Напряжение сходит, мы вдвоем отправляемся в ресторан.
Тимур больше не поднимает болезненную для меня тему. Но несмотря на то, что разговор проходит в другом ключе, я не могу избавиться от мыслей о Свете.
Я думал, что станет легче. Но увидел ее и стало еще паршивее.
Тошно на душе от того, что я мог бы сейчас с ней сидеть за одним столиком, обмениваться приятными, будоражащими колкостями, шутить на тему, понятные только нам двоим…
Внезапно понимаю, что я не только секса от нее хочу. Просто хочу ее всю, не исключая ни одну чертову сложность или препятствие.
* * *
Пытаюсь поддерживать разговор за столом, слушаю резкую болтовню брата. Но все мои мысли крутятся только вокруг Светы, больше ни о чем думать не могу. Устав сопротивляться этому урагану, вытираю рот салфеткой, бросаю ее на тарелку.
– А знаешь, доешь ужин сам, у меня что-то аппетит пропал.
– Угу, – отвечает Тимур с набитым ртом. – Хоть стоит?
– Что ты сказал?
– Стои́т ли? И стóит ли? Ты совсем не себя не похож. Никуда не видел, чтобы ты из-за бабы так вспенивался.
– Выбирай выражения! Ты говоришь о матери моего ребенка!
– Но она же тебя не только как мать интересует.
– Чего ты добиваешься? Все еще не оставил свои дурные идеи отобрать у меня любимую женщину? Я тебя зарою живьем!
– Воу-воу! Палехче! Любимую женщину. Доболтался ты, парень!
– Вот, – отправлю на стол несколько крупных купюр. – Угощаю, ужин за мой счет.
– Полетел на крыльях любви? – наблюдает за мной с иронией, которую даже не скрывает.
– Да! Что ты об этом знаешь?
– Я? – закладывает руки за голову. – Да ничего. И если каждый влюбленный дурак из-за мелочей так, как ты, кипятится, то и знать ничего не желаю.
– Смейся-смейся! Желаю тебе за какой-нибудь юбкой бегать лет пять, и чтобы она тебе не давала!
– Не будет давать – сам возьму!
* * *
Оставил Тимура с ужином, возвращаюсь в дом. Поздний вечер, но я знаю, что Света не спит, горят окна в ее спальне.
Преодолеваю расстояние со скоростью вихря, стучу осторожно в дверь.
– Да?
– Это я.
– Анваров?
– Аллигатор, Крокодил, Чудовище… Монстр. Как ты еще меня называла? Но я – твой.
По ту сторону двери раздается судорожный вздох.
– Амир, уже поздно…
– Еще одиннадцати нет, а я принес тебе мировые пончики. Давай закопаем топор войны.
– Мировые пончики?
– Самые обалденные, ароматные. Я чуть слюнями не изошел, пока довез их.
– Это запрещенный прием.
– Предлагаю открыть дверь и съесть по пончику. Еще мы вместе должны оценить, как сделали детскую.
– О! Я видела берлинскую лазурь, поверь!
– Как? – удивляюсь. – Ты увидела готовую комнату раньше меня? Тебе не понравилось, что ли?!
– Я не видела готовую комнату, но я видела, как рабочие размешивали краску. Ту самую берлинскую лазурь. Мне хватило!
– Если ты не оценила готовую детскую, тогда какого лешего ты снова на меня обижаешься?! А ну-ка живо открывай дверь и марш презентовать Тагиру его детскую! – разозлился не на шутку.
– Амир…
– Открой дверь!
Щелчок.
– Хорошо. Открыла! Давай мой пончик! – требовательно протягивает ладошку.
– Сначала заслужи. Посмотри детскую и только потом обижайся. Черт, я скоро лепешкой разобьюсь и в трубочку свернусь, если ты продолжишь дуться!
– Не надо в лепешку, у меня ассоциации с лепешками не самые радужные, – улыбается несмело.
– Какие же?
– Бабуля заставляла кизяки собирать, когда я бывала у них в детстве.
– Что? – давлюсь смехом. – Нет, такой лепешкой я быть не хочу! Ну что, идешь смотреть детскую?
– Хорошо. Но не уверена, что я увижу там что-то такое, чего еще не видела! – задирает носик и проходит мимо меня.
Упрямая коза! В том и суть, что еще ни черта не увидела, но уже обиделась. Натуральная капризуля!
Останавливаемся перед дверью будущей детской.
– Готова испытать культурный шок?
– Открывай уже, – смотрит на меня с иронией.
Мол, ну-ну, я знаю, что ты мне снова врешь и пытаешься надуть! А еще ее взгляд говорит, что она скучала.
Может быть, совсем немного, но скучала! Скучала же, ну?! Или я сам себе все это выдумал?
Распахиваю дверь.
– Ну как?
– Ах…
Выдав короткий выдох изумления, Света входит в будущую детскую, оглядывается по сторонам.
– Но как же?! Я видела, как рабочий перемешивал в банке краску, я…
– Ты просто торопыга!
Захожу следом в просторную светлую комнату. Стены цвета ниагара, как и хотела Света, но с яркими акцентами цвета берлинской лазури.
Дизайнер по моей просьбе спешно разработал новый проект. Я до последнего момента сомневался, что будет выглядеть достойно, но вышло очень даже неплохо.
– Амир! Это… Это…
Света оглядывается по сторонам со счастливой, чуточку недоверчивой улыбкой.
– Хочешь ущипну? Это не мираж.
– Это прекрасно!
Смотрит на меня с улыбкой, глаза сверкают.
– Давай я…
– Поцелуешь меня?
– Давай сюда свой мировой пончик! – закатывает глаза. – На большее не рассчитывай!
Передаю ей пончик. Света отходит к широкому подоконнику, забирается на него.
– Почему я не могу рассчитывать на большее?
– Амир, не начинай! Я не хочу снова испытывать мучительные сомнения. Визит твоего брата кое-что прояснил.
– Что именно он прояснил? Вот только не говори, что Тимур тебе симпатичен! – кусок вкусного пончика поперек горла встал.
– Что?! О боже! Нет… На его фоне ты просто милый Аллигатор.
– Милый. То есть я тебе глубоко симпатичен, и не только…
– Только вот я не из мира хищников и не хочу быть простой добычей.
– Свет, все не так. Я же извинился…
– Амир, нельзя получить все сразу. Мы разговариваем, это прекрасно. Я переживала, пока тебя не было.
– Что, правда?!
– Да. И…
– Я решил пожить в отеле. Дать тебе время… Жил там без баб, клянусь!
– О, такие подробности я точно знать не желаю. Комната получилась замечательная. Спасибо. Пойду к себе.
