— Вест, а расскажи, как во дворце живут, — попросил я.
— Алекс, а вдруг услышат, — негромко предупредила принцесса.
— Кто? Вон тот в красном? Так он тебя охраняет, ему и так всё известно, — кивнул я на парня медленно бредущего сзади нас.
— Какого? С чего ты взял. Он просто идёт по своим делам.
— Конечно. Забудь, — девушка несколько раз оглянулась, — ну что ты его палишь? — одёрнул я её, — он на службе.
— И не думала его жечь, — отозвалась Веста.
— Это выражение такое. Давай рассказывай, не увиливай.
— А что рассказывать? — я сделал приглашающий жест, принцесса, одарив своей обезоруживающей улыбкой, взяла меня под руку, — дом, как и у всех. Только большой и народу в нём много. Ты был во дворце? Хотя бы в той части, которая доступна для всех?
— Не довелось.
— Да?! — удивилась принцесса и стала рассказывать, — Дворец очень красивый. Его построили магией много-много лет назад. У меня есть своя комната. Правда, она большая, как лекционная аудитория.
— Ого, и кровать как преподавательский стол?
— Нет, ну что ты, — рассмеялась принцесса, — обычная. Вообще-то ты прав, там жутковато по ночам. Если крикнуть, то будет эхо.
— Нифига себе, спаленка! — я представил огромный зал с маленькой кроватью посередине и этого ангела в темноте ночи. — Бедняжка.
— Я привыкла, — продолжала девушка. От неё шло чувство неизвестное мне ранее. Удовлетворение, наслаждение, благодарность, какая-то совершенно нечитаемая смесь чувств, — а ещё у меня в комнате есть камин и два кресла. Когда была жива мама, мы часто сидели с ней по вечерам у камина, и она рассказывала мне разные истории.
— Давно умерла? — спросил я погрустневшую девушку.
— Два года назад.
— Я после смерти матери год как пришибленный был, потом понемногу отошёл, — проговорил я, — ты держись. Это пройдёт, — я накрыл её ладонь своей и легонько сжал, — не замыкайся в себе, в своём горе. На людях и смерть красна!
— Ты первый человек, с которым я говорю о смерти матери и не чувствую себя ущербной, — Веста заглянула мне в лицо, — ты так говоришь об этом… просто… без намёков и жалости…
— Для меня твоя мать, женщина родившая и воспитавшая тебя. Для всех остальных она императрица, а потом уж всё остальное, — пояснил я.
— Может быть…
— Ну а фрейлины у тебя есть? — перевёл я разговор.
— Конечно. И няньки, — заулыбалась девушка, — они всё норовят меня укутать потеплее, да накормить посытнее. Смешные такие. Папа ставит мне в свиту дочерей из знатных домов, а они не всегда нравятся мне. Я не люблю свиту. Убегаю от них, — рассмеялась принцесса, — спрячусь и смотрю, как они бегают, ищут меня.
— Жёстко. Они же на работе, — укорил я её.
— Да?… даже не думала…, — виновато отозвалась Веста, — они такие подлизы. Знаешь, как противно смотреть на улыбающееся лицо и чувствовать фальшь в каждом слове?
— Ты не поверишь! Знаю! — кивнул я, — очень хорошо знаю.
Некоторое время шли молча.
— А как ты попал в Академию? — вдруг спросила Веста, — тебе ведь не двадцать лет, а ты только на первом курсе.
— Двадцать восемь, — кивнул я, — долгая история и неинтересная.
— Расскажи, — попросила Веста, — мне очень интересно.
— Я в Империи недавно, — начал я, — сам я из России. С ребятами пошли в горы, нашли пещеру. Я спустился в неё, а это оказался портал. Хлоп и я тут. Про Россию тут никто слыхом не слыхивал, говорю всем, что это островное государство. Вот и вся история.
— Хочешь, я у нашего географа спрошу, — предложила Веста.
— Спроси. Мало ли, — согласился я.
— А что было потом?
— А что потом? В незнакомой стране, ни денег, ни связей, ничегошеньки…
— Я бы села и расплакалась, — честно проговорила Веста.
— Это нормально. Ты девушка. Я же воин. Устроился в ватагу, сходил на Пустошь. Накопил деньжат, купил графство. Женился на дочери графа, чтобы получить титул…
— Ты женат, — утвердительно проговорила Веста. От девушки пошла такая горечь и досада, что пришлось прикрыться.
— Да, — я отодвинул волосы, показывая татуировку за ухом. Расстегнул пуговицу на рубашке и показал знак Зулы.
— Дважды? — подозрительно спросила Веста.
— Трижды, — ответил я, — так уж вышло. Скорей по незнанию местных законов, чем по доброй воле. Официально один раз. Браки с орчанкой и друидкой в Империи не признаются.
— Ты их всех любишь? — поинтересовалась принцесса.
— Как умею, — сделал я неопределённый жест рукой, — всё произошло слишком стремительно. Теперь они моя семья.
— Я тебя понимаю, — Веста была задумчива, — одному очень плохо. А что потом?
— Потом? Старый граф заболел, и по его просьбе, пришлось купить дом в Светлояре, и поселить его туда. Он давно мечтал пожить в городе, да целители там неплохие.
— Анариэль говорила, что ты из Проклятого леса, — всё так же задумчиво произнесла девушка.
— Так ли важно, откуда я? Важно какой я и к чему стремлюсь. Разве не так?
— И к чему ты стремишься? — заглянула мне в глаза Веста.
— Хочу, чтобы моя семья процветала.
— Этого хочет любой мужчина, у которого она есть, — уверенно сказала Веста.
— Значит, я неоригинален, — улыбнулся я.
— Давай зайдём к нам. Я переоденусь, — предложила Веста, — хочешь, ты тоже сходи, переоденься, тут ведь рядом.
— Мне не особенно есть во что, — сказал я, — мантию сниму и все дела. Я тут подожду, иди.
— Я быстро, — кивнула девушка и поспешила к своему коттеджу.
Не успела Веста скрыться за поворотом, как откуда-то появилась Анариэль и направилась в мою сторону. Лично у меня сложилось впечатление, что она ждала меня в кустах. Хотя вряд ли. Скорее всего, её телохранители доложили, что мол так и так, объект в зоне доступа.
Между тем девушка приближалась очень уверенным шагом, и волна досады и презрения шла впереди неё. Может её батянька что-то велел мне передать? Или это чисто женская реакция…
— Решил на двух стульях усидеть? — вместо приветствия бросила она, буравя меня взглядом.
— Привет. А в чем, собственно, дело? — сделал я наивное лицо.
— Куда это вы собрались с Вестой? — эльфийка явно не слышала меня.
— Это вопрос риторический?
— Думаешь самый умный? Не много на себя берёшь? — недовольно сказала девушка.
— Анют, я не понял, ты ревнуешь?
— Хам! — взвилась Анариэль, — да как ты смеешь так разговаривать со мной, человечишка?!
