Эрих вскинул бровь.
— Я же говорил, — всплеснул руками Варо, наблюдавший все это время за нами. — Она не в себе.
Мы с Эрихом одновременно кинули на него укоризненные взгляды. Варо вскинул руки и молча скрылся в глубине “сауны”.
Эрих рассматривал меня теплыми медовыми глазами, с любопытством и даже нежностью, что на миг я забыла, как он напугал меня в трактире. Даже возникла мысль: а может мне померещились эти страшные черные глаза? Захотелось рассказать ему все и попросить помощи.
— Прорубь, — наконец прохрипела я.
По лицу Эриха пробежала тень. В глазах появилась настороженность. Я занервничала, что ляпнула что-то не то. Он перестал улыбаться и сжал мои пальцы крепче.
— Зачем тебе прорубь? — серьезно спросил он. И голос перестал быть ласковым.
— Мне надо… озеро… я… — прохрипела я, борясь с удушающими спазмами в горле.
В глазах Эриха что-то мелькнуло, еле уловимое, похожее на разочарование. И с каждым моим словом в них появлялась странная пустота. Я мысленно чертыхнулась. Не удивлюсь, если эта бабка пошаманила и чем-то меня напоила, старая ведьма.
Решив, что зря теряю время, я резко одернула руку и кинулась на улицу.
— Постой, — закричал мне в спину Эрих.
Но я лишь прибавила шагу, завернула на задний дворик и побежала по скользкой, плохо освещенной тропинке к озеру.
— Да стой же, — сзади снова раздался окрик.
— Да она психопатка, я же говорил. Куда ты несешься? — вторил ему второй голос.
Я оглянулась и поняла, что меня преследуют. Эрих, успевший натянуть черные штаны, но забывший про обувь, бежал за мной босым прямо по снегу. Он двигался изящно и ловко, словно хищник. От его тела поднимался пар на холодном воздухе, а на коже блестели застывшие капельки воды.
Громила Варо, удерживая полотенце на бедрах, но в сапогах, несся за Эрихом. Но из-за своих габаритов он двигался не так шустро и даже пару раз поскальзывался на поворотах.
Я прибавила ходу, легкие горели огнем, бок колол, но впереди уже маячили темные очертания проруби в ярком лунном свете.
— Лови ее, — закричал Эрих.
— Не уйдет, — пыхтел здоровяк. — Сейчас скрутим.
Я поскользнулась прямо у края проруби, упала мешком, снова ударившись своей многострадальной задницей, и прикусила губу от боли. Не давая себе ни секунду на промедления, оперлась руками, чтобы встать, и заметила под ладонью черную кляксу.
Смахнула снег со льда и провела пальцем по размазанной черной спирали. Такая же, какие я видела на себе, и которые так ловко смыла с меня старуха. Оглядела лед вокруг проруби и заметила еще несколько — неровные и смазанные, словно их стирали впопыхах, но не успели убрать полностью. Что за чертовщина?
Шаги сзади стали громче. Я торопливо сбросила пальто и заглянула в черную воду. Меня трясло, то ли от холода, то ли от страха. Ведь я хотела сделать ужасную вещь, до которой вообще могла додуматься моя дурная голова.
“Господи, хоть бы помогло, и это безумие прекратилось, и я оказалась дома, либо пришла в себя, если валяюсь в коме”, — взмолилась я и, не давая себе времени на сомнения, сделала шаг.
— Не смей! — донесся душераздирающий крик Эриха и тут же смолк, когда я провалилась под воду.
Глава 3
Тело словно пронзила тысяча иголок. Я нырнула в абсолютную темноту, руки и ноги тут же сковало болью. Ничего не происходило. Просто абсолютная мгла вокруг и до одури холодная вода, которая крутила мышцы до безмолвного крика.
В панике я поняла, что сделала величайшую глупость в своей жизни. И вместо возвращения домой, иду топором на дно. Легкие горели огнем от недостатка кислорода, я беспомощно открывала и закрывала рот, пока сознание не притупилось.
На грани обморока я почувствовала, как вдоль талии что-то обвилось и с силой сжало. Через секунду меня выбросило на лед, я зашлась истошным кашлем и не могла надышаться. Вокруг все еще был снег.
— Вот ведь бестолочь, — произнес знакомый голос. — А я тебя предупреждал! Предупреждал, что она дурная.
— Умолкни, — перебил его другой, вкрадчивый и тихий.
Я перевернулась на спину не в силах встать. Надо мной склонились мои преследователи — Варо и Эрих.
— Что, красавица, накупалась? — спросил Эрих, тяжело дыша.
С его взъерошенных волос на меня капала вода. Он вновь нырял за мной. Спас уже дважды за сегодня.
Я хотела сказать спасибо, но от пережитого стресса потеряла контроль над мимикой, и губы дернулись в нервной улыбке. Мужчины многозначительно переглянулись.
— Сочувствую, друг, — прошептал Варо и хлопнул Эриха по плечу.
Мой спаситель нахмурился. По плотно сжатым губам было видно, как он напряжен. Он поднял меня на руки и понес в сторону домиков. Все повторялось, как дежавю.
Снова мы прошли через шумный трактир, снова поднимались по лестнице. Я беспомощно притихла в руках Эриха, как вдруг внезапный вопрос Варо заставил меня встрепенуться:
— Ты что, ее к нам понесешь?
Я только сейчас заметила, что Эрих не свернул на второй этаж, а пошел дальше. На третий. Варо все это время плелся за нами, бросая на меня недобрые взгляды.
— Найди целителя, — сухо бросил Эрих через плечо.
— Да он ей не поможет.
— Варо!
Здоровяк издал недовольный вздох и, что-то бормоча, потопал обратно, вниз по лестнице.
Эрих занес меня в комнату и аккуратно усадил на кровать. Комната была намного больше, чем та, в которой жила старуха. Уютнее и теплее. По обе стены стояли две одноместные койки, на полу был небольшой коврик с длинным ворсом, в углу платяной шкаф.
— Тебе нужно переодеться, — сказал Эрих, вытянул из шкафа свитер и протянул мне.
В его взгляде мелькнуло странное выражение.
Я схватилась за край сорочки и застыла. Мокрая ткань прилипла к телу, выделяя каждый его изгиб. Эрих смотрел очень внимательно, но не опускал взгляда ниже моих глаз.
Его губы дрогнули в улыбке, и он отвернулся к стене.
Я задумалась на секунду и смущенно спросила:
— Может, вы все-таки выйдете?
Он усмехнулся и качнул головой.
— Я не смотрю. Это, — он сделал акцент на слове, — интересует меня сейчас меньше всего. Переоденься.
Торопливо я стянула мокрую сорочку и впопыхах надела свитер из черной пряжи. Он доходил мне до середины бедер, был теплый и приятно прилегал к телу.
Эрих тут же обернулся, словно почувствовал, что я закончила, и шагнул ко мне. Дрожащий огонек свечи отражался в его золотисто-карих глазах, отчего они казались взбудораженными.
