– … вы меня не слышите?
– А? – Кира уставилась на хрупкую девушку. – Ой, простите. Я упала в свои мысли. Со мной так бывает.
– Ничего, – дружелюбно в ответ улыбнулась Ария. – Наверное, это трудно, прожить столько лет в одиночестве?
– Наверное. Я об этом раньше не задумывалась. На самом деле, мне очень некомфортно в большой компании. Я знаю, что бывают разные люди и характеры, но больше одного человека за раз я почти никогда не встречала.
– Кира, – заговорил молодой человек, – с вами уже беседовали, у нас возникла небольшая проблема. Вы не помните, кто вы и откуда, а мы не знаем, как с вами быть. Не оставлять же вас на корабле.
– А я бы осталась! – Кира вдруг ощутила прилив восторга. – Да, с радостью! В этой комнате мне очень удобно.
– Не берусь обещать, – пожала плечами Ария, – но мне кажется, командор не согласится. Она не любит пассажиров.
– Я способная, могу научиться чему-то полезному, – Кира даже вскочила со стула от волнения. – Мне здесь очень нравится. Я согласна на любую, даже непрестижную работу!
– Мы поговорим, конечно, со Стаккатой, но не сильно рассчитывайте, – сочувственно улыбнулась девушка. – Да и, возможно, на какой-то из планет вам будет проще адаптироваться и найти свое место, близких людей. Вы подружитесь с кем-то, полюбите кого-то.
Кира пожала плечами, чувствуя, как новообретенные воодушевление и надежда испаряются, безвозвратно исчезая в системе вентиляции.
Гости еще говорили о чем-то, но она уже слушала в пол-уха, отвечала невпопад, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Слезы – это признак слабости. Она не может себе их позволить!
***
– Октавия, подожди! – крикнула Стакката, догоняя метаморфа. – Можешь поговорить со мной? Это не долго.
– Про Матфея?
– Эм.. ну да, знаешь… – командор замялась, не зная, как продолжить свою мысль.
– Не повлияло ли на твои чувства совмещение реальностей? – предположила Октавия.
– Как ты догадалась?
– Ну, – засмеялась она, – это первый логичный вопрос, который появился бы у меня на твоем месте, узнай я про способности Матфея.
– Так что скажешь? – Стакката опустила глаза. – Понимаешь, когда мы в первый раз встретились, он как-то сразу мне понравился. Такой… ну не знаю даже, открытый, искренний. Правда, вел себя очень странно. Сначала. Это потом я уже поняла, когда он все рассказал. А теперь… Он же писал про меня и…
– Стакката, ты читала рассказы Матфея?
– Нет, – удивленно взглянула она на метаморфа. – Странно, мне это даже в голову не пришло.
– А я читала. Все. Тогда он еще не понимал, как управлять реальностями. Предположим, так и есть: твои чувства – всего лишь результат совмещения реальностей. Что будешь делать?
Девушка нахмурилась.
– Понимаю, – рассмеялась Октавия, – командор привыкла сама все решать, а тут надо же – кто-то другой вмешался! Иногда в жизни надо принимать что-то как данность, не вдаваясь в причины. Но приходит такое понимание лишь с возрастом, и то, не ко всем. Что ж, я тебя успокою. Во-первых, легче создать корабль или целую планету, чем повлиять на чьи-то чувства. На самом деле я вообще не помню ни одного подобного случая. Поэтому у Матфея не получилось Диеза с воображаемой воинственной подружкой свести – ведь твой второй помощник уже был влюблен в Арию, и влюблен по-настоящему.
– А во-вторых?
– Во-вторых, – Октавия улыбнулась, – девочка моя, неужели ты думаешь, что Ачхор позволил бы своему сыну экспериментировать с реальностями без всякого контроля?
– Ммм, возможно. Твои доводы кажутся убедительными, – неуверенно ответила Стакката.
– Но тебя ведь не только это беспокоит? – метаморф снова тепло улыбнулась.
Стакката тяжело вздохнула.
– Не то, чтобы я никогда не мечтала выйти замуж. Мечтала. Думала, это будет какой-нибудь путешественник или в самых ярких фантазиях – адмирал. Но вот это все: жизнь на планете, правила, этикет. Я далека от такой жизни!
– Как и Матфей! Уверена, он сейчас готов променять все свое наследство на возможность летать с тобой среди звезд. «Увертюра» не так просто появилась на свет. Это его порывы, его стремления, «Увертюра» – это его душа. Ведь он мог придумать рассказы про что-то другое, про что угодно. В жизни всегда что-то меняется. Если ты откажешься от свадьбы, поступишь на другой корабль, может быть, даже капитаном, встретишь адмирала, который тебя полюбит, будешь ли ты счастлива? Сомнения – это нормально. Не очень-то я тебе помогла?
– Помогла. Мне важно было поделиться с кем-то не из команды, понимаешь, – улыбнулась Стакката.
– Я все еще штатный повар, – подмигнула Октавия.
– И по совместительству – легендарная Кода, – усмехнулась Стакката.
– Кстати, у нас с Клодом родился план. Возможно, получится вывести из тени предателя.
В глазах командора вспыхнул интерес. Но Октавия не успела посвятить свою собеседницу в детали – почти одновременно им на коммуникаторы пришло сообщение: экстренный сбор в кают-компании.
***
Ачхор предложил Матфею провести немного времени на Дингаре, и тот согласился, хотя всем сердцем хотел только одного – быть рядом со Стаккатой, говорить с ней о чем-то важном или о пустяках. Теперь планета и дворец вызывали у Матфея совсем другие эмоции, он и сам удивился тому, насколько быстро принял такое радикальное изменение в своей жизни. Еще непривычней оказалось встретить нескольких, неожиданно ставших нарочито учтивыми, бывших соседей по поселку, где они с мамой, – ай нет же, с Октавией, точнее с Кодой… Уф! Вот ведь странные создания, эти метаморфы! Любопытно, а на самом деле они какие, когда ничьи внешности не примеряют? Пофантазировать об этом не получилось, потому что Ачхор сразу же начал рассказывать о своей работе, о том, как все устроено и чем предстоит заниматься ему, Матфею, в ближайшую тысячу лет. Ну, не тысячу, конечно, так, малость, до самой пенсии. Вот ведь, говорили коучи: «правильно формулируйте свои мечты». Ага, как же! Домечтался… Хотя, как в трезвом уме можно вообще до такого домечтаться? Но как только смысл слов отца окончательно дошел до сознания Матфея, он с тоской подумал, что при такой работе придется завязать с космическими путешествиями, и расположение его духа резко испортилось. Ачхор, конечно же, заметил перемену в настроении сына и постарался увлечь его рассказами о дипломатических миссиях на других планетах, дружественных, и пока не очень. Матфей вспомнил, как Стакката беседовала с грибоидами на Яйбахаре, и не упустил случая похвалить свою невесту перед отцом.
– Похоже, я, действительно, ошибался – вы станете для меня достойными преемниками. До сих пор удивляюсь, что грибоиды пригласили вас, да еще вшестером. До этого они снисходили лишь до разговора с твоей матерью. Я так до сих пор и не знаю, о чем они говорили. Стивия вернулась подавленная, а спустя месяц погибла. Возможно, именно об этом они ей и сообщили.
