– Обязательно. Тогда я сейчас тебе пропуск сделаю и предупрежу на ресепшене. Скажешь фамилию, и девочка тебя поведет. Я тоже буду.
– Хорошо. Тогда завтра увидимся.
– Да, любимая. До завтра. Спасибо! Ты моя спасительница!
Он отключился, а я продолжала стоять с глупой улыбкой на лице. Вроде ничего особенного не сказал, а мое сердце грелось в теплых лучах счастья. Я была рада, что смогла помочь.
Ну а сейчас…
Переключила внимание на тележку и вздохнула. Набрала на целый год. Еще бы донести. Ладно, справлюсь. Нужно поторапливаться.
Вспомнила о том, что предстоит разговор с сестрой, и сжала руки в кулаки. Нужно предупредить трагедию в своей жизни.
* * *
– Где Валерия? – спросила, всматриваясь в фигуру матери, стоящую у окна. Стройная, высокая, с пучком седых волос. Даже сейчас в поношенной серой юбке, бледно-розовой блузке мать выглядела шикарно. Никаких халатов, футболок и прочего. Почти весь гардероб – это та одежда, что носила раньше в школу. Обновок сто лет не было. Хотя нет, я как-то подарила платье в день рождения, но оно до сих лежит в пакете на полке в шкафу.
– Почему я должна знать? Она взрослая женщина, имеет право…
– Она встречается с отцом моей ученицы! – повысила голос, чтобы мать поняла, что я не просто так говорю.
Удивление и растерянность мелькнули в ее глазах лишь на секунду. И вновь на лице увидела твердость, решительность и веру… в свою дочь. Мать подняла голову и с раздражением произнесла:
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что Валерия решила меня подставить. Опять.
– Не говори ерунды! Ты сама создаешь себе проблемы…
– Ты ведь и тогда мне не поверила, и вместо поддержки в школе согласилась, что подобное ты никогда не исключала. Я ведь в твоих глазах гадкий утенок.
– Я всегда говорю то, во что верю.
– Не помню моментов, когда я обманывала тебя.
– Достаточно твоего поведения с другими. Я столько лет преподавала, понимаю детей, вижу, на что способны. Твой необузданный характер губит тебя, – прискорбным голосом сообщила она.
– Ты ошибаешься. Так хвалишься тем, что всех видишь, а родных детей не знаешь.
– Валерия всегда была послушной и нежной девочкой. От нее я никогда не слышала плохого слова. У нее добрая душа и мягкое сердце. Именно поэтому она порой наивна, верит подлым людям.
– Она настолько же наивна, насколько я мила, – резко ответила.
– Ты всегда наговаривала на нее, с детства обвиняла ее в своих промахах.
– Хоть бы раз поверила мне, а не ей… – с горечью прошептала.
Мать провела ладонями по голым рукам, прошла к столу и села. Несколько минут смотрела на меня, надеясь найти то, чтобы ей понравилось, но по горькому вздоху могла судить, что чуда не произошло. Она скривилась и со вздохом произнесла:
– Я люблю тебя и принимаю такой, какая ты есть. Я простила тебе даже то, что сотворили твои друзья с отцом. И после этого ты говоришь, что я к тебе плохо отношусь? Тебе не кажется, что ты много требуешь? Я к тебе добра.
Бесполезно. Все бесполезно.
– Мама, я хочу предупредить, рассказать. Я пытаюсь до тебя достучаться! Ты разве не понимаешь? Сейчас происходит то же самое: она берет мою одежду и встречается с отцом моей ученицы!
– Ты не так поняла! Этого не может быть!
– Все соседки судачат о том, что меня привозит и увозит отец моей ученицы.
– Валерия не может. Ты наговариваешь.
– Мама, я с тренировок возвращаюсь позже. Твои соседки в это время пятый сон видят! Ты ведь об этом прекрасно знаешь! Именно Леру видели!
– Нет. Все можно объяснить.
– Ну, конечно… можно, если это устроит тебя.
– Я еще раз скажу…
– Не стоит… Смысл говорить, когда не хотят слышать? И мне нужно идти… – сказала и направилась к выходу.
Послышался кашель. Нахмурилась и быстро побежала в спальню.
– Кристина, постой! – крикнула мать в спину.
Подошла к постели, где лежал отец, и дотронулась до его лба. Горел. Обернулась и встретилась со взглядом матери. Она, конечно, знала. Взбесилась моментально. Это же надо было быть столь хладнокровной.
Достала телефон и быстро начала набирать номер скорой помощи.
– У него простуда.
Только нажала, когда она подошла и выхватила телефон, отключая его.
– Я справлюсь.
– Мне кажется, или в последнее время ты стала безразлично относиться к его здоровью?
– Ты меня обвиняешь?
– А что думать? Или Валерия тебе подсказала, как избавиться от проблем?
Мать подняла руку, но я успела перехватить. С силой держала, прожигая глазами.
– Ты жить не можешь спокойно, если не будешь трогать ее?
– Если бы… Знаешь, я подумала, что нужно жить отдельно. А вы сами?
– И кто из нас хочет избавиться от проблем? Я или ты?
Стало мерзко. Это она намекает на меня?
– Я обеспечиваю семью…
– И устала уже от семьи… Я понимаю тебя, – с обвиняющим лицом заявила она.
– Знаешь, я теперь понимаю… в кого Лера, – прошептала и быстрым движением перехватила телефон. Вновь набрала номер, желая вызвать скорую.
– Уходи! – резко сказала она.
Удивленно подняла бровь. Это она мне?
– Что?
– Что слышала. Я сама позабочусь о своем муже. Не нуждаюсь в твоей помощи, уж поверь.
– Я вместе с тобой поеду в больницу…
– Нет, я попрошу назначить лечение дома. В больницу мы не поедем.
– Но…
– Мне решать, а ты… иди на работу, а если так хочется потратить деньги, то принеси мне.
Сглотнула и подошла к кровати. Провела рукой по его руке и прошептала:
– Папа…
Его ресницы дрогнули. Отец открыл глаза и посмотрел прямо на меня. Улыбнулся и устало кивнул. Он не разговаривал. Иногда… слово или два с трудом.
– Выздоравливай, папа! Я постараюсь пораньше прийти.
Поцеловала и прошла мимо матери, сложившей руки на груди. Пока обувалась, ощущала ее взгляд. Она ждала, когда я уйду. Взялась за ручку, чтобы открыть дверь, но обернулась.
– Я позвоню тебе. Если станет хуже, поедем в больницу.
В ответ не услышала ни слова. Закинула сумку на плечо и вышла. Спускалась быстро, надеясь, что успею. Задержалась. Не хотелось опаздывать, поэтому когда на остановке увидела такси, быстро села, с облегчением выдыхая.
