Дэреер приблизился к Юле, взял ее за подбородок и повертел ее голову вправо-влево. После он брезгливо вытер пальцы о сюртук.
— Она подурнела, — заявил драк ведьме. — Постарела. И эти пятна на лице… и нос. Лицо как простокваша. И вообще, это точно она?
— Точно, — лебезящим тоном подтвердила ведьма. — Это Элия.
— Трудно поверить. Старая какая… — повторил Дэреер, капризно выпятив нижнюю губу.
— Теперь ее зовут Ула. Она чуть прибавила в возрасте, но осталась сильной. Беременность протекает отлично, все энергетические меридианы в норме. Приняв странницу, ваша жена стала сильнее и здоровее. Она без труда выносит этого ребенка… и еще многих, я думаю.
— Мне не нужны другие дети, — Эйф резко развернулся и подошел к столику, с изящно сервированными фруктами и напитками. — У меня от этой… новой Элии мороз по коже, если честно. Все эти призывы, души… Она под чарами? Слышит меня?
— Слышит, но не может говорить. Зато подчиняется любому приказу.
Дэреер налил себе вина в узкий серебряный бокал.
— Устрой ее поудобнее. Чары не снимай, у меня мурашки по коже… б-р-р-р.
— Разумно, мой господин, — ведьма поклонилась. — Ребенок очень силен и если …
— Силен, велик, — передразнил ее драк. — Это выяснится, когда он родится. Мне нужно, чтобы эта женщина выносила мою дочь и чтобы это твое… предсказание… сбылось.
— И что вы сделаете с ней потом? — Юле показалось, что голос ведьмы слегка дрогнул, когда она указала на Юлю.
— С Элией? Отправлю в монастырь, подальше от себя. Туда, где обеты построже, рясы поплотнее и жрицы любят золото. Чтобы больше никто и никогда ее не увидел, эту… странницу. Иначе меня выведут на чистую воду.
… Клодина вновь поклонилась и вывела Юлю из зала. Они прошли по коридору и свернули в боковой проход. Ведьма толкнула дверь, тоже массивную, но на этот раз деревянную с инкрустацией, и жестом велела пленнице войти.
Внутри Юля бегло огляделась. Света здесь было меньше, чем в зале — окна представляли собой узкие витражи с незамысловатым узором. Юля повернулась к ведьме.
— Еда четыре раза в день. Ешь хорошо, помни о ребенке. У тебя личная служанка. Можешь обращаться к ней с просьбами, но только по делу. По утрам к тебе будет приходить целительница. Никакого личного общения ни с ней, ни с другой прислугой. И вот еще что, — Клодина посмотрела Юле в глаза и протянула руку ладонью вверх, — отдай все острое и гнущееся. Шпильки! Пояс с пряжкой! Ну! Живо!
Юля и глазом не моргнула, хотя ведьма рявкнула ей прямо в лицо. Вот и пригодилась ее медленная реакция, над которой иногда посмеивались ее немногочисленные друзья и бывший муж. В родном мире Юля так и не решилась сесть за руль, хотя права получила: она всегда слишком отстраненно реагировала на быстрые события, например, не вздрагивала, когда слышала шум. И теперь эта неприятная особенность пошла ей на пользу.
Она потянулась рукой к прическе. Две серебряные шпильки, зажим для волос, поясок, браслеты… Кольцо она развернула камнем внутрь, и сейчас оно смотрелось тонким ободком. Нет, только не кольцо! Но колдунья ограничилась сданным «оружием».
— Что-то еще? — спросила ведьма, видимо, ни капельки не сомневаясь в послушании пленницы.
Юля медленно покачала головой. Клодина высыпала украшения в свою мятую сумку и хмыкнула:
— Отдыхай. Тебя скоро покормят.
Юля послушно присела на край широкой кровати. В комнате также имелись низкий столик и сундук в углу. Стульев не было, возможно, роль сидений играли подушки на полу.
Когда Клодина вышла, Юля подождала еще несколько минут для верности и тихо подошла к двери. Она слышала удаляющиеся шаги ведьмы, но не могла быть уверена, что ее не подслушивают.
Вернувшись к кровати, она села и снова уставилась в пространство. Пальцы сами потянулись к вырезу платья, но Юля ограничилась тем, что отвернулась к окну и незаметно прощупала ткань до подкладки, будто бы пытаясь ослабить шнуровку. Юля с облегчением выдохнула. Он там! Она не выронила его во время похищения. И он цел!
О кристалле в крошечном кармане нижней сорочки Юля вспомнила еще в доме, когда отчаянно пыталась найти способ спасти себя и друзей. Накануне похищения она собиралась связаться с Орлом по поводу Лилии и прихватила кристалл с собой. А потом был бой с Ваном, появление Эйлана и недолгое бесчувствие. Крошечное средство связи, подаренное альвом, так и осталось лежать в кармашке.
Нет, Юля не будет спешить, за ней могут следить. Эти каменные стены в ее комнате, завешенные потертыми гобеленами… невольно вспомнишь поговорку про уши. И глаза.
У Юли всего один шанс. И она постарается воспользоваться им очень аккуратно.
Юля сидела на кровати, почти не шевелясь, впитывая каждый звук. Одно витражное окно было приоткрыто, и в него вливался воздух с запахом разогретого камня и пыли. Здесь, в горах, было намного теплее, чем в столице. И эти люди… пустынники. Они похожи на земные восточные народы.
Юля мысленно представила карту Э-лан-драка. Ее явно унесли на юго-восток главного острова, иначе дракон пролетал бы над морем, а такое она бы не пропустила, поскольку спала час от силы.
В комнате было тихо. Ни один гобелен не шевелился от ощутимого сквозняка. Значит, отверстий в стене или нет, или они очень малы.
Юля прилегла, но продолжала прислушиваться и анализировать. Когда придет момент, нужно будет все точно сформулировать О́рлу, если, разумеется, кристалл сработает. И еще: не унывать! Ни в коем случае!
Примерно через час кто-то повернул ключ в замке. В комнату вошла крупная немолодая женщина, явная полукровка с орочьей кровью. Она поставила поднос с едой на низенький столик и сказала, растягивая слова:
— Ешь. Нужно хорошо кушать. Смотри: мясо, каша, мед, фрукты. Ошын все тебе принесла. Переоденься. Чистое. Ошын принесла тоже.
Женщина швырнула сверток на кровать. Юля медленно поднялась и послушно развернула тючок с одеждой. Простое платье, шерстяная шаль, нижняя рубашка, чулки и мягкие туфли со шнуровкой. Все чистое, пахнущее обычным грубым мылом.
Переодеваясь, Юля осторожно и незаметно вынула кристалл из кармашка нижнего платья и переместила его в корсаж, в очередной раз порадовавшись, что ее не обыскивали. Ошын забрала запылившуюся одежду и покачала головой, глядя на ноги Юли:
— Распухли. Скажи завтра Глэней, чтобы заварила тебе трав.
Юля кивнула, продолжая изображать заторможенность. Еда была вкусной и сытной — именной такой, чтобы насытиться без тяжести. Ошын с явным одобрением наблюдала за тем, как пленница ест. Затем служанка собрала тарелки и ушла.
Юля вернулась в кровать и сосредоточилась на ощущениях тела. Первое, это самочувствие. Мало ли что подсыпали в еду. Но никаких тревожных признаков отравы или наркотиков не имелось. Второе — Юле захотелось в туалет. Она решила, что пришло время поближе познакомиться с местом, в которое ее заточили. Поскольку никто из прислуги не спешил выводить пленницу за пределы комнаты, удобства должен были присутствовать в пределах досягаемости.
