Вход в мои комнаты всё ещё был открыт настежь, возле него толклась пара стражников. Увидев меня, они вытянулись и тот, что постарше, доложил:
– Геретэ-лоэ, дежурный маг просил передать, что закончит исследование к полднику, после чего вернёт всё в исходное состояние. Спрашивал, желаете ли вы присутствовать?
– Некогда, – махнула я рукой. – Спасибо вам, никто не пытался войти?
– Никак нет.
– Вот и хорошо. Передайте адану ап’Ластар Кошти, что я вернусь вечером и найду его.
– Слушаюсь! Геретэ-лоэ, а это… – стражник огляделся вокруг и понизил голос. – Вы ж с наследницей общаетесь всё время?
– Да.
– Вы скажите ей… Стража на её стороне. И городская, и мы вот тут.
Младший их охранников несколько раз кивнул, видимо, для убедительности.
– Спасибо, я передам. Будем надеяться, что никакие «стороны» не понадобятся, всё будет по закону.
– Закон – он выворотной, а лишняя сотня мечей ещё никому во вред не пошла.
И оба отсалютовали, прижав к сердцу правый кулак.
«А котелок-то кипит, – думала я, проходя через гостиную, мимо беседующих арданэс. – И с каждым днём отсутствия Правителя давление на крышку усиливается, как бы её не сорвало вовсе… Интересно, что означает возвращение Михаила? А вдруг это ловушка? И охрану с собой не возьмёшь, а из меня защитник так себе…».
– Нашла портальник? – Анндаранэ встретила меня вопросом. Я молча протянула ей камень. – Тогда пошли!
И девочка сжала амулет.
Глава 22
Деревья в саду, окружавшем знакомый мне дом, уже полностью облетели. На крыльце виднелась высокая мужская фигура в черном плаще. Принцесса ахнула и побежала, оскальзываясь на мокрой дорожке, я поспешила следом.
– Дядя Михаэль, это ты! Что там? Они… они живы? – голос её дрогнул.
– Конечно! Всё хорошо, мы нашли ещё один перекрёсток и значительную часть пути проделали по безопасному миру, – уверенно ответил неожиданный гость.
– Тогда почему ты здесь?
– Сейчас всё расскажу.
История не отняла много времени, но показалась мне запутанной и малодостоверной.
Вот так вот шли-шли и набрели на необозначенный переход в иной мир? И говорят там на том же языке, и помогать готовы, и расчёты за вас сделали, и всё просто так, за голое спасибо… Просто не соседи, а ангелы небесные!
Как хотите, а я не верю в такое бескорыстие.
– В чём их интерес? – спросила я, когда Михаил замолчал.
– Пока не знаю, – ответил он. – Но не сомневаюсь, что он есть, и что Себастен выяснит, чего эти люди потребуют взамен.
– А Потерянные земли, что там? – глаза Анндаранэ горели восторгом и ужасом. – Там правда чудовища, нежить, нечисть всякая?..
– Знаешь, мы ехали по бывшему Икселеру четыре дня, и ночевали в лесу, никто на нас не нападал. Правда, было порой ощущение взгляда, направленного в спину, но… Взгляд – не выстрел, ранить не может. То ли выветрилось тёмное колдовство за двести лет, то ли нас было слишком много, не знаю.
– Ну хорошо, значит, эта Марта рассчитала точку, в которой нужно искать вашу магическую дыру, в Затерянных землях и где-то в моём мире, – продолжала я задавать вопросы. – Предположим, что расчёты верны, хотя это всё такая голая теория…
– Тётушка, что тебя смущает?
– Два момента. Первое – в Потерянных землях всё просто, а если в моём мире эта точка окажется в чьём-то доме? Или на территории военной базы? Или… ну, я не знаю, в глухой сибирской тайге?
– А второе? – взгляд Михаила стал острым.
– Второе – вопрос синхронизации. Я ничего не путаю, проделывать движения надо одновременно? – он мотнул головой, подтверждая. – По телефону не созвонишься, ретрансляторы в Икселере ещё не построили.
– Поэтому я и отправился на разведку. Сейчас перейду в твой дом, определю нужную нам точку воздействия, выясню, что там есть и как туда попадают. Вернусь сюда, потом порталом в Лоресию или в Данкор. Оттуда верхом в дом Марты, – он говорил рублеными фразами, и было понятно, что распорядок действий продуман, мосты сожжены и изменить ничего нельзя. – Договорюсь с Себастеном и Клодэ о времени и… Ну, понятно, в общем.
Мы помолчали.
– Течение времени одинаково во всех мирах? – спросила я, чтобы разрушить эту вязкую тишину.
– Да. Мы проверяли. Анни, – в голосе Михаила появилась теплота. – Вот записка от твоих родителей, ты можешь написать им ответ. Я вернусь и вызову тебя, чтобы его забрать.
Девочка развернула листок, долго на него смотрела, потом хлюпнула носом и быстро вышла из комнаты, где мы сидели. Когда за ней закрылась дверь, я сказала:
– Я пойду с тобой в мой мир. И не спорь, это не обсуждается.
– Я и не спорю, – ответил он чуть удивлённо. – Наоборот, я рассчитывал на твою помощь? Ты считаешь, Анни без тебя здесь справится?
– Не знаю… – я поморщилась. – Варево у вас в верхах созрело знатное… Пока что мы попытались определить, кто на нашей стороне, и кто точно против.
– Расскажешь?
– Конечно. Сейчас?
– Всё равно ждём нашу кирэ наследницу…
Выслушав мой рассказ, Михаил потёр затылок и сказал:
– Ох-ох, мир может катиться в пропасть, но интриги продолжаются. Я думаю так: насчёт двери – злая шутка кого-то из арданэс, они ревнуют наследницу…
– Но зачем? – прервала я его. – Какой смысл в запирании двери? ну, не попала я в свои комнаты сразу же после возвращения, что от этого меняется?
– Знаешь, мне трудно понять устройство мозгов молоденьких девиц! Могу предположить, что они что-то испакостили в твоей гардеробной, и максимально тебя задержали, чтобы ты пришла переодеться – а оказывается, не во что. Когда Клодэ только вышла замуж за тогда ещё наследника Себастена, ей всю косметику в ванной испакостили, налили синюю краску в шампунь и подсыпали чесночный порошок в крем для лица.
– Глупость какая, – поморщилась я. – Ладно, а остальное?
– Насчёт военных надо выяснять, этот момент мы как-то не отследили. Не думаю, что ситуация ухудшится в ближайшее время, ап’Тренс Ковали покопается в ней. Что касается секретаря учёного совета, заявившего о своей поддержке Анндаранэ – это отличная, просто отличная новость. Ап’Картиндо славится не только живым умом, но и кристальной честностью.
– Хорошо, ставим плюсик. Вот ещё что… я не успела обдумать информацию о тайнике, который так нужен управителю Литарры. Что такого может быть спрятано в спальне девочки, чтобы ломиться в неё с изяществом носорога?
Мой собеседник встал, прошёлся по комнате, замер, глядя куда-то в пространство, а потом хлопнул себя по лбу:
