Не сдержавшись, инспектор рассмеялся:
– Побойтесь богов, Вера Николаевна! Вы сказали, что за вторжение в свою сферу свахи оторвали бы нос. Так вот, артефакторы и продавцы амулетов, не говоря уже о торговцах магическим антиквариатом, чужака просто размазали бы, даже пятна бы не осталось.
– Он говорил, что у него есть страховка.
– Какая?
– Не знаю, – для убедительности Вера помотала головой. – Но какая-то была, и он мне в этом поклялся. Только из бизнеса с амулетами он меня не исключал, я сама отказалась. У него-то страховка, а у меня только я сама, и всё. А вот новая идея не была связана ни с чем, во что он ввязывался раньше. Честно говоря, я собиралась сегодня найти какого-нибудь частного детектива и заплатить, чтоб тот проследил за Марковым. Он меня бросил, – повторила она и облизала губы. – А со мной так нельзя!
Волосы свидетельницы снова растрепались, зелёные глаза горели, и Никонов решил, что надо уносить ноги.
– Вот что, Вера Николаевна, – сказал он скучным голосом. – Давайте вы сядете и аккуратненько всё это напишете, и если ещё что-то вспомните – тоже напишите. А завтра придёте ко мне на Панкратьевский, дом пять, и мы продолжим беседу.
Он протянул даме визитку, сдёрнул с вешалки свою куртку и выскочил из квартиры с такой скоростью, словно за ним гналась стая разъярённых кошек.
Спустивший на первый этаж, инспектор натянул куртку и кепку, намотал шарф и твёрдой походкой вышел из подъезда, бормоча себе под нос:
– Всё, на все беседы со свидетелями теперь ездим только с напарниками. Никаких одиноких рейнджеров, никакого хардкора. Интересно, как там Шкуматов, жив ли ещё, у него-то свидетельниц целых шесть…
В планах оставался визит к Адверову, встречу с которым покойный по неизвестным причинам вычеркнул из календаря.
Никонов посмотрел на часы: шесть, начало седьмого. Пока он доберётся до Астраханского переулка, пройдёт примерно полчаса. Отличное время, скорее всего, члены семьи как раз соберутся дома. И он остановил экипаж-такси.
Дом номер семь по Астраханскому переулку оказался особнячком, окружённым красивой кованой решёткой. Сквозь прутья решётки и голые ветви деревьев было видно, что в доме светятся окна и на первом, и на втором этаже.
Никонов тронул молоточек у ворот. Почти сразу откуда-то прозвучал женский голос:
– Слушаю вас.
– Господин Адверов, Юрий Сильвестрович, здесь живёт?
– Да, проходите.
Щёлкнул замок, и Глеб пошёл к входной двери, отмечая и расчищенную дорожку, и побеленные стволы деревьев, и отличное состояние самого дома, явно очень старого. Немолодая женщина в белом фартуке, отворившая ему дверь, строго сказала:
– Юрий Сильвестрович в настоящий момент занят, просил вас подождать. Я провожу в гостиную.
Никонов почти ожидал, что ему сейчас предложат вытереть ноги. Эти слова сказаны не были, но он на всякий случай пошаркал подошвами о коврик и последовал за экономкой, так он для себя определил должность женщины. В гостиной ему предложили кресло и спросили, желает ли он чаю или кофе. От напитков инспектор отказался, и в кресло садиться не стал, потому что сразу увидел, какое оно глубокое и удобное, сядешь – не выберешься! Прошёлся по комнате, разглядывая картины, пару пейзажей и натюрморт, довольно среднего качества, на его взгляд.
Долго ждать хозяина дома не пришлось: господин Адверов появился минут через пять. Никонов представился и протянул визитку. Маг прочёл и поднял на гостя взгляд:
– Следственный отдел городской стражи?
– Да.
– Надо полагать, произошло преступление?
– Да.
– А… – тут Адверов хмыкнул. – Простите, я забыл: вопросы задаёте вы.
– Ну почему же, – пожал плечами инспектор. – Иногда очень полезно бывает послушать, о чём спросят. Из этого можно сделать не меньше выводов, чем из ответов. Но к вам это отношения не имеет, я полагаю.
– Хорошо, давайте переберёмся ко мне и поговорим там. Гостиная – владения жены, а в кабинет никто не приходит без разрешения.
Кабинет был истинно мужским: дубовые панели, книжные шкафы, кожаные удобные кресла, горящий камин, запах трубочного табака…
– Выпьете что-нибудь? – спросил Адверов, открывая дверцу бара. – Келимас, аква-виту?
– Келимас, – неожиданно для себя согласился Глеб. – В конце концов, рабочий день давно закончен…
Сделав глоток, он поставил бокал и спросил:
– Вы были знакомы с Владимиром Марковым?
– Нет, – последовал мгновенный ответ.
– У него в календаре записана и вычеркнута встреча с вами.
– Да. Он желал со мной проконсультироваться, а возможно, и воспользоваться моими услугами.
– И?
– И я отказался. Могу я узнать, что с ним случилось?
– Доктор Марков сегодня утром был найден убитым в своём рабочем кабинете.
Адверов хмыкнул:
– Вот как? Я предполагал, что с ним могут произойти неприятности, но не думал, что так скоро…
– Юрий Сильвестрович, почему вы отказались с ним работать?
– Видите ли, старший инспектор, я никогда не подписываю договор, не выяснив для себя подробности о заказчике.
– И что вы выяснили о Маркове?
– Достаточно, чтобы твёрдо сказать ему «нет».
– Хотелось бы подробностей. Вы можете не указывать источник информации, – поднял ладони Никонов. – Меня интересуют только детали. Понимаете, Юрий Сильвестрович, я представляю себе фигуру покойного, но мне кажется, как-то однобоко. А нужна полная картина.
– Уверяю вас, что этот человек получил по заслугам.
– Это не имеет значения. Убивать нельзя, даже тех, кто этого заслуживает. Их до́лжно судить, и поверьте, иной судебный приговор куда тяжелее быстрой смерти.
Адверов поморщился и заговорил.
Собственно, ничего особо нового он не рассказал, и образ доктора Маркова другой стороной не повернулся. Кое-что было дополнено, но общее впечатление оставалось неизменным: скверным человеком был покойный.
Договорив, хозяин дома пригубил свой келимас, словно смывая рассказанное. Никонов последовал его примеру.
Какое-то время оба молчали, потом Глеб спросил:
– Марков не говорил, что именно его интересует?
– До подписания договора? Конечно, нет. Но мне показалось… Скажите, старший инспектор, что вы знаете о магии путей?
– Ничего, – сознался инспектор. – Честно говоря, я вообще впервые в жизни вижу мага такой специализации. Это же редкость, да?
– Редкость, – кивнул Адверов. – И не только потому, что нужны особые способности, возможность видеть путь, знать, куда делать прокол. Просто большинство путевиков на государственной службе. Вот смотрите: о порталах все слышали, а стационарными многие пользовались. Уж вы-то наверняка, так?
