– Ладно, будем решать проблемы по мере поступления, – устало вздохнула девушка.
– Ага, – рассеянно ответил он, – а как там наша спасенная?
– Умоляет, чуть ли не на коленях, оставить ее на корабле.
– А что ты? – оживился Матфей.
– А что я… Вообще-то у нас есть вакансия повара, но… странно как-то. Не могу понять, зачем ей это.
– А сама она, что говорит?
– О! Много чего! Что всю жизнь мечтала побывать в космосе, что на Земле ее ничего не держит, и что… ух, доводов у нее миллион.
– Значит, очень хочет остаться, я за!
Стакката усмехнулась: все мужчины одинаковые – им лишь бы вкусно поесть.
***
Спустя два с половиной часа отдохнувший Валентин неторопливо шел из столовой в свою каюту, прикидывая в голове план действий. Услышав голоса, быстро спрятался за переборку. По коридору прогуливалась парочка: Роман и его подружка. Девушка лепетала без умолку, выспрашивала подробности операции, а дружок и рад рассказывать: да этот сделает что угодно, лишь бы девицу порадовать. «Фотокорреспондента можно перенести в конец списка, такие, как он – находка для шпиона, но сами редко ими становятся, – подумал Шаляпин, – а вот девушка, такая любопытная, и это ее показное дружелюбие… Надо бы разузнать о членах команды побольше».
***
Октавия, высокая, угловатая женщина со смуглым лицом и красивым низким голосом обрадовалась, услышав новость. Вечеринка! В честь ее спасения! Замечательная возможность поразить командора своим поварским искусством. После этой вечеринки они сами станут умолять ее остаться на корабле. Женщина, еще путаясь в коридорах, быстро сообразила, как связаться с девушкой-снабженцем и спустя пару минут уже проводила вместе с ней ревизию продуктовых запасов. А кораблик-то хорош! Есть, где разгуляться!
Пока повар Барабанова готовила банкет, Мелодия успела раздать мужчинам указания, как и чем украсить кают-компанию, а сама, вместе с Арией, отправилась помогать на кухне. Несмотря на разницу в возрасте, девушки быстро подружились с Октавией. С ней было легко и как-то по-домашнему уютно. Они смеялись, рассказывали друг другу истории и даже немного посекретничали. Мелодия торжественно пообещала, что постарается уговорить Стаккату оставить такого нужного члена экипажа на корабле, правда, командор не особо кого слушает, разве что Матфея и Диеза, и то не всегда.
Вечеринка удалась! Даже Матфей и Роман, успевшие привыкнуть к изыскам городской жизни, оценили меню. Октавия постаралась от души, и ее усилия не прошли даром: после третьего бокала вина Стакката торжественно объявила о новом члене экипажа – лучшем поваре во вселенной, Октавии Барабановой. Аплодисменты и одобрительные крики потонули в веселой музыке. Шаляпин воспользовался ситуацией в своих интересах. Он пообщался с Мелодией, выяснил любопытные детали ее прошлого. На девчонку из подобной семейки вполне могли найтись рычаги давления. Не хотелось верить, что она шпионит по собственной воле. Удалось побеседовать и с доктором. Обычная, серая, неинтересная жизнь. Учился на врача, работал врачом. Долго ждал, пока появится подходящая вакансия на корабле. Космос он, значит, любит, ага! А вот то, что не женат – интересный факт. Вполне может быть, что очень даже женат. Устав от постоянно царапающего взгляда тощей девицы, Валентин подсел к Диезу, от которого та не отлипала. Интересно, когда только успевает свои обязанности выполнять эта связистка. Тактик и его подружка оказались немногословными ребятами. Они дружелюбно поддерживали беседу, но ничего путного из них выжать не удалось. И тут настроение у Шаляпина разом упало. Этот мальчишка, блогер-переросток, танцевал с командором. Прямо напротив него, с наглой, довольной рожей, словно издевался. Руки сами сжались в кулаки, Валентин уже привстал, как вдруг услышал за спиной голос:
– Я так и не поблагодарила вас за спасение, – улыбалась Октавия, протягивая ему бокал шампанского, – я очень рада, что мы будем служить вместе на одном корабле.
«Вместе», – это слово она особенно выделила.
– Валентин, у нас не было возможности познакомиться, – представился он.
Женщина рассмеялась. Красивый голос, красивый смех, жаль, внешность подкачала, хотя, в целом, выглядит повариха ничего.
– Пригласите свою подопечную на танец, – проворковала Октавия.
Шаляпин галантно поклонился и протянул руку.
– Вы такой смелый мужчина, не ожидала, что ради меня кто-то способен на такую отвагу.
– Не перехвалите, – улыбнулся Валентин, – насколько я помню, меня обезоружили и обездвижили. Так что я не успел отличиться при вашем спасении.
– Как странно, а я запомнила события совершенно иначе. Вас ударили, и вы, падая, все же нашли силы и бросились к тем жутким шумным штукам. Было очень страшно! Мне показалось, я оглохла и ослепла.
– Значит, я герой? – усмехнулся Шаляпин, – И что, никаких щупалец?
– Щупалец? – удивленно вскинула брови Октавия, а ее голос прозвучал еще ниже и бархатистее.
Валентин склонился к ней, чтобы шепотом рассказать о своем видении. Женщина рассмеялась и он невольно засмотрелся на ее белоснежные зубы голливудской актрисы.
Матфей наслаждался вечеринкой. Повеселиться он очень любил, особенно в хорошей компании. А уж когда еще и стол ломится от всевозможных яств… Жизнь в космосе нравилась ему все больше: вот и со Стаккатой вроде все начинает складываться. Он покрутил головой, командора нигде не было видно. И… Шаляпина…тоже! Алкоголь тотчас придал ускорение безрассудной смелости – он издал какой-то непонятный боевой клич и выскочил в коридор. Разгоряченная алкоголем команда ринулась за ним следом.
Почти сразу Матфей увидел их двоих. Детектив, с гадкой улыбочкой шептал что-то Стаккате, она с интересом слушала. Шаляпин заметил первого помощника и с победоносным видом приобнял командора за талию. Вселенная перевернулась. Уже в прыжке Матфей уловил, как Стакката сама разобралась с нахальным ухажером. Следующее воспоминание – как катается по полу с Шаляпиным и вся команда, даже девчонки, разнимают их.
– Диез, Джаз, отведите этих двоих на гауптвахту, – тяжело дыша и сдувая прядь волос с лица, приказала Стакката.
Матфей услышал ее голос, и все внутри него сжалось в большой неприятный комок. Корить себя за несдержанность уже слишком поздно. Баритон ведь все правильно сказал – сильная женщина сама решит, а теперь, что? Показал себя идиотом, опозорился перед девушкой своей мечты, сам все испортил. А Шаляпин – гад. Гад и урод! Специально ведь все подстроил!
***
– Что же вы голубчик, так безрассудно себя повели? Эх! Молодость, молодость. Горячая кровь… – сокрушался доктор, заживляя полученные Матфеем в драке ушибы и ссадины.
Пострадавший молча сопел.
– А эту шишку я лечить не стану, оставлю в назидание. Вот, приложите пакет со льдом.
– Спасибо, но, боюсь, назидание мне уже не поможет. Стакката теперь в мою сторону даже не посмотрит.
