Меня пугало, что его лицо начало забываться, оно словно постепенно размывалось. Удивительно, но гораздо лучше в памяти сохранилось то чёрно-белое фото на столе у Лаврецкой, чем настоящий Вальтер. Каждый наш разговор я пыталась представить, где он сейчас, во что он одет, как он улыбается. Но каждый раз картинка расплывалась.
Тем вечером очередное задание ожидало меня — слушание диалога на переговорах. Я со вздохом взялась за карандаш, нажала на клавишу и сосредоточилась.
«Hören Sie das Gespräch und…»
Окей, прослушайте диалог и…
Дз-з-з-з!
Звонок домофона не на шутку испугал меня. Кто может знать, что я теперь устроилась в квартире господина Брандта? Уже через мгновение я не без удивления услышала голос Матиаса и с неспокойным сердцем всё же дала зелёный свет.
— Привет, — улыбнулся он. — Ты не против, если я войду? Мне нужно взять у Вальтера одну книгу. Ты не волнуйся, я сам найду. Он предупредил, что ты, к счастью, сейчас здесь.
— Да, конечно, проходите, — суетливо ответила я и поспешила пропустить его в квартиру.
— Проходи, верно? — улыбнулся Фогель не спеша снимая кожаную куртку.
— Ой, да, точно…
Матиас по-хозяйски прошёл в комнату к столу, где в беспорядке лежали мои тетрадки и пособия.
— Не припомню ни одной такой ситуации и странных фраз, — он склонился над учебником, и мне стало неловко.
— На всякий случай, вдруг пригодится, — зачем-то попыталась оправдаться я.
Его присутствие очень стесняло. Будто на самом деле он — хозяин дома, а я тут живу на птичьих правах. И вот он зашёл проверить, всё ли в порядке с квартирой.
Я, наверное, слишком внимательно следила за его поисками, стоя в дверях гостиной, и не могла дождаться, когда он найдёт книгу и отправится восвояси. Однако неожиданно проснулось хорошее воспитание.
— Может, чай или кофе? — предложила я. — Правда кофе я не пью, но у Вальтера есть. Должно быть не плохое.
— Кофе я тоже не пью, а вот за чай был бы благодарен, — отозвался Матиас.
Чёрт! Кто меня тянул за язык?!
Он внимательно оглядывал стол и книжные полки друга. Чай стал отличным поводом скрыться хоть на небольшое расстояние.
Почему же так не по себе рядом с ним? Да, я совсем его не знаю, совсем нечасто общаюсь по работе.
Меня не покидало ощущение, что в любую секунду на любой вопрос или ответ он может бросить колкость.
Скоро в кухне показался Матиас с книгой, которая больше походила на толстенный журнал.
— Готово, — я поставила небольшую синюю чашку перед ним и первой присела за стол, словно пытаясь укрыться подальше.
— Спасибо, — он быстрым движением отодвинул стул напротив и уселся с таким видом, словно он у и правда себя дома после тяжёлого рабочего дня.
— И так каждый вечер? — спросил Матиас, чуть отставив чашку. — Горячо.
— Что?
— Занимаешься. Каждый вечер?
— Стараюсь.
— Скучно, наверное? — он нахмурил брови.
— Смотря с чем сравнивать. И потом, это полезно…
Мне становилось всё более неуютно. Зачем я только предложила ему чай? Лучше бы осталась для него неприветливой хозяйкой. Хорошо хоть чашку для него взяла не самую большую.
— Я могу помочь, если есть какие-то вопросы, — Фогель взялся за горячую кружку и снова уставился на меня. — Ты знаешь, яобещалВальтеру помогать тебе.
— Спасибо, Вальтерсаммне помогает. Да и обычно ничего сложного там нет.
— Зачем тогда этим заниматься? Может, бросить себе вызов чем-нибудь более замысловатым?
Никакой убедительный ответ так и не пришёл мне на ум. Не откровенничать же с ним, что я стараюсь скоротать время самым простым и доступным способом до приезда его друга.
— Над чем ты сейчас работаешь?
— Лесопромышленная отрасль.
— Чёрт, кажется, я поспешил с предложением о помощи, — улыбнулся Матиас. — Собираешься в штудиенколлег?
Наш разговор всё больше напоминал допрос, и вот очередной неожиданная атака. По больному. Ведь мечты о том, чтобы уехать в Европу исчезли. Возможно, лишь на время. Теперь меня всё устраивало в родном городе. Для меня самой это было удивительно признать, но с появлением Брандта в моей жизни, все планы о переезде за границу растворились, а Матиас вернул меня к прежним желаниям.
— Даже если я соберусь в Германию, сомневаюсь, что мне нужно будет поступать на курсы. Я могу рассчитывать сразу на поступление в магистратуру. В штудиенколллег идут те, кто закончил только школу. У меня есть образование, хорошая работа, как вы… ты знаешь. Я не планирую переезжать.
Даже с Вальтером мы никогда не обсуждали будущее. О том, как мы будем жить дальше, если он в один день вынужден будет вернуться в Германию насовсем. Мы были счастливы и жили моментом. Но Матиас вольно ли, невольно поднял во мне противную панику. Но сразу другое мерзкое чувство подавило меня — он же просто видел во мне приживалку, которая стремится пробраться в их страну за счёт удобного и так влюблённого Брандта! Вот зачем он спросил про планы!
— И ещё. Если я всё-таки поеду однажды в Германию, — сухо начала я, выпрямившись, — постараюсь найти работу. Буду совмещать с учёбой. Всё, что мне понадобится оттвоего друга- это формальное приглашение — всего лишь бумажка, чтобы обойти проблемы с поступлением, бюрократию. Я даже не посмею просить у Вальтера финансовое подтверждение. Тоже вроде бы бумага, но я уверена — сама могу о себе позаботиться.
— Я ничего плохого или неприличного не имел в виду, извини, — Матиас снова раскрыл меня и поспешил успокоить. — Любовь и все эти… чувства… Всё прекрасно, хорошо, если и надолго…
Такта у него не больше, чем у Доры. Пожалуйста, заткнись и допивай чай! Убирайся, убирайся скорее!
Кажется, с Партугас у них одна суперспособность на двоих — читать мысли в самый нужный и ненужный момент. Матиас потянулся к кружке и, сделав всего пару глотков, встал из-за стола.
— Спасибо за чай. Извини ещё раз, если что-то сказал не так.
— Всё в порядке, Матиас, — я криво улыбнулась и назвала его мило по имени с надеждой внушить ему уверенность — нет никаких обид между нами — все неловкие вопросы и ответы остались там, за столом с недопитым чаем.
Отчего же у меня такая необъяснимая неприязнь к Матиасу? Ещё когда я его ни разу не видела, а только слышала о нём от офисных, да, признаться, он не внушал доверия, но по небольшим рассказам Вальтера, он мне начал нравиться. Мне даже хотелось поскорее познакомиться. И ничего он мне не сделал дурного, ни одного плохого слова не бросил в мою сторону. Откуда эта неловкость? Из-за его близких отношений с Дорой? Это объяснение я приняла как самое логичное. Пусть и самое дурацкое. Вот это я молодец!
