Мои глаза расширились, а я выкатила нижнюю губу в знак обиды и недоумения. Но промолчала.
- Девки? Ты из-за них? – спросил он, вглядываясь в мои глаза, пока я стояла, закусив губу. – Приходили. Одна даже топиться пришла. Я вытащил ее и отправил обратно в деревню! Да, крови попил. Но не с тебя же я ее пить буду! Они – просто пища! Нет, никого не топил!
Я собрала губы в задумчивую кривую трубочку. В огромном зеркале отражался на моем лице очень сложный мыслительный процесс.
- Может… - спохватился любимый, хватая невесть откуда появившуюся шкатулку. Он достал роскошные серьги, прикладывая их ко мне. – Или вот эти…
Мои губы предательски задрожали. Первые мне понравились больше. Я ткнула на них пальцем, усиленно кивая.
- Так, уже легче… - выдохнуло мое чудовище, уже сомневаясь, кто здесь чудовище.
Он повернулся ко мне спиной, а потом резко развернулся, обнимая.
- Ну почему ты молчишь, сладенькая моя… - прошептал он. – Я так не могу… Ты молчишь уже три дня!
Не три, а почти девять! Девять дней! Просто в компании Лешего время летит незаметно. Посидел час, а на деле неделя прошла. И не надо меня так крепко сжимать, иначе все придется начинать сначала.
- Ты ведь меня любишь? – послышался ласковый голос, а меня погладили по голове. Я закивала, потершись носом об его одежду.
- Тогда в чем дело?!!
Я поежилась от страшного рева чудовища, который спугнул всех комаров там, наверху. Мне казалось, что комары уже научились жужжать шепотом и сосать не сербая. Ну, пусть учатся. Пригодится. Полезно.
- В чем дело? – скрипнули зубы, пока меня держали в объятиях, а я поглядывала на двери.
- Все!!! Можно!!! – послышался цокот копыт. – Можно!!! Ведьма! Можно!
- Фух! – выдохнула я, обмякнув на чужом плече, а потом осторожно высвободившись, достала маленькое яйцо, которое носила подмышкой. Когда мою подмышку просили стать суррогатной мамой, мне не рассказали главное. Никто, кроме бесов знать об этом не должен.
- Все передумал, но чтобы такое! Так вот значит что… - многообещающе произнес Хозяин Топей. И хмуро зыркнул на моих бесов.
Маленькое яичко легло на кровать, а мы замерли. Оно заворочалось, катаясь туда-сюда. Я затаила дыхание. Никогда не видела, как появляются бесята.
- Представляешь, мужик на болото пришел! – шептала Анчутка, нервно теребя хвостик, пока Антипка обнимал ее, не сводя глаз с яйца, которое пока еще не думало вылупляться, а просто каталось.
- Перепугался: ты кто такой? Чуть в болото не упал. А я и забыла невидимой стать, - шептала Анчутка. – А я ему: «Я Анчутка!». Так он с визгом бросился в деревню: «В болоте болотные анчутки водятся! Всех топят!».
И тут яйцо треснуло в одном месте. Потом в другом. Я почувствовала, что меня обнимают, прижимаясь щека к щеке. Бесы чуть не плакали от счастья. Антипка утирал кисточкой хвоста слезы Анчутке. И тут скорлупу пробила маленькая ручка, вызывав у меня приступ умиления. Она что-то шарила и искала. Потом ручка исчезла, а вместо нее появился маленький хвостик с кисточкой.
- Прелесть, - прошептала я, закусив губу. Скорлупа развалилась, а на нас смотрел огромными глазищами маленький бесенок.
- Мальчик или девочка? – спросила я, глядя на него.
- Вырастет, сам решит! – прошептала Анчутка, хватая его на руки. Антипка схватил Анчутку, и они унесли малыша.
Мы остались в спальне одни. Не совсем, конечно…
- Не при ребенке, - прошептала я, смущаясь.
- Аким, - послышался голос Хозяина Топей, который медленно с наслаждением стягивал с меня зеленое платье, ведя рукой по спине.- Тебе пора к братьям и сестрам!
Чудовище сверкнуло глазами в сторону двери.
- Акимушка, я все понимаю, - прошептала я, гладя по привычке свой живот.- Давай ты немного полетаешь, а? Выходи… Потом мама обратно тебя заберет… Всегда же забирала…
Маленькая икотка боялся, что его бросят, поэтому при каждом удобном случае забирался обратно. Его не интересовали игры в ночном лесу, не интересовала чехарда в деревне.
- Не могу, - послышался голосок внутри.
- Что значит, ты не можешь? – произнесло мое чудовище, опаляя страстным дыханием мою шею.
- Не могу, - голос был скорее напуганным, чем упрямым.
- Погоди, - прошептала я, подняв вверх палец. – Акимушка, а почему ты не можешь?
- Просто не могу, - послышался испуганный голосок внутри. – Хочу, но не могу… А еще здесь темно…
- В смысле? – спросила я, не понимая, в чем дело. И тут по моему животу поползла рука, которую я прикрыла своей рукой.
Пока когти перебирали мою одежду и звенели золотым поясом, я почувствовала, что, кажется, догадываюсь, почему он не может выйти сейчас. Нет, он, конечно, выйдет, но позже… Месяцев через девять…
- А разве так можно? – удивилась я, чувствуя, как меня прижимают к себе. Любимый тоже догадался. – Это какая-то магия? То есть… Я беременна?
Я не знала, плакать или смеяться. Мысль о том, что я могу в любой момент поговорить со своим ребенком, вогнала меня в ступор.
- Ой, - повернулась я к любимому. – То есть я… Могу… Мы можем…
Я на секунду замерла, представляя, как в огромном дворце раздается топот детских ножек и детские крики. Они все снова будут бегать, играть…
Я мысленно перечисляла всех по именам.
- Болото придется немного расширить. Деревня и лес потеснятся, - послышался голос, когда я представляла сколько же лет мне понадобится на все это… Но мне так хочется снова подарить им жизнь…
- А ты… Ты согласен? – прошептала я.
Вместо ответа меня просто прижали к себе. Я положила руку на то место, где в огромном страшном чудовище жил маленький болотный огонек.
- Но ведь мне и трех жизней не хватит! – перепугалась я, вцепившись внезапно в его одежду.
- За тысячу лет управимся, - послышался сладкий шепот на ухо.
- А я столько проживу? Я же, как бы, человек, - прошептала я, испугавшись этой мысли.
