Мне нужны были вода, тряпки и ведра. И это все есть у уборщицы, которая недавно мыла полы в коридоре.
Женщина нашлась в соседней комнате. Он сидела на куче тряпья и жевала свой обед: твердую лепешку из серой муки и кусок жаренного мяса, похожий на подошву.
- Чего надо? - буркнула она, увидев меня в дверях своего чулана, очень похожего на кабинет мэра.
- Хотела попросить ведра и тряпки, - призналась я, - хочу отмыть кабинет и комнату.
Лицо уборщицы после моих слов вытянулось от удивления. Она смотрела на меня, открыв рот и выпучив глаза, как будто бы у меня на голове рога выросли или на лбу третий глаз появился.
- Сама?! - выдохнула она, когда я закончила говорить.
- Ну, да, - рассмеялась я. Очень уж смешно выглядела эта пораженная до глубины души женщина. - Прислуги-то у меня нет.
Уборщица кивнула, продолжая пучить на меня глаза, а потом махнула головой, указывая подбородком на ведра, стоявшие в углу:
- Верда. И тряпки, - она слегка подвинулась, освобождая мне место на куче, - вот...
Я и набрала... много... и для пола парочку, и для пыли несколько, и вместо полотенца для рук, для ног... на первое время сойдет... Уборщице пришлось встать и пересесть на узенькую скамейку, потому что куча уменьшилась вполовину.
Я погрузила выбранные тряпки в большое ведро и, подхватив его, собралась уходить.
- Неужто вправду сама убирать будешь?! - не выдержала женщина, следившая за мной, как коршун за цыплятами. - Умеешь что ли?!
Я фыркнула. Нашла о чем спросить. И честно ответила:
- Да, что там уметь-то? Знай себе три да три...
Вернулась в кабинет, подоткнула подол длинной юбки, засучила рукава, набрала воды в ванной и принялась тереть. К счастью, пыль смывалась довольно легко, и к вечеру я отмыла обе комнаты и ванную. Устала, правда, так, что еле ноги ворочала.
Чистота радовала. Хотя моя «квартира» все равно выглядела убого. Единственным украшением во всем моем новом жилище был небольшой рисунок на стене у самого пола: крошечный зеленый росток неведомого растения.
Закончив с уборкой, прополоскала все тряпки, развесила их на веревке, которую нашла в ванной, ополоснула ведро и сунула его в угол, между ванной и узеньким шкафом у двери. Жрать хотелось неимоверно.
Тихо скрипнула дверь. Ко мне в комнату вошла уборщица и с удивлением уставилась на меня. Мне даже стало неловко. Из-за меня человек целый день ходит с выпученными глазами. Как не потеряла их только. Того гляди выпадут.
- Я-то думала, завтра у тебя убраться. А ты все сама уже сделала. В кои-то веки нормальная попаданка явилась!
- Что?! - я аж привстала. Это что же получается, эта наглая тетка должна была убираться в моей комнате?
- Только зачем же ты, дуреха, - сокрушенно вздохнула уборщица, - с бесстыжим фон Байроном связалась? Головой не дорожишь что ли?!
- Головой?! - нахмурилась я, ощутив смутную тревогу. - Что это значит?!
Глава 1.7
И тетка Лауша, так звали уборщицу, поведала мне правдивую историю.
Город Большой Куш на краю Ардонского королевства славился своим бесславным прошлым.
Около полутора веков назад его основал герцог Буркингемский, попаданец, изгнанный из столицы за воровство и коррупцию. На честно украденные из королевской казны деньги, он быстро построил небольшой замок на ничейных землях на краю Безжизненных гор. Как раз там, куда через блуждающий портал довольно регулярно попадали люди из других миров.
Вокруг замка очень быстро образовался городок, в котором герцог Буркингемский провозгласил единственный закон — отсутствие каких-либо законов.
Герцог был известный ловеласом, картежником и пропойцей. И собрал в городке развеселую компанию приятелей, которая дни и ночи напролет предавалась прелюбодеянию, азартным играм и всем прочим порокам рода человеческого. Игорные дома, питейные заведения и целые улицы красных фонарей Большого Куша притягивали сброд со всего королевства.
Поначалу правящий тогда король его величество Витор Третий смотрел на нахальство герцога сквозь пальцы, поскольку увидел для себя немалую выгоду: во всех остальных городах стало тихо и спокойно, на дорогах пропали разбойники и даже портовые кабаки стали пристойными заведениями.
Но через несколько лет черное пятно на фоне всеобщего благолепия стало раздражать короля все больше и больше. И решил он одним махом избавиться от всех проблем — уничтожить Большой Куш. Все мечтал, что как исчезнет этот проклятый город грехов, так заживет Ардония счастливой, беззаботной, а самое главное праведной жизнью.
Операция не заняла много времени. Через месяц после начала похода воины вернулись с победой. Большой Куш был очищен от скверны и передан под управление короны, а не разрушен.
Герцог Буркингемский был приговорен к казни и, стоя на эшафоте, произнес ту самую пламенную речь, о которой говорил фон Байрон. Он призывал жителей Большого Куша пить, гулять, играть и всячески отвергать любую законность. Он говорил, что хаос — единственный естественный вид порядка.
Король только посмеялся над подобными заявлениями. Поставил во главе города своего верного соратника — графа Боротинского. Но через два года его пришлось повесить за растрату в особо крупных размерах. Граф не устоял перед соблазнами Большого Куша.
Следующим мэром назначили барона фон Брауха. Он прослужил около полугода, был пойман на взятке, осужден и сослан на каторгу.
Третьим был граф Возмемский. Он прослужил дольше всех в истории Большого Куша — целых три года. Его обезглавили по распоряжению взбешенного короля, бедолагу заподозрили в приписках и махинациях с государственными деньгами.
Так и повелось. Любой, самый честный человек, попадая в кресло мэра становился вором и казнокрадом. В народе рассказывали, что к несчастным приходит призрак герцога Буркингемского и соблазняет их на греховную жизнь. И никто во всем мире не способен противиться его зову.
Постепенно город приходил в упадок. Никто не желал добровольно занять кресло, а значит расстаться с головой.
За время правления Витора Третьего в Большом Куше сменилось тринадцать мэров. Все они были казнены за казнокрадство.
Витор Четвертый, вступив на престол, стал отправлять на должность мэра Виторска провинившихся аристократов. Вместо ссылки. Все равно их приходилось казнить через очень короткое время.
Его величество Витор Пятый стал поступать хитрее. Если он не находил повода для наказания подданного, то назначал его мэром Большого Куша.
Но ничего не помогло. Мэры сменяли друг друга так быстро, что жители не всегда успевали запомнить их имена.
Так длилось больше сотни лет, пока в городок не был сослан чрезвычайно хитрый купец фон Байрон, которого наказали за регулярный обман королевской кухни. Он-то и придумал гениальный по своей простоте план, первым же указом утвердив мэром случайного бродягу, которые позарился на обещанные богатства и роскошь, а сам стал его заместителем, хотя фактически управлял городом А бродяга жил в этой каморке, в которой теперь живу я.
