У мужчины поднялась вторая бровь и встала на уровне с первой. Он закатил глаза, покачал головой, странно усмехнулся и… пошёл мыть руки. Наконец-то!
– Надевайте перчатки, – отдала следующий приказ. – Теперь держите его!
Убедившись, что моё распоряжение выполнено, переместилась к стопе больного, потянула, пытаясь сопоставить обломки, но моих сил явно было недостаточно, мышцы юноши сократились и не отпускали кость! Н-да, не зря все травматологи крепкие мужчины. Как теперь быть?!
Мой взгляд судорожно заметался по шкафу и перевязочному столику, пытаясь отыскать что-нибудь способное помочь, но не находил.
– Вы уже закончили? – заметив моё бездействие, полюбопытствовал мужчина.
– Нет! – буркнула резко с толикой едва сдерживаемого раздражения пополам с отчаянием. – Не видите, что ли?! Не получается…
– Что надо сделать? – вздохнув, спросил он.
Я объяснила. К моему изумлению, он молча переместился к голени пострадавшего и, потянув с двух сторон, с легкостью восстановив целостность кости:
– Что дальше? – спросил спокойно.
– А?! Что? – оторопела я. – Ох, да, сейчас. Подержите пока.
Метнувшись к столику схватила специальные пластины и скрепила их с двух сторон, зафиксировав части большой берцовой так, чтобы они больше не смещались.
– Отлично, отпускайте. Отходите, – разрешила я, хватая со столика дезинфицирующие растворы. – Проверьте, парень ещё спит. Глубоко? Дыхание нормальное?
Пока мужчина перемещался к голове пациента, проверяя его состояние, я быстро обработала рану и приступила к зашиванию. Но, как бы не торопилась, всё равно не успела до пробуждения больного. Последние стежки наносила, когда он уже почти очнулся.
– Ваше… – простонал юноша, открыв глаза.
– Проснулся! – прервав парня, сообщил мой новый помощник очевидное.
– Закончила, – через три секунды отчиталась я, перевязывая ногу и замазывая её фиксатором. – Скажите, пусть несут следующего.
Воспользовавшись недолгой передышкой, я на мгновение прикрыла глаза, глубоко задышав и призывая себя держаться. Я смогу! Ещё чуть-чуть. Немного осталось…
Утерев пот со лба тыльной стороной предплечья, побежала мыть руки и инструменты, с которыми работала, чтобы отправить их в автоклав и достать оттуда новые, стерильные. Хм, в смысле инструменты, а не руки… Н-да. А было бы забавно. Я хихикнула, представив смену рук в коробке. Кажется, это уже нервное. У меня истерика. Рано!
– Вы смеётесь? – изумился мужчина, который, как ни странно, не ушёл, а остался в операционной, с вниманием энтомолога разглядывая меня.
– Традиция моего мира. – ответила с улыбкой, вспомнив наши объяснения магистрам про недоразумение с Враном. – Дальше обычно следует изнасилование…
– Кого? – последовал вопрос, и мужчина надменно усмехнулся, оценивающе оглядывая меня с головы до ног.
Он о себе думает?! Поверил?! Даже обидно стало. Кем он себя возомнил?! Считает, я на него бросаться буду? Больно надо…
– Точно не вас! – успокоила его. – Вы не в моём вкусе!
Эта новость, по-моему, поразила его даже больше, чем мой приказной тон ранее. Он нахмурился, взгляд стал тяжёлым, не предвещающим ничего хорошего. Стало жутковато, но тут принесли нового пациента, и я, забыв о надменном красавчике, бросилась к нему. Снова перелом…
Потом ещё…
Затем была стрела в груди, потом одна сломанная ключица и бедро…
Всё это время странный мрачный мужик находился в операционной, сверля меня своим холодным изучающим взглядом, на который я старательно не обращала внимание. При том, если была нужна помощь, обращалась к нему, и он помогал, что заставляло мириться с его здесь присутствием.
Когда больные закончились, я сперва даже не поверила, а осознав, почувствовала дикую слабость во всём теле. Напряжение после пережитого начало отпускать и старательно отодвигаемая истерика, готовилась накрыть меня в трёхкратном объёме. Хотелось смеяться и плакать одновременно, но не при этом же мужчине.
– Спасибо, можете идти, – сухим тоном попыталась его выпроводить.
– Спасибо? Это всё?! – возмутился он, подходя ближе ко мне. – Думаете, я столько своего драгоценного времени потратил ради вашего "спасибо"???
Я нахмурилась и вопросительно уставилась на него.
– Мой пегас! – напомнил он то, за чем приходил. – Вы должны немедленно его вылечить!
– Точно! – вздохнула устало. – Ваш конь. Что с ним?
Нет, в обычное время и при других обстоятельствах я бы даже слушать его отказалась и посоветовала бы обратиться к ветеринару, но, учитывая оказанную помощь, почувствовала себя обязанной. По крайней мере, посмотреть лошадку надо, может, что и смогу сделать… Видимо, этот человек очень любит своего коня, раз так волнуется.
– Он отказывается лететь. Тяжело дышит и покрылся потом. Это очень не похоже на Бурана. – объяснил мужчина. – Наверное, что-то не то съел…
– Хорошо, ведите к вашему пегасу, попробую что-нибудь сделать.
Хотя, по правде говоря, даже не представляю, что. Я, если честно, лошадей раньше видела только на картинке. В этом мире вживую, но издалека. О, ещё ездила на одной из них за утопленниками. Всё, на этом моём знакомство с данным видом заканчивалось. Так и зачем я тогда иду?
Хороший вопрос. Хм, ладно, осмотреть-то лошадку я же могу? Могу. Ну а после можно сходить проконсультироваться с Клавой, она же, вроде, умная, много всего знает, возможно, подскажет что-нибудь дельное.
Глава 27
Прежде чем идти, я снова отмыла руки и инструменты, протёрла перевязочный столик… Мужчина всё это время терпеливо ждал.
Наконец я закончила, и мы отправились вниз. На первом этаже столкнулись с Тимусом, который повел себя довольно странно – он низко поклонился и подобострастно протянул:
– Ваше Темнейшество…
В голове что-то щёлкнуло. Понимая, что обращение явно не в мой адрес, повернулась к своему сопровождающему. Теперь пришла моя очередь изумлённо поднимать брови и округлять глаза:
– Так вот ты какой, северный олень! – воскликнула, по-новому разглядывая своего недавнего помощника. – Рогнедушка, значит…
Темнейшество небрежным взмахом руки отослал травника и, взглянув на меня, непонимающе нахмурился.
– Клава, о вас столько рассказывала! – сообщила с улыбкой. – Вы просто покорили её несуществующее сердце!
– Клава?
– Ага, груша розовая. Клизма. Помните её?
– Клаврапунданарфия? Марух её не забрал?
– Нет, нам в наследство оставил, – пояснила я. – Хотите с ней увидеться?
– Не сейчас, – поджал губы Рогнедушка и напомнил: – Буран.
