— Зачем она тебе? — пробормотала Юля, пытаясь выиграть время. — Зачем тебе моя дочь?
— Вы все умрете здесь, когда твой любовник обрушит замок. Девочке понадобится защита. Я воспитаю ее как мать, — улыбаясь, проговорила Клодина. — Она достигнет славы и богатства, а я буду при ней. Сила, знания, слава — все это будет наше, общее. Ну же, дитя, потише! Иначе я познакомлю тебя со своим домашним питомцем. Вряд ли он тебе понравится.
— С таким подходом к воспитанию из тебя не получится хорошая мать, — резюмировала Юля, покачав головой. Морок спал, Сила вновь была с ней, — Просто подойди ко мне и отдай мне дочь. Подчиняйся.
Глаза Клодины помутнели. Она молча развернулась и подошла к кровати. Глэней быстро забрала у нее Агату. Из рукава Клодины на пол скользнул сгусток тумана. Щупальце бестиоида потянулось к постели и… отпрянуло.
— Теперь уходи, — велела Юля. — Забудь о ребенке. Тебе еще книги собрать нужно, помнишь? Много книг.
— Много книг, — заторможенно проговорила ведьма, поворачиваясь к выходу. Бестиоид пугливо всосался ей под платье.
— Как?! — воскликнула Глэней, когда за Клодиной закрылась дверь.
— Лакуны, — коротко объяснила Юля. — Во мне осталось немного магии Агаты. Я ни разу не маг, но этого хватило. Что теперь?
— Бежать, — сказала альвийка. — Снаружи войско драков, но замок практически неприступен. Осада может длиться месяцами. Конар — наша единственная надежда.
Глава 22
Первым делом Глэней обвязала грудь, шею и плечи Юли куском простыни. Получилось что-то вроде знакомого Юле слинга, теперь она могла не бояться, что выпустит Агату из рук во время полета.
В плащах жриц Афреи женщинам удалось дойти до дверей, за которыми пустынники держали Конара, дикого дракона. Там дорогу им преградили воины, рабы Эйфа.
При появлении женщин пустынники один за другим поднялись с пола. На воинах были надеты ярко-красные накидки, полоски такой же ткани прикрывали лица. В руках каждый держал копье или короткую саблю.
Юля и Глэней остановились в нерешительности. Глэней скинула плащ, Юля последовала ее примеру. На лице целительницы не было страха, лишь ожидание. В глазах воинов Юля прочла интерес и… надежду.
— Они оделись для боя, — шепнула ей альвийка. — Это безумие.
Юля уже знала, что магия пустынников не предназначена для сражений, что в бою они больше полагаются на свое оружие или драконов.
— Можно ли как-то разорвать их рабский договор? — тихо спросила Юля. — Они ведь погибнут.
Глэней покачала головой. И, кусая губы, добавила, глядя, как к ним идет высокий худощавый воин в карминовой накидке:
— Это вождь. Он стоял рядом с Конаром, когда дракон пытался «выпить» меня, и не пытался его остановить. Думаю, он знает, кто ты.
Юля ожидала, что ей предстоит долгий разговор, какие-то усилия и громкие слова об особом предназначении Агаты. Но воин просто повел их за собой, бросив испытывающий взгляд на Глэней и, очевидно, сделав какие-то свои выводы.
Снаружи доносились звуки монотонных ударов. Один, особенно громкий, сопровождался оглушающим грохотом. Юля негромко вскрикнула.
Вождь вдруг заговорил, на чистом драконьем, почти без акцента.
— Маги пытаются разбить каменный козырек, прикрывавший террасу. Источник магии защищал Убежище, но отражение таких атак не может длиться вечно.
— Вы…? — неуверенно сказала Юля.
— … останемся здесь, — спокойно договорил за ней пустынник. — До конца. Осада может длиться долго. Уже сейчас нарушено заклинание, поднимающее в замок воду из подземного источника.
— Нужно поговорить с Эйфом! Я поговорю с ним! — Юля остановилась.
— Не сто́ит, — вождь покачал головой, свернув на узкую винтовую лестницу в незаметной нише. — Это не имеет смысла. Хозяин глуп и слишком одержим своей идеей. К тому же он вряд ли может вас услышать, его разум затуманен особым эликсиром на особых травах. Он мог бы сдаться на милость тем, кто снаружи. Мы надеемся, что так и случится. Ол-Танеер благороден и справедлив, мы сражались с ним, но не по своей воле. Он простил бы нас. Хозяин приходил и говорил о своей дочери. О пророчестве. О вас. Он думает, Дева-Дракон — его путь к вершине родовой славы. Он не понимает. Ваша дочь — надежда, для всех нас. Она смешает два вида магии, Мужскую и Женскую, и дракам придется забыть о своем превосходстве над другими народами. Она вернет нам нашу природную магию Огня!
— Дева-Дракон, — медленно повторила Юля, посмотрев на дочь.
Сытая, плотно спеленатая Агата спала в складках повязки на груди у мамы, шум и грохот мало ее беспокоили. Глядя на дочку, Юля не собиралась искать в ней черты будущей «революционерки» в области магии и гендерных ролей. Она просто содрогалась при мысли, что сейчас единственным спасением из замка может быть полет на драконе. С младенцем.
— А ты, Глэней? — спохватилась Юля. — Твой договор еще не истек. Ты не сможешь покинуть замок!
— Не дальше скал, на которых мне разрешено собирать лекарственные травы, — подтвердила целительница. — Не волнуйся, Ула. Этого будет достаточно. К тому же после того как ты вернула мне Силу, что-то во мне изменилось. Я больше на чувствую себя домашним скотом на привязи. Нет, — предупреждая вопрос Юли, — проговорила альвийка, — ты не сможешь освободить всех рабов Убежища. Вспомни: эта магия больше не твоя, а Агата слишком мала.
— Здесь, — сказал вождь.
Они поднялись под самую «крышу» замка. Узкая арка вела в небольшую пещеру, устланную соломой. В ней стоял острый звериный запах, а в стене было вырублено широкое отверстие, в которое вливался свет.
Пустынник подошел к дыре и издал негромкий звук языком. Через несколько минут в ответ донеслись такие же щелчки. Юля с опаской выглянула наружу и отпрянула: по наружной стене, цепляясь за скалу острыми когтями, Конар переползал с террасы к отверстию.
Дракон ввинтился в пещеру. Юля еще раз убедилась: плотным и короткошеим дракам во второй ипостаси такие акробатические номера недоступны.
Конар пригнулся и оскалился — он рычал на Глэней. Альвийка побледнела и сделала шаг назад.
— Конар умеет читать мысли? — спросила Юля. — Он не убьет ее… опять?
— Он пьет магию, как мы воду, пропускает ее через себя и видит суть всего, — кивнул пустынник. — Поговорите с ним. Вы — Мата Дракониа, Конар это понимает. Можете не произносить вслух, скажите это в голове.
Юля обратилась к «дикому» с беззвучной мольбой. Если Конар защищает Агату, он позволит Глэней помочь им. Если же он видит суть, то наверняка заметил, что альвийка теперь на стороне Девы-Дракона.
Вышло как-то… сумбурно, но Конар втянул воздух трепещущими ноздрями, потоптался и развернулся к женщинам спиной.
— Пригнитесь, держитесь крепко, — велел вождь, усадив Юлю позади Глэней и надев на женщин «ремни безопасности». — Шум его не испугает, но боевая магия может вызвать панику. Летите и да хранят вас боги.
