Мы снова пошли в сторону главного здания, и пока ап’Тренс Ковали говорил, я разглядывала высокие шпили факультетов, роскошно цветущий розарий внутри пузыря защитной сферы, отливающего всеми цветам радуги, подобно мыльному, стайки учащихся в разноцветных накидках… Какая жалость, что я не могу вернуться в юность, хотя бы чтобы поучиться здесь!
– Не просто работают! – с жаром рассказывал тем временем мой сопровождающий. – Рассчитанный Эланэ перенос кубометра грунта забирает вдвое меньше энергии, чем классическое заклинание! Это может стать переворотом в науке… – тут он вздохнул, возвращаясь к реальности. – Или не может, потому что высокомудрые старцы из учёного совета не признают полученных этой непочтительной молодёжью результатов.
– Мы знаем конкретные имена?
– Конечно, а толку-то? Приятеля кузины попросту выперли из учебного заведения, когда он осмелился сперва поспорить с преподавателем, а потом ещё и статью отправить в «Квартальник»… Ну, «Ежеквартальный журнал новейших исследований в магических и стихийных науках». Вам он не попадался? У меня есть последние выпуски, я поделюсь. Ладно, это всё неважно. Вот мы и пришли.
Входная дверь главного корпуса поражала великолепием. Полированное дерево, бронзовые фигурные накладки, ручка, вся из загогулин и такого размера, что я могла бы ухватиться двумя руками и еще две ладони бы поместились…
– Перебор, – пробормотала я.
Маг меня услышал и развёл руками:
– Здание перестраивали полтораста лет назад, при прошлом ойлтиг д’фаас. Герет-лоэ ап’Бертион Каррсе любил такой стиль, да и модно это было тогда.
– Ап’Бертион Каррсе? То есть, он был родственником семьи правителя по двум линиям? – вычленила я.
Мой сопровождающий ничего не ответил, только дёрнул бровью и прикоснулся ладонью к надраенной бронзе. Дверь плавно и бесшумно распахнулась, и я шагнула за ап’Тренс Ковали, проговорив про себя:
– Н-да, ничего не сказала рыбка, только волком посмотрела на деда…
Когда секретарша закончила сервировать кофе, ойлтиг д’фаас кивнул ей, дождался, пока женщина выйдет, и щелчком пальцев установил щит от подслушивания. Чёрт возьми, я уже начала различать эти щиты по тому, как неуловимо изменяется цвет воздуха на их границе и какое движение пальцев требуется для подкрепления заклинания. Получается, что постепенно я привыкаю к магии, как привыкла водить машину или заваривать чай особым способом. И что я буду делать, когда вернусь домой, в безмагическую Москву?
А я вернусь?
– Итак, геретэ-лоэ, я обещал рассказать вам о том, что именно мы называем термином «утекание магии», и какой именно пробкой, по вашему удачному выражению, Высокий правитель Себастен ап’Векламиан Дарго должен заткнуть образовавшуюся дыру. Прошу вас, – ап’Трубиген Мальс широким жестом обвёл стол, предлагая пирожные, джем, печенье, сэндвичи и бог знает что ещё.
Вежливо отпив глоток кофе, я поставила чашку и взглядом изобразила полнейшее внимание. Хозяин кабинета продолжил:
– Существуют различные теории, пытающиеся объяснить периодическое возникновение этого феномена. К сожалению, на данный момент ни одна из теорий не доказуема, и более того, ни одна даже не представляется близкой к истине. Ну, например, герет-лоэ ап’Беноре Шант предположил в шестьсот восьмидесятом году текущего правления, что в определённых точках пространства, так называемых магических узлах, в какие-то моменты скапливается чрезмерное количество энергии, или, пользуясь опять же вашим определением, вода промывает русло потока. Через эту дыру магическая энергия начинает утекать…
На лице дворцового мага читалась хорошо скрываемая скука, и я расслабилась. Ничего нового мне пока не скажут, теорий я и сама могу насыпать воз и маленькую тележку. Ап’Трубиген Мальс разливался соловьём, я украдкой разглядывала корешки книг в шкафах и мысленно расставляла в порядке приоритетов вопросы, которые хочу здесь прояснить. Вот интересно, почему он мне несимпатичен? Вроде бы пока ни одной гадости я от этого человека не видела, а подсознательно жду чего-то такого. А в моих картах он присутствовал? В какой ветви, интересно?
Нет, не подумайте, что монолог был пропущен мимо ушей: за два с лишним десятилетия участия в заседаниях и совещаниях я отлично научилась мотать на ус всё говоримое, не отвлекаясь от собственных мыслей.
Наконец учёный муж замолчал, отпил остывший кофе и деликатно откусил кусочек печенья.
– Благодарю вас, ойлтиг д’фаас, – я почтительно склонила голову. – Лично мне наиболее интересными кажутся рассуждения герет-лоэ ап’Кенез Горта, его предположение о влиянии солнечной активности на агрессивность магической среды…
– Ну-у, это совсем ничем недоказуемо, – протянул хозяин кабинета, но довольный блеск в его глазах я успела заметить.
– Зато в этой теории есть привкус, как это называют у нас, благородного безумия.
– Возможно, возможно… Ну, а что именно вы хотели спросить у меня?
Видит бог, я почти почувствовала, как выражение «юная леди» повисло у него на кончике языка.
– Мне хотелось бы попытаться посмотреть на проблему с другой стороны, а именно – со стороны реципиента. Что происходит в мире, куда уходит поток энергии?
– Ну, не поток… Не так всё катастрофично, – ап’Трубиген Мальс потёр подбородок, грозя разразиться ещё одной теорией, но я перехватила реплику.
– Хорошо, пусть даже тонкая струйка. Есть ли какая-то информация о том, что происходило в мире, куда было направлено утекание в прошлый раз, например? Ведь ваши граждане посещали его так же, как сейчас посещают мою Землю?
– Герет-лоэ, – голос дворцового мага просто сочился почтительностью – Может быть, мемуары Аннэ ап’Брийяк?
– Что же, вы правы, молодой человек, это неплохая идея. Во-он в том шкафуна третьей полке справа, второй ряд, голубой корешок. Не сочтите за труд, подайте.
Ап’Тренс Ковали отправился за книгой, а я продолжила задавать вопросы, и с каждым новым ответом понимала, что ситуация нравится мне всё меньше и меньше.
– Возвращаемся во дворец? – спросил мой сопровождающий, когда мы с ним покинули кабинет ап’Трубиген Мальса.
– Да, пожалуй… А можем не в жилое крыло, а в парк?
– Запросто! У меня как раз есть там привязка к одному замечательному месту.
Маг сделал сложный жест левой кистью, потом указательным пальцем обрисовал овал, и тот послушно загорелся голубым. За окошком виднелась белая ажурная беседка, увитая почти облетевшим виноградом, и купы деревьев. Приглашающе махнув рукой, ап’Тренс Ковали шагнул вперёд, и я, подавив внезапную дрожь, последовала за ним.
– Эта часть парка не то, чтобы заброшена, но доходят сюда обычно только садовники, – пояснял мой спутник, под локоть ведя меня вперёд. – Прошу вас, геретэ-лоэ, присаживайтесь. Можем насладиться тишиной и безлюдьем, а можем и поговорить.
Я кивнула и щёлкнула пальцами: ставить полог неслышимости меня уже научили. Ап’Тренс Ковали одобрительно кивнул и опустился на подушки, разбросанные по скамье.
