку, Хоуп продолжил. – Отпираться нет смысла, мы выяснили, что вы пробрались в кабинет достопочтенного графа Уоррена. Вы пытались воздействовать на него неким магическим образом, а когда это не получилось, вы решили соблазнить его жену, чтобы пробраться в его дом ещё раз и завершить начатое. Также мной отмечено, что ваш приезд в Ромерон и распределение в сыск странным образом совпадает с началом гибели важнейших людей нашей страны. Ваше стремление расследовать эти дела поражает! Как удобно не правда ли?
В академии о вас тоже весьма интересная характеристика, как о нелюдимом и мрачном адепте всегда себе на уме, но стремящемся получить дополнительные знания вне программы. Вы ведь даже не завели себе друзей. Всегда один.
Признайтесь, что вы аранский шпион, цель которого подорвать авторитет Ромерона и нарушить наш спокойный уклад. Признайтесь и тогда ваша казнь будет быстрой и почти безболезненной. Пережить неделю допросов очень непросто. – Хоуп наклонился к решетке, оскалив зубы в улыбке. – Ты сам знаешь, что наш экзекутор творит чудеса в развязывании языков.
– Я хочу ознакомиться с доказательствами и увидеть текст официального обвинения.
– Ну что ж, я тебя предупредил, ерепениться тебе недолго, до первого допроса. – Хоуп резко развернулся и вскоре послышались его удаляющиеся шаги.
