Воду Али нашла быстро, и та придала сил. Нужно было двигаться, что-то делать, чтобы не умереть. Она не имеет права умирать! Ведь где-то там есть Арэл и Лира, которые ждут мать. Но очень скоро стало понятно, что двигаться куда-то она не может. Цветущая земля с маленькими чистыми озерцами казалась довольно обширной, однако Али сумела обойти ее всю и убедиться, что это всего лишь живой остров посреди мертвых долин. Оазис в пустыне. И даже если она пойдет на запад — туда, куда уходит солнце, сможет ли она выжить? Как далеко ее унесло чудовище? Быть может до Багрйских топей недели пути…
Алиен металась вдоль края цветущей земли, заглядывая в самую даль, за горизонт, и силясь разглядеть там хоть что-нибудь. Сердце звало ее туда, где ее муж и дети, но разумом она понимала, что ей не дойти одной, и она оставалась на месте. Может быть Дорл когда-нибудь сумеет ее разыскать здесь? Но сколько ему понадобится времени? А вдруг на это уйдут годы? Иногда Али теряла всякую надежду и слезы сами заполняли ее глаза. Даже если она сможет выжить здесь одна, она просто свихнется от ожидания. Ей и так иной раз снились столь яркие сны, где Дорл, Арэл и Лира были такими настоящими, что проснувшись, она не могла понять, явь это или нет.
— До-о-орл…
Эхо разносилось по бескрайним просторам, но ответом была лишь тишина.
— Забери меня, — прошептала Али и заплакала.
Она уже была согласна прождать и годы на этом затерянном среди мертвых холмов и долин живом островке, лишь бы еще раз увидеть свою семью. Но может статься так, что она больше не увидит их вообще никогда.
Алиен, застелив землю травой, лежала свернувшись клубком под тенью низкого дерева и повторяла имя своего альфы. Тень все удлинялась и вскоре заполнила собой все вокруг, когда солнце село. Запах гари становился все слабее, а вместо него усиливался цветочно-медовый и ягодный. К нему примешалось что-то горьковатое, терпкое, но очень приятное. Зовущий запах. Его хотелось вдыхать полной грудью. Али чуть приоткрыла глаза и посмотрела на Дорла.
Очередной сон. Где-то здесь еще должны быть Арэл и Лира, но детей не было. Дорл выглядел уставшем, а его кожа сильно покрасневшей, как от ожогов, и кое-где она даже покрылась подсохшей коркой.
— Не уходи, — проговорила Алиен, заплетающимся языком, хотя глупо обращаться к призраку. Но сны так быстро заканчиваются, а просыпаться не хотелось.
— Я не уйду, Али. Теперь я не уйду.
Он подошел ближе и, взяв на руки, крепко прижал к себе.
Всему было какое-то объяснение, какая-то взаимосвязь, Дорл чувствовал ее, но пока не находил. Ему казалось, что если он распутает все эти события, завязавшиеся одним сплошным клубком, то и выход найдет правильный. В зеленую долину его вела интуиция. Он шел к ней так уверенно, не сбиваясь с пути, как птица возвращающаяся с юга и точно знающая, где ее дом. Но теперь им двоим нужно было вернуться обратно. Его кожа перестала зудеть и краснота совсем спала. Дорл набрался сил и был готов дойти до Багрийских топей, но вот под силу ли это путешествие Али?
То, что он ее нашел, можно считать чудом, но Дорл не верил в чудеса. Он просто знал, что это произойдет, и упрямо шел к своей цели. Как и всегда. Алиен даже не сразу поверила своим глазам: подавленная и измученная, она плакала, обнимая его, водила руками по его ожогам и целовала так жарко, будто ждала тысячу лет. Дорл неожиданно подумал, что именно такой должна была быть их самая первая встреча, там, на Севере. Когда они оба хотят любви и отдают себя друг другу целиком, когда жизнь будто начинается заново и все старые проблемы остаются позади, когда есть понимание, что твоя пара — действительно часть тебя, без которой дальнейшее существование бессмысленно.
Солнце выкатывалось с востока, обходило свой ежедневный путь и скрывалось на западе, звезды моргали с ночного бархата, а луна начала истончаться, пока не превратилась в тонкую полоску. Любить друг друга под открытым небом, купаться голыми в небольших озерах и согреваться у костра, когда вокруг нет ни души, было по своему сладко. В этой дикарской любви хранилось что-то истинное, настоящее, не затененное ничем другим, на что он тратил время и чем забивал мысли. Конечно, ему придется вернуться назад и снова взять в свои руки все, что он оставил там, далеко на западе, но сейчас Дорл наслаждался тишиной и единением со своей омегой. И это, пожалуй, оказалось лучшим подарком на День его Рождения. Даже если среди его кланов и начались волнения из-за отсутствия Верховного альфы в традиционный ежегодный праздник, то сейчас он об этом думать не хотел. Все равно он ничего пока не может с этим поделать, а значит не стоит и отвлекаться.
Единственное, чему он позволял сидеть в своей голове, так это мыслям о том, как поступить сейчас. Вариантов было три: попробовать пересечь мертвые земли вместе с Али, оставить ее здесь и вернуться за ней с провизией, воргами, лошадьми и повозкой, либо остаться с ней вдвоем и дожидаться, когда их разыщет кто-нибудь из его братьев. Ни один из вариантов ему не нравился. Перехода Алиен может и не выдержать, а оставить ее одну он просто не мог. Самым правильным вроде бы было ждать, но не опасно ли здесь находиться?
Дорл проскользил взглядом по цепочке холмов, что были расположены ближе всего. Он не исключал вероятности, что и они могут оказаться вулканами. И если они пробудятся, им с Али лучше оказаться подальше отсюда. Его ожоги почти сошли на нет и дыхание перестало быть болезненным. Его раны всегда заживали быстро, а прикосновения Алиен и вовсе казались лечебной мазью знахаря. Но все его беты погибли в дороге. Что говорить об омеге? И кроме того, оставалась еще та странная болезнь. Из них всех, правда, заразился лишь один человек… но все же он как-то заразился!
Дорл перевел взгляд на Алиен и провел рукой по ее волосам. Она спала у него на груди, утомленная его страстью. Такого наказания он для нее не хотел. Что бы она ни совершила, и как бы ни провинилась, сейчас он только и думал о том, как вернуть ее назад невредимой.
Словно почувствовав, что он думает о ней, Али зашевелилась и подняла голову.
— Сколько я спала?
— Недолго. Спи еще.
— Не хочется.
Алиен села и потянулась, как кошка. Она была нагой и Дорлу невольно захотелось до нее дотронуться.
— Ты постоянно смотришь на те холмы, — произнесла она. — Думаешь, там тоже огонь внутри?
— Возможно.
Она замолчала, о чем-то задумавшись, а потом вдруг опять улеглась ему на грудь.
— Знаешь, если бы не дети, мне бы даже не хотелось уходить отсюда.
— Как же твои платья, замок, брусника?
— Я все променяю на возможность быть с тобой, — вздохнула она, и спрятала свое лицо, но он все равно почувствовал, что она хочет заплакать.
— Ты и так всегда будешь со мной. Я нашел тебя даже в этом аду, думаешь, я смогу тебя потерять?
— Ты меня — нет, а я тебя… — пробормотала она, не поднимая головы. — Если потеряешься ты, мне не хватит сил тебя разыскать, Дорл… Ты как большой корабль, а я всего лишь щепка в море.
