Алиен набрала в грудь побольше воздуха и прикрыла глаза, потому что так, не видя его холодного взгляда, который высасывает из нее все силы, говорить было легче:
— Я легла бы поперек дороги, по которой идет твоя армия, если бы это могло тебя остановить. Можешь ненавидеть меня… Только откажись от этого похода!
— Я никогда не отказываюсь от своих планов! — процедил он, уже не скрывая свое раздражение, и хотя Али все еще не открывала глаза, она почувствовала, как его ладони больно сжали ее плечи. — И чтобы ты окончательно это поняла, я тебе кое-что покажу. Пойдем со мной…
Глава 11
Алиен
Река вышла из своих берегов, превратившись в большое озеро, которое, в свою очередь, разливалось сотнями ручейков, паутиной расходящихся в разные стороны. Через перекрытое русло Салии тоже еще текла вода, но из бурного потока река превратилась в несколько слабых водопадов, бьющих сквозь каменные глыбы. Намытое веками и от того гладкое, словно изъезженная дорога, дно, впервые показавшись на солнце, сильно контрастировало с поросшими мхом берегами, будто по земле провели черту, отделив зелень от камней.
Несмотря на жару, на мельтешащих насекомых, на тяжелый влажный воздух, Али бы понравилось это место. Болота цвели и это было красиво. Но она смотрела только на недостроенную плотину.
— Не понимаю… что они делают? Дорл, что они делают? Зачем там все эти люди?
— Эти люди, Али, — те, кому ты помогла построить дамбу. Не будь ты моей женой, ты бы сейчас стояла рядом с ними, — холодно бросил он.
Вокруг плотины царила суета. Людей со связанными руками подталкивали к воде. Сначала Али подумала, что Дорл решил просто утопить несчастных строителей, но те осторожно ступали по камням, зачем-то взбираясь на дамбу. Раздававшееся со всех сторон: «Осторожно, не намочите!» вряд ли относилось к ним. Скорее всего, солдаты имели в виду ящики, которые они подносили к плотине. Алиен не могла оторвать от них взгляда.
— Ты помнишь, как горел Денос, Али? — произнес Дорл, и что-то в его голосе заставило ее содрогнуться.
— Я помню.
— Одно из двух самых болезненных зрелищ в моей жизни.
Она совсем растерялась, не зная, что сказать. Никогда до этого Дорл не признавался ей ни в чем подобном, предпочитая быть замкнутой, глухой скалой. Алиен не понимала, что заставило его коснуться такой сокровенной для любого альфы темы — о том, что доставляет ему боль. И если горящий Денос — одно из двух, то что было вторым?
Дорл повернулся и посмотрел на нее внимательным взглядом. Али не прочитала в нем ни агрессии, ни теплоты. Но взгляд ей показался очень странным. Уж лучше бы он злился. Это, по крайней мере, более понятно.
— Торговцы разложили в торговых рядах порох. Он за секунды уничтожил половину города.
— Я не знаю, что это такое.
— Сейчас ты узнаешь, Алиен. Я взорву дамбу вместе со всеми, кто ее строил. Земля не высохнет быстро и все равно придется строить гать. Но это самый быстрый и простой способ избавиться от проблемы. Я должен поблагодарить Грагенора за то, что он привез в мою страну такую удобную вещь, как порох. Хоть какая-то от него польза.
— Ты хочешь убить всех этих людей, чтобы наказать меня, — прошептала она.
— Эти люди — мои враги. Но у них был шанс начать новую, лучшую жизнь.
— Ты можешь сохранить этот шанс.
— Нет, — отрезал он сухо и глаза его сверкнули той болезненной остротой, что пронзала тело насквозь.
И Алиен поняла, что ничего не сможет сделать. Она задела Дорла, задела его гордость, подорвала самое дорогое, что может дать неуживчивый, замкнутый альфа — доверие. Он никогда не прощает ошибок. Даже ей.
— Я хочу уйти в шатер.
— Нет, — повторил он. — Ты постоишь и посмотришь.
Алиен почувствовала исходящую от него силу, ударившую по ней, как порыв ураганного ветра. Мышцы одеревенели. Снова накатило то старое, почти уже забытое ощущение, что она слабая, безвольная кукла, не способная ни на что. Дорл развернулся и зашагал к плотине, чтобы отдать последние распоряжения, а Алиен смотрела ему вслед, стараясь разозлить себя, встряхнуть, заставить тело шевелиться. Она не хотела смотреть на то, что сейчас произойдет. Эта картина и так станет преследовать ее в кошмарах, и гораздо хуже, если она будет реальной. Нужно просто заставить себя уйти в шатер… Но она продолжала стоять на месте, неспособная побороть этот врожденный страх — ослушаться альфу.
Что-то ледяное холодило кожу. Алиен дотронулась до кулона на своей шее и по телу побежали мурашки. Вода в нем никогда не нагревалась сильно, но и не остывала настолько, будто внутри кулона и в самом деле был лед. Но сейчас она снова стала очень холодной. Такое уже случалось однажды: на исходе длинной ночи, когда под Деносом шла битва, когда столица горела и рушилась прямо на глазах, когда Дорл искал на улицах умирающего города людей и выводил их наружу. Тогда духи своенравной реки спасли всех. Но потом Предки словно отвернулись от Алиен и в волнах Тарияны чуть не погиб ее сын. Реке больше нельзя было доверять.
Али подняла голову и посмотрела на тех людей, что поднялись на плотину. Дорл дал бы им шанс точно так же, как давал его всем, чьи земли захватывал, но оплатив строительство дамбы, Алиен лишила их этого шанса. Терять им уже нечего. Сделав глубокий вдох, она начала спускаться к воде. Нет, она не уйдет в шатер и не отвернется, но хотя бы попытаться кого-то спасти попробует.
— Госпожа?
— Все в порядке, я хочу умыть водой лицо, здесь очень жарко.
— Вода здесь мутная и грязная. Мы нальем вам чистой…
— Нет-нет, не нужно! Я тогда просто постою у воды. Вы свободны. Не идите за мной.
Она не обратила внимания на обеспокоенные лица слуг. Ей хотелось, чтобы рядом было как можно меньше людей, когда она выльет воду из Тарияны, ведь неизвестно, что тогда случится. Может озеро взбесится и убьет их всех?
В небе, укатанном пушистыми облаками как в шубу, кружили стриксы, и Али казалось это плохим предзнаменованием. А вдруг это очередная ее ошибка? Строителям плотины хуже уже не станет, они и так приговорены к смерти, но кроме них могут погибнуть и Дорл, и его люди, и она сама. Судорожно сняв с шеи цепочку с кулоном, она поглядела на воду в маленьком сосуде. Та была абсолютно спокойной — внутри не кружили крохотные вихри, как было тогда, под Деносом. И все же кулон странно похолодел.
— Это безумие… это безумие… — шептала она сама себе, но ноги продолжали нести ее вперед, к воде.
Река Салия, превратившаяся в озеро, и правда была мутной. Болотистая местность вокруг испускала неприятный запах гниющих водорослей, хотя была покрыта россыпью красивых белых и желтых цветов. Ноги начали проваливаться в неприятно хлюпающую жижу, и изящные, украшенные драгоценными камнями туфельки Али сразу потеряли свой лоск. Края платья тоже вскоре оказались измазанными в грязи, но она даже не заметила этого. Дрожащими руками открыв сосуд и вдохнув морозный воздух, вырвавшийся наружу, Алиен вылила воду в озеро и замерла, слыша, как громко стучит ее собственное сердце.
