«Найти твой артефакт, убрать из печати. Запах того недобога, как ты сказал, я запомнила, так что управлюсь за минуту», — решительно кивнула Су.
Никита кивнул в ответ, и в тот же миг девушка начала действовать. Для начала она с ревом поднялась на ноги, с трудом удерживая прижимающие ее к земле цепи, потом, раскачиваясь, побежала, набирая скорость несмотря ни на что. Десять метров, двадцать, тридцать — инерция ускорения начала помогать удерживать груз, и в этот момент Су резко свернула в сторону и врезалась в продолжающие рвать друг друга книги. Дневники попытались увернуться, но Су не зря еще и ускорилась при этом маневре. В итоге черная книга отлетела в сторону, прижатая на мгновение цепями девушки, а потом Су исчезла, возвращаясь в мир изнанки мертвых богов.
«Чем смогла…» — успела послать мысль красной книге девушка. Той с ее цепями приходилось непросто, но теперь, воспользовавшись тем, что ее темная половина на какое-то время отстала, она смогла сосредоточиться на своем создателе, а потом погрузиться во все еще бушующее во внутреннем мире Никиты Красное пламя.
«Буду должен! — крикнул дневник вслед исчезнувшей Су, а потом заорал уже своему создателю. — Кит! Вдарь там по кому-нибудь общей стихией! Понизим ее концентрацию здесь, и тогда я точно с этой черной падалью разберусь!»
* * *
Сириус увидел, как из внутреннего мира его ученика выскользнула девушка, созданная из странной смеси чужой и общей духовной энергии.
«Плевать на нее, — думал в этот момент эмиссар. — Главное, чтобы Кит никуда не делся. Его сердце вернет мне силу того бога, потому что только полный комплект поможет довести дело до конца».
Сириус продолжал обсуждать вслух конец прошлой эпохи. Раз человек считает, что его это зацепило — пусть так. Он будет идти у него на поводу, пока энергия мертвого бога привязывает его к этому месту. Ведь эти неудачники, даже мертвые, уже давно бы нашли способ отсюда выбраться, будь тут обычная изнанка, а не настоящая созданная специально для них тюрьма. Именно поэтому Сириусу приходилось тратить так много времени, чтобы не просто поглотить чужую энергию, а чтобы сделать ее своей, чтобы отвязать ее от этого места.
К счастью, после того как он отработал технологию воскрешения это было совсем не сложно. Ведь это же так легко — раздвинуть границы. Начать воскрешать не только людей, а еще и чужую силу — окончательно развеивать то, что принадлежало бывшим богам, а потом, используя этот импульс, возрождать, но уже как часть себя. Это было так просто, так элегантно, надо было только осознать, что это возможно.
Вот только это создавало и сложности. Только полный контроль над всей мертвой силой гарантировал, что никто не сможет перехватить управление над новой мощью эмиссара. А этот человек… Сириус поморщился из-за того, что не убил его, когда тот боролся за власть над богом. Но тогда победа Кита казалась такой невероятной, а эмиссару не хотелось примешивать к чистой силе богов духовную энергию смертного, которая неизбежно бы попала к нему, убей он тогда их сразу вместе.
Как говорят на родине Кита, капля коровьего дерьма может испортить целую бочку меда. Так и тут — новая идеальная сила могла получиться с душком. Но если бы у Сириуса появилась возможность оказаться в прошлом, он бы пошел на это. Потому что лучше уж неприятный запах, чем шанс лишиться всего…
В этот момент Кит еле заметно пошевелил губами. Явно с кем-то разговаривал в своем внутреннем мире. Сириус на мгновение задумался, кто же это мог быть, но потом вспомнил про девушку-призрака, с которой все началось. Значит, она еще жива… Бесполезная информация! Эмиссар резко сделал шаг в сторону, пропуская мимо себя удар общей энергией. Странно. Он думал, что Кит будет либо убегать, либо пытаться и дальше заговаривать ему зубы — а он начал атаковать. Почему?
Сириус никогда не любил странности, еще больше он ненавидел моменты, когда ответ, казалось, был так близко, но он не мог его нащупать. Впрочем, все эти чувства не мешали его главному правилу — те, кто посмел на него напасть, должны умереть. Тем более что чем больше человек будет использовать силу богов в этом месте, тем крепче его будет держать эта старая ловушка создателя.
Эмиссар усмехнулся и даже подумал сделать вид, что забыл поставить защиту, провоцируя Кита на новые атаки, но потом отказался от этой идеи. Все-таки тот не был глупцом, и странное поведение могло заставить человека задуматься о целях своего противника.
«Пусть лучше пока все идет своим чередом…» — Сириус собрал немного своей возрожденной силы, а потом ударил сразу десятком фиолетовых молний сверху-вниз, окружая человека, но при этом как будто случайно не отрезая от портала. Пусть тот думает, что его шанс на побег никуда не делся. Еще десять-двадцать секунд, и, наконец, можно будет поставить точку в этой надоедливой истории.
* * *
«Получи, тварь!» — Никита слушал, как через возрожденное им Красное пламя до него доносятся крики дневника.
После того, как парень выплеснул почти все свои запасы общей энергии, цепи на книге стали существенно легче, и уже она стала брать верх в сражении с темной половиной.
«Вот и хорошо, — думал Никита. — Дневник справляется, а мне… Еще десять-двадцать секунд, и можно будет уходить туда, где мы наконец-то сможем разобраться с Сириусом. И разнести на части и его самого, и мертвую силу, и, главное, все планы по уничтожению или порабощению тринадцати миров!»
Глава 29. Человек
— Твою ж мать! — дневник прижал свою темную половину к земле и начал поглощать ее силу, и это в свою очередь сорвало с него еще одни цепи. Те, что держали в тайне некоторые события из его прошлого. И вот сейчас эти образы буквально за пару мгновений впились одновременно и в душу самой книги, и в Никиту, во внутреннем мире которого все и происходило.
— Ты предал меня, второй, — эмиссар великого светлого Бо стоял внутри сковавшей его печати, вокруг которой из стороны в сторону ходил его собрат. Крепкий старик, немного дерганый и всклокоченный.
Никита узнал его — Данила. Хотя, когда парень с ним встречался, тот, конечно, выглядел гораздо моложе. Впрочем, для тех, кто живет с самого сотворения мира, разве это такая уж большая проблема?
— Никакого предательства, ты просто поможешь мне выполнить наше предназначение. Понять суть нашей силы, пределы возможностей… — Данила бормотал, вроде бы отвечая на вопрос собрата, но в то же время было видно, что он сосредоточен исключительно на деле.
Второй эмиссар поймал в ловушку-печать в виде пентаграммы не просто своего соратника, а фактически старшего брата, того, с кем они уже несколько тысяч лет вместе пытались выжить.
— Ты же знаешь, я вернусь. Рано или поздно, но вернусь… — первый эмиссар понял, что убедить никого и ни в чем не получится, поэтому он просто дал слово. Сразу и себе, и своему врагу. Да, теперь они больше не были братьями.
— На этот раз не вернешься, — Данила резко поднял голову. — Если у меня получится, ты станешь моим вернейшим слугой. Первым ангелом, что будет нести мой закон во все тринадцать миров. Если же нет, то просто нечему будет возрождаться…
