— Он тебе нравится? — напрямик спросил Димка.
Машка запнулась и, подняв голову, посмотрела на Димку с испугом. Сколько раз она смотрела на него с пониманием, сочувствием, удивлением. А вот с испугом — впервые. Чертов круассан превратился в желудке в камень.
— Маш, я не буду психовать. Правда. Мне просто нужно знать.
Машка молчала так долго, что Димка уже потерял надежу на ответ. Камень в желудке превратился в битое стекло.
— Он… не такой, каким казался. Он… с ним можно говорить.
Видимо, Димка все же не уследил за лицом, потому что Машка спохватилась и зашептала:
— С тобой тоже можно, Дим. Я не про то. Просто я ведь не любила его за компанию, а он… как человек оказался неплохим.
— Не любила за компанию, а полюбила без компании, — пробормотал Димка, опустив взгляд к кружке. Смотреть на Машку стало вдруг невыносимо.
— Ну что ты говоришь?! При чем здесь любовь, Димка? Я же почти его не знаю. Я…
Димка открыл было рот, чтобы спросить про вчерашний день, но просто не смог. Ерунда это все. Не было никакой постели. Шилова наврала, как и с фотками. Но то, что Крестовский начал нравиться Машке, было неоспоримым фактом, который становилось сложно игнорировать. Димка понимал, что у него только два пути: смириться или же доказать Машке, что Крестовский ничуть не лучше его.
Машка встала и принялась убирать чашки со стола. Димка встал, чтобы ей помочь.
В своем платье Машка выглядела такой домашней и такой… его, что отдавать ее Крестовскому казалось преступлением.
Когда она вернулась к столу с тряпкой, чтобы вытереть крошки, Димка не нашел ничего лучше, чем взять ее за локоть, развернуть к себе и поцеловать.
Он представлял себе это не один десяток раз. Без фанатизма и придыхания. Просто знал, что однажды это случится. Она ведь его.
Поцелуй с Машкой отличался от всех других в его жизни. Во-первых, потому что его сердце сейчас металось между желудком и горлом, а во-вторых, все его мысли заняла навязчивая идея доказать, какой он классный. Помнится, Шилова несколько дней назад не впечатлилась, поэтому сейчас Димка с непонятно откуда взявшимся задором подхватил Машку под бедра и усадил на стол. Получилось круто и залихватски. Уперев ладони в столешницу по обе стороны от Машкиных ног, Димка придвинулся вплотную и только тут понял, что Машка не отвечает на поцелуй. Если до этого она пыталась, пусть суматошно и невпопад, но это можно было списать на отсутствие опыта, то теперь она застыла и стала отклоняться, едва не укладываясь на стол. Димка по инерции потянулся за ней, и только когда Машка вцепилась в его плечи мертвой хваткой и разорвала поцелуй, он замер и открыл глаза.
Машка загнанно дышала и смотрела на него с таким ужасом, будто случилось что-то страшное.
— Не надо, пожалуйста, Димочка, не надо!
В первый раз в жизни она назвала его «Димочкой». Димка выпрямился и сделал шаг назад.
— Прости, я слишком быстро, да?
Его футболка на плече, в которое Машка вцепилась, не выпуская тряпки, промокла. Димка вытащил из ее побелевшего кулака влажную тряпку и отнес ее в раковину. Когда он повернулся к Машке, та спрыгнула со стола так стремительно, что перевернула табуретку, и бросилась прочь из кухни. Димка рванул следом.
Машка забежала в свою комнату и попыталась закрыть дверь. Димка не позволил. Его тело действовало на автомате, в то время как в мозгу горела сигнальная лампочка: что-то случилось! Он накосячил!
— Не трогай меня, пожалуйста.
Голос Машки звучал так жалобно, что Димку едва не стошнило от осознания, что она его реально боится.
— Маш, ты что? Я, конечно, псих, но не маньяк же.
Машка даже не улыбнулась. Отступила к окну и отдернула тюль, будто собиралась прыгать.
— Маш, ты рехнулась? Отойди от окна. Пятый этаж.
Он шагнул вперед, но Машка реально ухватилась за ручку на раме. Димка бросился к ней и, схватив ее поперек туловища, оттащил прочь от окна. Машка брыкалась и вырывалась вполне серьезно. Засветила локтем ему в подбородок с такой силой, что у него из глаз посыпались искры. Бросив Машку на кровать, Димка отступил к окну, перекрывая к нему доступ. Машка отползла к стене и обтянула подол платья, прикрывая колени. Она тихонько всхлипывала и не смотрела в его сторону.
— Так, успокоились оба! — объявил Димка и потер лицо ладонями.
Машка шмыгнула носом и потянула на себя покрывало с кровати.
— Маш, я не собирался ничего делать. Я просто… Черт, я просто тебя поцеловал.
Машка икнула.
— Маш, я не собирался ничего тебе делать. Услышь меня! Дальше поцелуя не зашло бы.
Мигрень вернулась. Димка отступил ближе к окну, чтобы сойти с ковра, в случае если у него опять пойдет носом кровь.
— Зачем ты?.. — прошептала Машка.
Он с усилием усмехнулся, не зная, как ответить на этот вопрос. Придумывать что-то внятное прямо сейчас не было сил, а правда заключалась в том, что он решил доказать, что он лучше Крестовского, классный парень и вообще… Но звучало это так тупо, что вслух Димка произнес:
— Не знаю.
Машка нервно рассмеялась. Смех перешел во всхлип.
— Уходи, Дим. Пожалуйста, — негромко попросила она.
— Хорошо, — кивнул Димка и вышел из комнаты.
Стараясь не делать резких движений, он забрал из кухни толстовку, оделся, обулся и успел снять с крючка куртку, когда Машка все-таки вышла его проводить.
Она стояла чуть в стороне, глядя на него настороженно, будто он вправду был маньяком.
— Ничего бы не было, — устало сказал Димка.
— Не делай так больше, — попросила Машка.
— Не буду, — непослушными губами усмехнулся Димка. — Давай сделаем вид, что я не приезжал. Букет можешь выкинуть в окошко.
Ему самому казалось, что он говорит заторможенно, будто пьяный. Оставалось надеяться, что со стороны это так не выглядело.
Машка тоже усмехнулась и покачала головой:
— Букет красивый, и он ни в чем не виноват.
— Ладно, — через силу улыбнулся Димка.
Что-то объяснять было бессмысленно. Надеяться на прощение — тоже. Впрочем, об одном он не мог не спросить:
— Почему ты так шарахнулась? Ты вправду решила, что я могу?..
Договорить не получилось. Слишком дико это звучало.
— Нет. Я просто испугалась, — быстро ответила Машка, и Димка понял, что она соврала.
Глава 22
Ты — тот, кто может ошибки исправить.
К приходу Димки Маша решила нарядиться. В ее гардеробе было несколько простых летних платьев, которые она ни разу не надевала на улицу. Мама долгое время не оставляла попыток сделать из Маши настоящую девочку.
