– Возможно. То есть вы, Фрея, не любите царские балы и рестораны?
– Не люблю. Я обожаю природу и прогулки под звездами, море и тишину.
– Как замечательно, – грудным голосом проворковал он, и накрыл ее руку, лежащую на столе, своей рукой.
– Вы смеетесь надо мной?
– Нет, совсем нет, – тут же вымолвил он с горячностью. – Просто в очередной раз убедился, что вы не похожи на других.
– Тоже самое, я могу сказать и о вас, – проворковала она.
Долго Руслан смотрел прямо в ее небесной синевы глаза, как будто пытался проникнуть в самую глубину ее существа, а по его душе разливался успокаивающий любовный дурман.
– Фрезия, вы знаете, отчего то мне кажется, что раньше я даже не понимал, как ценно тепло человеческой души. Точнее знавал об этом когда-то давно, когда была жива матушка. Но потом, как то это все ушло на второй план. А главным стали – служба, задания, жизненный водоворот повседневных проблем, эти чернокнижники, будь они неладны. Опять же невеста требовала от меня много. Я старался все успеть и ничего не успевал. Потому моя жизнь и превратилась в какую-то непонятную кутерьму. В итоге я оказался не удел и без магии.
От его проникновенных слов, и горящего взора ей стало не по себе. Она смутилась и осторожно вытянула свои пальцы из-под его ладони. Быстро встав, она подошла к окну и начала рассматривать падающие крупные снежинки за окном.
– Мне кажется, Руслан, вы запутались и закрутились. Вам надо просто отдохнуть, и с кем-то поговорить по душам.
– Как вот сейчас с вами, Фрезия? – спросил он глухо, так же поднимаясь и приближаясь к ней сзади.
– Почему бы и нет? – она так и говорила, смотря на улицу и не оборачиваясь. – Вам надо остановиться и оглядеться. Понять, что для вас главное в жизни. Что делает вас счастливым. И ваша жизнь наладится.
– Вы умеете читать в душах людей? – ласково поинтересовался он, вздохнув над ее волосами.
Она повернулась к нему и нежно улыбнулась.
– Я всего лишь говорю о том, что чувствую сама, и мне кажется вы прекрасно понимаете меня.
– Вы правы, милая рыжуля.
– Как вы назвали меня?
– Рыжуля, вам не по душе? – поднял он брови.
– Мне нравится, это так интимно и приятно. Как будто вы видите меня насквозь и этим простым словом коснулись моего сердца.
– А что же главное для вас, Фрезия? Что делает вас счастливой?
– Все просто. Чтобы меня любили, и рядом были бы мои родные и друзья.
– Да-да, – понятливо закивал он. – Как иногда хочется, чтобы тебя любили просто так, а не за то, что ты всемогущий волшебник или красивый парень, и умеешь пустить пыль в глаза своим положением или царьками, – проворковал он ласково, склоняясь к ней. – Но так трудно встретить того, для кого именно «ты», твоя настоящая сущность интересна, без всей этой жизненной внешней мишуры.
Она долго пронзительно смотрела на него и словно о чем-то размышляла.
– Вы очень душевный человек, – сделала открытие девушка. – Я отчетливо вижу, что вы хотите любить, и чтобы вас любили в ответ. Только боитесь показать это. Оттого и одеваете маску грозного, властного и безразличного.
– Нет, – как-то неуверенно выдохнул он.
– Это так. Именно поэтому любимому человеку вы готовы отдать все, что у вас есть, даже последний царек и рубаху, так? Просто вы не хотите показаться окружающим слабым, ведь так?– она приподняла свое лицо, приблизив его вплотную к его губам и едва слыша вымолвила: – Но вы не должны опасаться меня. Я никому не открою ваш секрет. Ваша тайна останется у меня в сердце…
– Фрезия, – пролепетал Руслан хрипло, окончательно растаяв и, обвив руками ее стан, неистово притиснул ее к себе и поцеловал ее в губы.
Когда он, окончательно потеряв голову, приподнял ее над полом, сильнее прижав к себе и не собираясь отпускать ее губы, девушка вдруг отвернула от него лицо и строго попросила:
– Нет-нет, Руслан поставьте меня на пол.
Тут же исполнив ее приказ, он осторожно опустил ее ногами на пол, и как-то недовольно вымолвил дежурную фразу:
– Простите меня, я вел себя непозволительно.
– Есть немного, – кивнула она, чуть отходя от него и лукаво добавила: – Но мне очень понравилось.
– Правда? – опешил молодой человек и тут же вновь расцвел, а его глаза загорелись тысячами огней.
Он немедленно вновь дернулся в ее сторону, но девушка быстро устремилась к двери и, рассмеявшись выпалила:
– Спокойной ночи, господин Мрачный! Завтра тяжелый день, надо всем выспаться хорошенько.
Проворно ретировавшись из его спальни, она вернулась на мгновение и из коридора и помахала ему тонкой рукой. А затем кокетливо улыбнулась и скрылась во мраке.
– Спокойной ночи, Фрезия! – выкрикнул он громко в темноту коридора ей вслед. И как-то тяжко вздохнув, пробурчал: – Уснешь тут спокойно… после всех этих нежностей…
Однако тяжелый непростой день не прошел даром, и едва Руслан разделся и упал на постель, как в ту же минуту его сморил крепкий целительный сон.
В Снежнограде настало обычное зимнее утро. Снег, как и накануне, прошел ночью, и теперь за окном было безветренно и морозно. Холодное солнце уже пробивалось над плотно стоящими домишками, расположенными на противоположной стороне улицы, когда Руслан напевая песенку вошел в кухню. На его удивление в помещении никого не было. Удивившись и осмотревшись, молодой человек прошел к электро-печи и отметил, что завтрак еще не готов. Однако свежий сваренный кофе уже распространял свой аромат на первый этаж дома.
Сервированный тарелками и чашками стол, наводил на мысль, что Фрезия чуть ранее хлопотала на кухне, но видимо вышла. Оглядев затопленную печь и приготовленную сковороду, Руслан как то счастливо улыбнулся, думая о том, что он уже какой день подряд, приходит к завтраку с чувством искреннего удовольствия. И удовольствия явно не только от еды.
– Доброго утреца, господин Мрачный, – послышался позади хрипловатый голос Лиса, который вбежал в кухню. Зверек уселся на высокие подушки и начал деловито повязывать салфетку под подбородком. – Какие вкусности наша девочка приготовила нам сегодня?
– Я не видел еще Фрезию, а вы, уважаемый Лис? – обернулся к нему Руслан.
Молодой человек поднял крышку с тарелки, на которой лежали вымытые овощи и яйца, видимо приготовленные для омлета.
– Нет, я спал как убитый, – пояснил Лис, оглядывая сервированный стол. – Наверное, она отошла за молоком. Вчерашнее скисло еще вечером.
– Вы, скорее всего, правы, – кивнул Руслан, усаживаясь за стол, и беря из вазочки вчерашнюю испеченную булочку и откусывая от нее. – Лавка молочника неподалеку, скоро должна вернутся.
В этот момент мистрели прожурчали восемь часов.
