– Дан, вы точно это знаете, скажите, я действительно инициировалась на космодроме? – снова заговорила выростица. Арсен и Дан одновременно закивали головами.
– И я теперь могу внушать ?
– Мне уж точно ты можешь внушать, – заверил этнограф, – Ну, а Дану, наверное еще нет.
Вот еще придумал – «еще нет»! Нет и не будет!
– Тогда научите меня внушать по-настоящему, и я помогу вам отогнать небуляра. Вы сами вчера думали, что он меня послушался! – проговорила выростица, садясь на морфоместе. – Если я научусь, я буду работать, как взрослый свободный человек!
Мягкие складки морфоместа крепко обхватили ее, не давая встать.
– Но сначала надо довести до конца лечение, – Арсен осторожно придержал ее за плечи и поднял морфоместо так, чтобы она могла сидеть. – И еще надо поесть. А потом мы все начнем работать.
Что он такое придумал? Как он будет работать с небуляром, не имея возможности внушать? Впрочем, если других помощников Дану никто не предлагает, сойдет и этнограф-мешок. В качестве кого, пока непонятно, но это выяснится по ходу дела. А сейчас надо подготовиться. Дан вытащил из угла свой экзоскелет, проверил уже затянувшееся покрытие на месте разреза, потом протер себе щеки и подбородок жидкостью для бритья, оставляя рыжую щетину на салфетке. В коридоре послышались торопливые шаги.
– Извините, я хотел узнать, как ваше самочувствие? – Радж Чаттерджи влетел в медпункт. Он снова потирал руки, но теперь не нервно, а довольно, будто готовился к чему-то очень для него приятному. – Извините, я возьму мешочек с блоками, мне для концентратора, я тут подумал, что можно сделать экранирование… – пробормотал он, подхватив мешочек с синим светящимся содержимым, и исчез. Что за урод! Тут энергия вот-вот кончится, и небуляр, небось, вырос за три часа, а этот только и думает о своих изобретениях для рейдерской банды и ее командира!
Ну все, пора двигаться! Но начнет разведку он один. Дан надел «Боец» и повернулся к будущим помощникам.
– Сидите и ждите! Без меня никуда не двигаться!
Надо надеяться, рассудительный Арсен сможет ее удержать, даже несмотря на внушение. Он, похоже, мастер убеждать и уговаривать. А теперь – за кислородом! Рядом с зарядной станцией висел светящийся экран с данными. Температура, влажность и прочие удобства в лаборатории были в полном порядке, зато заряда аккумуляторов при имеющемся могло хватить не расходе больше чем на сутки. Дан подключил кислородный блок экзоскелета к короткой трубке в стене, лучевой пистолет к выходам аккумулятора и включил заполнение. Оружие зарядилось почти сразу, зато кислород шел медленно, как будто нарочно испытывал терпение. Что тут, у рейдеров, нормального давления в баллонах нет или кислород кончается?
Сунув за пояс лучевик и пристукивая от нетерпения ногой, Дан пробежал глазами надписи под кнопками и дверцами в стенах техотсека. «Воздушные фильтры», «Рециркуляция», «Кондиционер», «Блок О»…интересно, что это за блок О? А что на полках? В этой коробке, кажется, кристаллы для записей, рядом – стопка негодных сенсоров. Хлам!
А это что? Отчаянный страх ударил по нервам, мутноватые светильники на стенах мигнули, Дан едва удержался от крика, и тут же услышал вскрики, несущиеся из других дверей.
–Что случилось?
– Ничего, ничего, извините, пожалуйста! Это у меня опытный образец включился! – высунулся из своей комнаты Чаттерджи, лицо у него посерело и перекосилось от ужаса. Он снова скрылся, и страх тут же исчез. Дан выглянул из своего угла, насколько позволял кислородный шланг. Перед изобретателем стояло нечто, похожее на модель гравидеструктора высотой в полметра. Во всяком случае, у этого аппарата было квадратное дуло и круглая тыльная сторона. Значит, вот это и есть концентратор А-поля? Ничего себе концентрирует! Но в нем Дан разберется потом, сейчас главное – небуляр.
«Я виноват во всем этом, и этого не искупить… Перед Каутильей, перед Галактикой… – услышал Дан мысли изобретателя. – Я работал на рейдеров, я воспитал убийцу и насильника…Моя работа губит людей и разумных существ по всей Галактике… мне нет прощенья, хоть бы меня убил этот обратный поток! Но опытный образец не убьет…». Чаттерджи вытащил из боковой поверхности лабораторного пульта шланг и начал мазать круглую сторону своего агрегата резко пахнущим клеем. Дан поморщился – надо же, монтажный клей стикского производства! Кто притащил в подземную лабораторию эту пожароопасную дрянь! Он же загорается от любой искры! Командир Сергиевский отправил бы под трибунал любого, кто взялся бы клеить таким клеем на «Кентавре».
Кислородный блок, наконец, заполнился, и Дан пробежал мимо мастерской, где работал Чаттерджи, и остановился у выхода. Красные огоньки побежали над дверью, отсчитывая время и показывая давление в шлюзе. Опять ждать! Сколько времени зря проходит! А Чаттерджи только знает, что самого себя мучить!
«Искупления нет, но я могу продолжать исследование! Я должен успеть с последним испытанием, пока есть энергия! Из этих блоков получится рассеиватель обратного А-поля, а значит, работать с концентратором сможет любой! – Чаттерджи заскрипел колесиками стула, запах клея исчез. – Я не отдам этот образец рейдеру Вокару, оружие будет принадлежать тому, кому оно должно служить – народу Каутильи. Я отдам свое изобретение государству, и пусть президент Хан и правительство решают, что с ним сделать. Они, возможно, отправят меня в тюрьму, мне снова вживят внушатель, но это не страшно, я и так уже три года в тюрьме!» Концентратор снова включился, и А-поле ударило по нервам, но теперь страх был куда слабее.
Надпись «Вход» над дверью замигала. Так дело не пойдет! Чаттерджи своим опытным образцом поглощал энергию не хуже небуляра. Но в открытую убеждать бесполезно, даже с внушением – стоит отвернуться и перестать внушать, как он устроит свое последнее испытание и угробит аккумуляторы. Лучше присоединять свои мысли к мыслям Чаттерджи незаметно. « Сейчас энергии нет, надо беречь то, что есть. Испытать можно потом, позже, завтра…» – начал внушать Дан, подстраиваясь под ритм биоволны изобретателя. Чаттерджи зашевелился на скрипучем стуле, никого не заметил и снова принялся за работу. «Сегодня закончу образец, а потом когда-нибудь испытаю», – услышал Дан и вышел в тамбур.
22
У лестницы по-прежнему лежали двое убитых подонков в разрезанных экзоскелетах. Силовые тяги торчали среди клочьев бронированной ткани и осыпающихся хлопьев нанопленки, будто кости разлагающегося тела. Других рейдеров не было видно – то ли улетели на катере, то ли погибли в тумане небуляра. Ну ничего, он разберется с этой шайкой, как только сможет улететь с Трайи, а сейчас достаточно навести порядок в коридоре. Дан подхватил сначала одного убитого, потом другого, и оттащил их за угол. При небольшом притяжении Трайи можно было унести и подальше, но аккумуляторы не ждали, и время тоже.
В цехе было по-прежнему полутемно и жарко. Небуляр нагревал просторное помещение, а его слабое А-поле заставляло тревожно сосредоточиться, будто перед экзаменом. Светящиеся клубы тумана плавали вдоль стекла, сжимаясь и раздуваясь, будто дыша, внутрь цеха от них падал мягкий белый свет. Изредка в белом тумане пробегали неясные вспышки, похожие на искры световой речи астрионидов, но ничего осмысленного в них Дан прочесть не смог.
