– Чикальтинан Кевиан от Трех Заливов имеет честь приветствовать тебя! – просвистел Кевиан, откинув пленку шлема. Его скрученные рожки подергивались, и судя по тому, что он не называл меня по имени, он сразу что-то понял, а теперь изучал меня, как мог. Неужели сейчас скажет всем, кто я такой? Но Кевиана беспокоило другое.
– Скажи, командир Антон, мой длинношерстный помощник погиб?
– Не знаю, но он был тяжело ранен, а потом исчез.
– Он не возвращался, как ты?
Так. Долонаны уже в курсе, а Кевиана устраивает не только мое новое состояние, он надеется, что наблюдательный сыщик Сигемон вернется, хотя бы в виде двойника. Похоже, именно вечно пьяный любитель камня путешественников был главным в их расследовании. Я отрицательно помотал головой, ничего не говоря. А что тут сказать?
Кроме долонана, никто ничего особенного во мне не заметил – впрочем, я был так грязен с головы до поддельных ботинок, что свечения просто не было видно. Надо принять самый уверенный вид и занять людей делом, тогда никто ничего не заметит. А дело сейчас одно – войти в энергостанцию и не дать туда войти рейдерам.
– Капитан Хальс! Патрик! Отвечайте, кто внутри станции? – потребовал я самым командирским тоном.
– Никого нет! Мы этих засранцев к двери не подпускаем! – гордо ответил отец. Патрик покосился на него с сомнением.
– Это же сумасшедшие какие-то, вообще! – зачастил Патрик. – То один, то другой к двери по лестнице подберется, в замке поковыряется, а не получится – убегает. А сейчас был случай – я ранил одного, так он прямо к колодцу побежал и утопился! Ну, вообще!
– А эти, зубастые, так и кидаются из воды! В одну секунду сжирают, плевки природы! – добавил отец.
Ну, с миксинидами понятно, а те рейдеры, которые убегают или топятся – это двойники, им внушают высокие мысли о предназначении и позоре, и они всему верят. Однако на «Воине», который сейчас где-то рядом, на орбите, должны быть настоящие рейдеры.
– Дверь удобно стоит, мы прямо напротив. Базуки по ней и по лестнице редко попадают, я тоже один раз поднимался, хотел прожечь, но лучевик не работает, ну вообще! – продолжал Патрик. – Там пароли на замке какие-то хитрые, я так и не открыл.
Еще бы! Я очень старался, закрывая станцию перед уходом. А по лестнице они не бьют, боятся повредить ловушки. Видимо, инженера у них все-таки нет, а станция нужна им исправной.
– Я думал про замки этого сопляка директора спросить, может, он знает, или Фреда Гонту, а они оба пропали, будто проглоты их сожрали! – продолжал мой родитель. Как будто Балиани хотел что-то знать о замках! Но насчет Гонты отец был неправ – гладенцы не проглотили его, а скопировали, но жив ли он сам?
– И Борский пропал! Но он не с этими плевками, он мужик нормальный, – добавил отец, кивая в ту сторону, откуда недавно стреляли рейдеры. Я с каждой минутой верил ему все больше – прикидываться и врать мой отец никогда не умел.
Тропа из полиморфов качнулась под нами, меня подбросило, как будто сработал гравидвигатель, ветер понес по небу дым и белую пыль. В небе внезапно, будто выйдя из засвета, возник огромный бело-розовый шар военного катера. Хамелеоновое покрытие переливалось зелеными и красными волнами, отражая то витанское небо, то перья леса, гравитация то подкидывала меня, то швыряла на платформу. Катер сел, и я увидел выставленный из его круглого бока прямоугольный нос боевого гравидеструктор.
Это был «Воин» старой модели без опознавательных маяков – должно быть, тот самый, который взлетал, когда я был на базе каутильской экспедиции. Рейдеры уже не скрывались за поддельными маяками и не пытались прятаться. Платформу снова затрясло, мы едва устояли на ногах. Я посмотрел в просвет между перьями. Так и есть! Рейдерский катер уже стоял на платформе и методично бил гравидеструктором по ее ровной поверхности. Мелкие радуги взлетали над гладким композитом, оставляя за собой ямы с композитовой пылью. Катер бил мелкими точечными ударами, стараясь не задеть энерголовушки, но напугать всех, кто это видит.
Вот о чем предупреждал Подгорецкий! Рейдеры вернулись и заявляли о своих правах и о намерении получить энергостанцию во что бы то ни стало. Они были хозяевами положения на Вите, во всяком случае, в ближайшие два часа, за которые патрульный катер мог бы долететь с Дубля. Но кто бы из нас его вызвал без связи?
Что же делать? Рейдеры не успокоятся, пока не перебьют всех защитников станции, тогда они спокойно выйдут из «Воина», взломают мои хитрые пароли или просто сожгут замки тирококсом и сделают со станцией все, что захотят. Победа или смерть – это сейчас не подходило. Нам была нужна только победа, а смерть… смерть мы можем изобразить!
– Слушайте! – скомандовал я. – Сил, чтобы бороться с ними, у нас нет, нам нужна хитрость. Мы должны заставить рейдеров выйти из «Воина», но подставлять головы под пули «Амфибий» они не захотят. Значит, мы должны убедить их, что защитников энергостанции больше не осталось, и они могут спокойно выходить. Пока они будут это проверять, мы быстро войдем в станцию, поднимем ее, и я ударю по «Воину» основными стволами переброски или по рейдерам – пробным стволом.
– Что они – недоумки, чтобы тебе поверить? – вставил отец.
– Поверят, если все сделать правильно. Сидите за полиморфами напротив лестницы, вон там, подальше. Пока я ползу к модулю, прикройте меня. Я должен туда попасть, там резервная связь для станции.
– А ты откуда знаешь? – заворчал мой родитель.
– Капитан Хальс, отставить! Антон все знает, слушайте сейчас, потом не до того будет! – распорядилась Славка.
– Как только я войду в модуль, не стреляйте и ничего не делайте, пока я не войду в станцию. Тогда поднимайтесь.
– Не выйдет у тебя, сопляк! Лучше я сам пойду! – снова не выдержал мой родитель.
– Капитан Хальс, отставить возражения! Не лезть никуда без приказа! Всем выполнять! – скомандовала Славка.
– Есть! – ответили Патрик и отец. Кевиан нервно задергал всеми рожками сразу, кривя рот в разные стороны, но возражать не стал. Все бросились выполнять с такой скоростью, что сразу стало ясно – ничего лучшего никто не придумал. Мой вариант был плохой, но единственный.
38
Я пополз по шевелящимся полиморфам, перебираясь через вьющиеся вокруг них лианы. С какой стороны заходить в строительный модуль? Входная дверь хорошо видна из «Воина», не подойдет. Значит, окна. Но где в модуле Мануэла спрятал блоки? Наверняка не с той стороны, где была мусорная куча – там после взрыва мы осмотрели всё. В общей столовой? Вряд ли, там всегда есть люди, и даже в момент тревоги кто-то мог вернуться. В комнате? Гонта вчера обыскал их все, но что он нашел? Или он ничего не искал, а прятал блоки? Он может оказаться на любой стороне, а двойник-рейдер – это ведь тоже показатель. Кто в новой жизни стал рейдером, тот и в прежней мог им быть. Но если Мануэла или Гонта спрятали блоки в комнате, то в чьей? В своих вряд ли, к отцу или десантникам опасно, а вот в комнате Нины, которую я уже осмотрел… Или еще лучше – в моей! Да, в своей комнате я не стал бы искать или стал бы, но в последнюю очередь! А если бы кто-то другой их там нашел, появился бы повод в открытую отстранить меня от дел, к чему Гонта стремился с самого начала. Сходится! Моя комната – самое надежное место!
