— Ты меня раскусил, — наконец-то мои губы растянулись в спокойной улыбке, — мне было так не по себе без тебя там, на корпоративе. Одиноко, пусть и Макс был рядом. И вот этот разговор, какая-то женщина там, где-то далеко от меня и так близко к тебе. Извини…
— Рита, — Вальтер вздохнул, — я так скучаю. Я ужасно скучаю по тебе. Нам досталось совсем немного времени, а как будто знаю тебя давно-давно. Представляешь?
— Легко! Со мной то же самое, — я почувствовала, как слёзы сдавили горло, а Брандт продолжал:
— Осталось всего ничего. Уже в среду с утра я буду в городе. Обещаешь встретить дома?
— Обещаю, — ответила я и обхватила себя за горло одной рукой.
Ни черта я не могу обещать! Сама ещё не разобралась, что делать с событиями этой ночи. Имею ли я право сейчас находиться в квартире Вальтера и слушать, как он тоскует по мне.
Вскоре мы распрощались, и я вернулась к прежним мыслям, которые терзали меня, крутились, крутились, не давая ответов…
Весь день воскресенья я промаялась от безделья и тяжёлых мыслей, хотя работы накопилось выше крыши. Много раз я порывалась позвонить первой Вальтеру и всё выложить — трагическое настроение пьяной пятницы и сумбурной субботы преследовало меня. Хотелось какой-то встряски. И неважно даже какой: хорошей или плохой. Главное, без Фогеля в главной роли. Хватит.
Уж не знаю, как так могли сойтись звёзды или планеты собрались на какой парад в честь меня, но вечером мне впервые позвонила Дора. Обычно она никогда не выходила со мной на связь — просто нет необходимости, когда есть Лена. А тут…
Мгновенный испуг не позволил сразу ответить на вызов.
Она всё знает! Видимо, он решил первым раскрыть все карты!
Всё, теперь меня ждут самые неприятные разборки в моей жизни. Только бы всё случилось быстро. Пусть она называет меня любыми словами, пусть… Только пусть это поскорее закончится!
Я набралась смелости и первой перезвонила Партугас. Как же долго она не брала трубку. Наверное, я успела поменяться в лице и в цвете несколько раз.
— Рита, — отозвалась коллега.
— Дора, вы мне звонили? Или ошиблись?
— Звонила, звонила.
Ну давай, начинай!
— Рита, — сказала было Дора, но отвлекалась на кого-то. — Я понимаю, сегодня воскресенье, но не могли бы вы выручить меня?
Что???
— Да-да, конечно, — горячо и поспешно ответила я, даже не зная, что мне предстоит. Ну я хотя бы в своём стиле.
— Я работаю на фестивале, мне нужна ваша помощь, небольшая. Давайте, конечно, встретимся сначала в офисе, я быстренько вам всё покажу. Вы сможете подъехать? Или давайте я лучше Матиаса отправлю, у него всё равно выходной.
— Нет-нет, не стоит его беспокоить, я доберусь сама, спасибо! Я подъеду.
Впервые Дора предстала передо мной в работе в полном смысле этого слова. Собранная, увлечённая, заряженная на успех всех и каждого, кто хоть как-то зависел и от её участия. Она выглядела прекрасно, как ни погляди. Со стороны можно было подумать, что это она — звезда фестиваля. Дора в стильной чёрной блузке с огромными полупрозрачными рукавами, в чёрных, обтягивающих стройные спортивные ножки, брюках. Она то снимала, то надевала солнцезащитные очки в золотой оправе и усмиряла от порывов ветра сверкающие локоны. Её красные матовые губы снова двигались так, будто она держит во рту малюсенькую карамельку. Теперь я смотрела на неё с восхищением.
Моя помощь совершенно не потребовалась. Партугас поспешила извиниться передо мной с искренним виноватым видом и пыталась за свой счёт вызвать мне такси, но я лишь спросила, могу ли я понаблюдать за её работой. Дора только, мне показалось, обрадовалась, что я осталась с ней.
Уже вечером я уехала к Максу на занятие, как и обещала. А вернувшись, снова погрузилась в тяжёлое ожидание понедельника, за которым придёт вторник, а за ним и непонятно какое утро среды, в котором наконец-то появится Брандт.
В моей груди будто разрастался огромный камень, который заполнял всё пространство, все внутренности окаменевали. Он сбивал дыхание, он лишал аппетита, он не давал трезво думать и работать.
***
Совершенно подавленная, на рабочий день понедельника выбрала ту самую тёмно-малиновую кофточку из апреля. К сожалению, брюки уже давно переехали на дачу, как я и хотела. Пришлось брать строгую чёрную юбку.
Первый день недели полностью оправдал своё звание самого напряжённого дня. К нашему огромному разочарованию, Лена не смогла выйти сегодня, и все рабочие часы прошли в лёгкой неразберихе, а под вечер страсти совсем накалились. Погода за окном настроения не прибавляла: от порывов сильного ветра ветки берёзы секли рамы и стены, дождь то истерично полосовал окна, то резко затихал. Солнце так и оставалось в заложниках у тяжёлых туч и, мутное, изредка выглядывало на пару минут.
В конце дня мы с Матиасом остались одни в нашем кабинете, проводив коллег на оружейную выставку. Я чуть присела на подоконник и устало смотрела, как Дора на ветру пытается прикурить у машины, щёлкая зажигалкой между ладоней. Скоро к ней подошли двое наших, она смяла сигарету прямо в руке, села в машину, и они укатили на встречу.
Фогель не спешил уходить к себе. Молчание. Напряжение, невыносимое напряжение. Это когда-нибудь закончится между нами?
Последний раз мы остались наедине, обещаю! Так получилось!
— Как думаешь, удачно съездят? — спросил меня Матиас.
Я просто пожала плечами, разговаривать не хотелось. Скорее бы собраться и домой — на вторую смену по работе над дипломной презентацией.
Опасности я не чувствовала никакой. Здесь, в нашем кабинете, в офисе, ещё наполовину заполненном коллегами в каждом отделе — чего бояться?!
Но Матиас так и не дождавшись начала хоть какого-то диалога, вздохнул, положил бумаги на подоконник и грубо прижал меня к себе, запустив руки под тонкую кофточку. Я сопротивлялась, как только могла, но он упорно хватал меня за руки, буквально впечатывая в своё тело.
— Дверь… там откры… — задыхаясь смогла проговорить.
— Ты, что, в монастырь, собралась? — тяжело дыша спросил Фогель. — После всего, что было?
