Они только вышли на улицу, и вновь начали рассматривать то место, где следы девушки прерывались.
– Мне тоже это хочется знать, господин Опасный. Но это определенно те парни, следы их, – кивнул Руслан, вновь рассматривая утоптанный снег.
– В этом нет сомнений. Пойдемте! – велел Лис, и они быстро последовали по мостовой, куда вели дальше два мужских следа.
– Она совершенно беззащитна, – удрученно сказал Руслан, когда они свернули за угол и вышли на широкий шумный проспект. – А эти двое еще в тот день на площади вели себя дерзко и нагло. Не удивительно, что она даже пискнуть не успела, когда они ее схватили.
– Я бы не стал утверждать, что Фрезия беззащитна, все же у нее есть магия, – поморщился Лис.
– Ага, пятой ступени, которую, свяжи ей руки, она даже применить не сможет.
Остановившись у большого свежевыкрашенного столба, на котором красовался указатель дороги, а точнее сколько верст до царского дворца, они вновь начали рассуждать, так как здесь уже прерывались следы парней.
– Здесь они сели в пролетку, – изложил Лис мысли-выводы вслух.
– Согласен, господин Опасный. И где же теперь их искать? – вздохнул Мрачный, наклоняясь и прикоснувшись к отпечатку следа, взял в руку немного грязного снега, рассматривая его и потирая пальцами.
Лис тоже принюхался к следам и потер так же лапкой снег.
– А вам не кажется, господин Мрачный, что на снегу кроме грязи есть еще что-то?
– Вы правы, это кварцевый песок, похожий на порошок. Его используют при изготовлении стекла. И он точно обсыпался с их ботинок.
– Стекольщики! Или зеркальщики.
Спустя четверть часа, поймав на мостовой карету, Мрачный и Опасный уже высадились в квартале Мастеровых. Здесь располагались многочисленные лавки разных умельцев, по дереву, стеклам, камню, железу и другим ремеслам. Трудность заключалась в том, что лавок и домиков, в которых жили мастера было несколько сотен.
– Да уж… дай Бог, к вечеру мы отыщем нашу девочку в этом муравейнике, – заметил хмуро Лис, осматривая шумную кривую улочку, по которой сновали торговцы снедью и небольшими вещицами для дома, шумные ватаги детей, просто прохожие, и многочисленные легкие и грузовые экипажи.
В этом квартале Снежнограда всегда было многолюдно. Оттого что сюда приезжали жители со всего города и близлежащих деревень, чтобы приобрести изделия, вещи и домашнюю утварь у лучших мастеровых во всей губернии.
– Сам переживаю, как бы не было поздно. Как представлю рыжулю в лапах этих двух…, – пролепетал удрученно молодой человек, вспомнив какими масляными глазами смотрели на Фрезию эти парни, когда она крутила кольца на своей талии и бедрах.
– Рыжулю? – вмиг переспросил Лис, внимательно окинув взором Мрачного. – Я чего-то не знаю, господин Мрачный?
– Я оговорился, – тут же выпалил Руслан.
– Смотрите у меня, молодой человек, – предостерегающе зыркнул на него зверек. – Фри мне как дочь, и если только вы посмели…
– Я знаю границы приличий, сударь. Не вам меня учить.
– Я рад, что мы понимаем друг друга, – как-то напряженно добавил Лис.
– Если бы у нас была хоть еще зацепка, где искать, а то… – решил перевести разговор в нужное русло Руслан.
– Тогда на площади блондин что-то твердил о чудесном домике у воды. Сказав, что Фрезии понравится…
– Так это уже что-то! – воодушевился Мрачный. – Пойдемте к реке, туда в низину, наверняка те жители что-то знают о двух парнях стекольщиках, один из которых умеет играть а губной гармошке.
– Предлагаю спросить в ближайшем от реки доме, – кивнул Лис.
– Все же непонятно, зачем она понадобилась этим двум проходимцам? – твердил Руслан, размышляя, когда они по указке жителей быстро шли в нужном направлении, по набережной реки Синьки в сторону мыловаренного завода. – Неужели же они тоже служат чернокнижникам?
– Вряд ли, – поморщился Лис, оглядывая дома и принюхиваясь к специфическим запахам кожевенных и гончарных лавок, которые простирались справа.
– А я думаю это так. Потому они и на площади вас выслеживали.
– Нет, мой мальчик. Я думаю дело в другом. Наверняка эти двое хотят взять Фрезию в свое дело. Они предлагали ей это еще на площади, – пояснил Лис.
– В какое еще дело? Чтобы она служила чернокнижникам?
– Я же сказал чернокнижники тут ни при чем.
– Тогда какое же дело? Выдувать стеклянные вазы?
– Да нет же! – уже возмутился Лис. – Что вы так непонятливы, господин инспектор. Они предлагали Фри воровать вещи у прохожих. Она же может поднимать и перемещать предметы. Она ловко и умело вытянет кошелек из-за пазухи какого-нибудь господина, даже не прикасаясь к его телу. Понимаете? Эти парни сразу это смекнули, потому и пытались увязаться за нами на площади.
– Проходимцы, – выпалил Руслан. – А еще прикидываются зеркальными мастерами, а на самом деле обычные воришки.
– Наверное, так и есть.
– Не зря я им врезал еще там на площади. Но они видимо не поняли что к чему.
– Видимо не поняли. И, наверняка, следили за нашей девочкой, – вздохнул Лис. – К тому же она приглянулась тому парню, который играл на губной гармошке.
– Мали что он там возомнил! – буркнул предостерегающе Руслан, которому последняя фраза Лиса совсем не понравилась. – Девица Фрезия живет в моем доме, и находится под моей защитой. И я не позволю каким-то там проходимцам-воришкам, раскатывать на нее слюни! И как только я доберусь до них, им точно будет несдобровать!
– Мне нравится ваш настрой, мой мальчик, – кивнул Лис, останавливаясь, так же как и Руслан у небольшого приземистого дома.
Несколько раз оглядев двухэтажный неказистый домишко, на первом этаже которого красовалась покосившаяся вывеска «У братьев», Руслан тихо вымолвил:
– Характерный запах серы и жжения. Мне кажется это здесь.
– Вы правы, мой мальчик, тут точно живут зеркальщики. Посмотрите нижние стекла в доме имеют отражающий эффект. Такое удовольствие могут позволить себе или богатые или мастера по стеклу.
Глава XX. Стекольщики
Настойчиво и грозно постучав в облезлую дверь, наши герои замерли у входа в напряженных позах. Он были готовы отразить нападение любого злодея-вора, и даже на крайний случай дерзких чернокнижников. Они переглядывались друг с другом, обмениваясь яростными взорами, и готовились к нешуточному бою.
Спустя некоторое время после повторного громкого стука, они, наконец, услышали шаркающие шаги за дверью и створка распахнулась. На пороге дома показалась маленькая старушка-одуванчик в чепце и белом переднике, по виду такая дряхлая, что ей наверняка было более двухсот лет.
– Что вам угодно, милостивые государи? – осведомилась она таким высокомерным тоном, словно всю жизнь служила при институте девиц-аристократок.
