Лезвие алебарды прошло в нескольких сантиметрах от лица Джулии и замерло возле верёвок, державших педали станка, под которыми она пряталась. Солдаты подошли ближе и, высоко подняв факелы, осветили свои рябые лица.
— Они говорили, что воров было двое, — сказал Алькмаро.
— Откуда они знают?
— Поймали там одного, снаружи.
Дагоберто, догадался Джейсон, не слишком, однако, сочувствуя ему. Не шелохнувшись, он ждал, что солдаты уйдут. Но они подошли к станку ближе и просто так, без всякой видимой причины, разрубили пару верёвок, державших педали. Часть из них рухнула совсем рядом с ногой Джулии, и девочка невольно вскрикнула от испуга.
— Смотри! — воскликнул Убертино. — Вот она, воровка!
Джулия хотела было спрятаться под станком, но мешали упавшие педали. Солдат схватил её за ногу и потянул к себе.
— Поймал! — обрадовался он и потащил девочку.
— Джейсон! — закричала Джулия, протягивая к брату руки и в то же время пытаясь вырваться.
Джейсон вышел из своего укрытия и хотел подхватить сестру, но в темноте так сильно стукнулся лбом о станок, что из глаз посыпались искры, и от острой боли он на мгновение даже потерял сознание.
— Джейсон! — звала его Джулия где-то совсем рядом.
А он упал, схватившись за голову, которая раскалывалась и гудела, как колокол. Глаза затянула серая, а потом и чёрная пелена. Мальчик услышал какой то шум возле себя, какую-то суматоху, крик Джулии и сумел только проговорить:
— Иду, сестрёнка…
А потом снова потерял сознание.
— Мы поймали тебя, паршивка! — громко сказал солдат.
— Он здесь, мы поймали его! — донеслось откуда-то издалека.
Нас поймали, подумал Джейсон, свернувшись калачиком, ожидая, что с минуты на минуту чья-то рука поднимет его с полу и уведёт, но ничего этого не случилось.
Более того, голоса и крики стихли, шаги солдат удалились, и очень скоро наступила полная тишина.
Когда Джейсон открыл глаза, рядом никого не было. Над ним нависал огромный деревянный ткацкий станок, в окно светила луна, значит, ещё ночь, подумал мальчик.
— Джулия! — позвал Джейсон, но ответа не услышал.
Он выполз из-под станка. Голова отчаянно гудела, в ушах стучало. Потрогав лоб, Джейсон ощутил сильную боль и обнаружил огромную шишку.
Он с трудом поднялся, заметив, что пол усеян деревянными шпульками и обрывками ткани.
— Джулия!
Никакого ответа.
Шатаясь, Джейсон вышел из комнаты. Наружная дверь распахнута и висит на одной петле. На свежем воздухе ему стало немного легче. Тревога не давала покоя, а усеянное воронками поле возле крепости казалось ещё безутешнее, чем прежде.
— Джулия! — опять позвал он, прекрасно понимая, что сестра не откликнется и оттуда.
Он опять пощупал свой лоб, пытаясь понять, что же произошло. Потерял сознание, и солдаты не нашли его. Почему? Может, решили, что умер?
Он с огорчением посмотрел на столбы с подвешенным канатом, на колокольчик у низкой каменной ограды на другом конце поля и стал соображать, сможет ли снова переправиться туда по канату. Решил, что не сможет. Устал. Слишком устал. И потому, совершенно обессилевший, опустился на землю прямо у входа в Громыхающую мастерскую.
Теперь, когда солдаты схватили и неизвестно куда отвели его сестру, он особенно остро почувствовал, какая эта страшная беда — остаться одному. Нет рядом Рика, чтобы дать умный совет, нет Джулии, чтобы вовремя остановить его, когда он слишком увлекается. Нет даже Нестора и никого из жителей Килморской бухты. Никого нет.
В этой крепости на вершине отвесной горы со множеством запутанных переходов Джейсон просто не знал, что делать: никого не было рядом. Ни друга, ни какой-нибудь вещи, ни карты, даже цели никакой не было. Он оказался случайным человеком в случайном месте.
Мрачно размышляя обо всём этом, он вдруг услышал за спиной какой-то шум, как будто что-то приближается откуда-то сверху.
Джейсон резко обернулся и увидел перед собой перевёрнутое лицо: волосы стояли дыбом, ноздри смотрели вверх, а улыбающийся рот находился над ними.
— Привет, — произнесло перевёрнутое лицо.
И Дагоберто легко соскользнул на своей верёвке прямо к Джейсону:
— Как дела?
Джейсон помолчал, ожидая, что ещё скажет вор.
— Мне жаль, что увели твою сестру, — прибавил тот.
Джейсон подумал: «Наверное, это Дагоберто выдал нас с Джулией солдатам — скорее всего, для того, чтобы они отпустили его». И с трудом сдержался, чтобы не ударить его как следует, а только сильно толкнул, так что воришка стукнулся о стену.
— Это ты выдал нас, да?
— Конечно, — кивнул Дагоберто. — И мне удалось убежать.
— Ты негодяй. И ты виноват, что они увели Джулию.
— Вовсе нет. Не я же отправил в небо всю пиротехнику, какая только имелась в городе, как бы сообщая стражникам: «Мы здесь! Идите сюда, забирайте нас!»
— Куда они повели её?
— Куда их повели, ты хочешь спросить?
— Не понимаю.
— Их было двое.
— Как двое?
Дагоберто наклонился к Джейсону:
— В мастерской был ещё один человек. Ещё один вор, который преследовал вас.
— Не может быть, — прошептал Джейсон и вдруг вспомнил, что рассказала ему Джулия о встрече в оливковой роще. Он тогда не обратил внимания на её слова.
— Я сам видел! — продолжал Дагоберто. — Своими глазами.
— Могу доверять твоим глазам, но не словам, — с презрением произнёс Джейсон. — Ведь, по сути, ты продал нас, признайся! Наверное, уже договорился с солдатами, что отдадут тебе нашу тетрадь…
— А тогда зачем бы я пришёл сюда, как по-твоему? — Вор показал ему свои пустые карманы. — Как видишь, дела у меня не так уж и хороши.
Джейсон с беспокойством произнёс:
— Тетрадь у Джулии.
— Ну, теперь уже не долго будет оставаться у неё.
— Почему? Что они с ней сделают?
— То же, что со всеми ворами. Посадят в тюрьму, обыщут и надолго запрут в камеру, пока решат, что делать с ней. И будь спокоен — уж в камерах-то двери очень хорошо запираются на ключ!
— Но Джулия не воровка!
— Это ты им объясни, — усмехнулся Дагоберто. — Любой, кто по ночам ходит по крепости без специального пропуска, считается вором. Это распоряжение…
Джейсон пожал плечами.
— Да, да, распоряжение священника Джанни…
— Чёрт бы его побрал! — В гневе Джейсон опять обрёл свою обычную решимость и стукнул кулаком о ладонь. — Надо пойти поговорить с кем-нибудь. И нужно найти мою сестру.
