— Не очень. Верхняя часть лавы застыла, но это только очень тонкая корка, а внутри по-прежнему все горит.
Алиен кивнула, ничуть не удивившись. Для него это тоже не стало сюрпризом: ничего другого никто и не ожидал услышать. Жидкий огонь залил болота и продолжает тлеть. Сколько понадобиться времени, чтобы он остыл, превратившись в черный камень? Сколько понадобиться времени, чтобы земли очистились? Сколько понадобиться времени, чтобы их оживить? Годы? Десятилетия?
Багрийские топи потеряны. Та большая земля умерла, так и не став частью его владений — и это было первым поражением в его жизни. Дорл испытывал разочарование, но все же не ощущал себя проигравшим настолько, как можно было бы подумать. И он знал причину. Не получив столь желанные территории на востоке, он заполучил нечто другое, возможно, куда более ценное — людей! Тех смелых, непоколебимых, вызывающих у него уважение за свою волю и стойкость бет, что не побоялись бросить ему вызов. Вулканы уничтожили их дом. Им больше не за что было бороться, и они бы сгорели вместе со своей землей, если бы Дорл широким жестом не разрешил впустить их на свои владения.
Словно прочитав его мысли, Али спросила:
— Что ты решил на счет кланов с болот?
— Я не стану их уводить далеко. Теперь это клан Ирса — его земля на границе с топями.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнула Алиен и улыбнулась. — Люди останутся рядом со своим домом.
— Только им придется снова вернуться под власть альфы, чего они так боялись.
— Может быть, ты станешь лучшим вождем, чем те, что у них были до этого, и они пересмотрят свое отношение?
— Может быть…
Али уселась напротив него, но, не притронувшись ни к чему на столе, задумчиво уставилась в окно, уйдя куда-то в себя. На нее это состояние в последнее время нападало очень часто.
— Я вернулся, Алиен, — произнес Дорл. — Ничего не случилось! Видишь, я все еще с тобой.
— Да, я помню, что ты мне говорил: сбывается то, к чему ты сам себя готовишь. В этом ты оказался прав… И твои братья тоже оказались правы: ты хозяин судьбы. Боги тебя любят.
— Почему бы тебе тогда не улыбаться мне?
Алиен посмотрела на него и сразу невольно заулыбалась.
— Я просто много думаю о том, что случилось. О драконе.
— Зачем? Мы проверили, болезнь действительно передается через стриксов. Но их всех перестреляли. И если даже они снова откуда-нибудь вылезут, то не долетят даже до границ — стрелки сторожат их днем и ночью. Отравленная земля сожжена. Болезнь не вернется. А значит и дракон вряд ли появится.
— Я слышу в твоем голосе сожаление.
Дорл сделал безразличный вид, но на самом деле он и впрямь сожалел. Еще как! Вблизи дракон казался еще невероятней: его огненные глаза завораживали, грубая, твердая чешуя обжигала… Он видел ящера прямо перед собой во всем его смертельном великолепии. Касался него! Чувствовал всю его мощь! Не восхититься им было нельзя. И конечно Дорл хотел его увидеть еще раз. Он был уверен, что нет на свете больше существа, в котором было бы сосредоточено столько силы!
— Я думала не о болезни, а о совсем другом, — сказала Алиен, снова уставившись в окно.
— О чем?
— Ты позволил кланам Багрийских топей перейти через озеро. Не дал им погибнуть! И если дракон — защитник тех земель, то…
— Я понял, к чему ты клонишь, Алиен.
— Мой клан когда-то тоже мог погибнуть, только от холода, и тогда северные духи доверили его тебе. Позволили тебе увести нас на юг! Может быть так, что дракон тоже доверил тебе людей со своей земли? Ведь в конечном итоге, ты защитил их!
— Не без помощи твоих духов из реки, — вынужденно признал Дорл и сразу строго добавил: — Но это не значит, что я готов разрешить тебе отправиться к Тарияне! Даже если река только хотела рассказать нам об опасности стриксов, мне все еще не нравятся ее методы.
Алиен потупила взгляд, но Дорлу сразу стало ясно, что в ближайшее время, когда она сочтет его достаточно сговорчивым, то точно вернется к теме поездки на Север. Ее упрямству позавидует и альфа!
— Меня удивляет другое, — сказала она, обратив, наконец, внимание на завтрак, правда, схватив всего лишь яблоко. — Помнишь, когда дракон прилетел впервые…
Она запнулась. И, чтобы собраться с мыслями, надкусила яблоко. Конечно он помнил! Он тогда собирался взорвать всех, кто строил дамбу! Им помешал дракон — и тогда он не щадил никого. Если бы не Алиен и вода, защитившая ее от огня, они все могли бы быть мертвы.
— Я просила помощи у Предков, — произнесла Али после паузы. — Но они не стали никого защищать, кроме меня. А тебя северные духи послушали! Я знаю, ты хотел, чтобы эти люди были твоими, мне Юмо сказал. И Тарияна помогла тебе их спасти!
— Ревнуешь?
— Нет, — нахмурилась она. — Верховный ты, а не я. Думаю, даже духи моих Предков признают это. Но я хочу, чтобы согласился с тем, что…
— Если даже духи твоих Предков признают, что Верховный — я, то и тебе придется согласиться с тем, что я все еще запрещаю кому бы то ни было приближаться к Тарияне.
— Как будто я спорю, — буркнула она, снова вгрызаясь в яблоко.
Дорл мысленно прикинул, через сколько примерно времени она снова заговорит об этом. И какие аргументы еще придумает? Она повернулась к детям, все еще веселящимся в их большой кровати. Опалы расплескали по ее белой коже цветные краски, распущенные волосы, которые она то и дело откидывала за спину, упрямо скатывались вперед, закрывая плечи, только что старательно зашнурованное платье мешало взгляду — его хотелось убрать, чтобы блики от камней играли и на голой груди. Сейчас Дорл даже не мог поверить, что Али не всегда казалась ему красивой.
— Ты и дракон стоите друг друга, — вдруг произнесла она, пребывая где-то в глубине своих мыслей.
Дорл не стал ничего отвечать. Здравый смысл подсказывал, что лучше бы дракон не появлялся больше никогда. И все же, один раз прочувствовав его мощь, пробирающую до самых костей, ее уже не забудешь. Если Али права, и Тарияна на самом деле признает в нем Вождя, то может и дракону он сумеет когда-нибудь доказать это? Нельзя подчинить то, что неподвластно людям: никогда дракон не станет его ручной зверюшкой, как и северная река никогда не будет танцевать по взмаху его руки. Но даже просто заставить эти неведомые силы считаться с его, Дорла, волей — дорогого стоит.
Вряд в ближайшее время он разрешит Алиен приблизиться к Тарияне, но сам, пожалуй, вернется туда… Хотя бы для того, чтобы наполнить кулон водой. Река — непредсказуемый и опасный союзник, прибегать к помощи которого лишний раз не стоило, но и совсем отказываться от него было глупо. Тот, кто был на твоей стороне уже трижды, заслуживает уважения. К тому же, земля, которую омывает река, принадлежит ему! Дорл не собирался отказывать себе в праве ступать везде, где прошла его армия, помножив территорию его государства!
