– Живой, Бикир? – спросил Преемник, задыхаясь от быстрого бега, ярости и бешеного желания снести голову, на которую был направлен его меч.
– Да, ты как раз успел к началу представления, – ответил Бикир, морщась от боли, вызванной резким движением.
Вместе с Бакаром в покои вбежали несколько Ар-Рааров из дворцовой охраны. Они окружили Ба-Лонга и Ви-Лонга и ждали распоряжений.
– Увести их, – приказал Бакар, переводя дыхание, затем грозно спросил:
– Кто дежурил у покоев моего брата?
Двое охранников сделали шаг вперед. Преемник смерил их уничтожающим взглядом.
– Вы арестованы, сдайте оружие.
Не говоря ни слова, воины сняли пояса. Они знали, что оправдываться бесполезно, как знали и то, что Преемник их не пощадит.
– Господин, выслушайте меня, – подал голос Ба-Лонг.
– Увести!!! – рявкнул Бакар так, что вздрогнули все, даже Бикир.
Охрана поспешно выволокла арестантов за дверь, и близнецы остались одни. Бикиру только-только удалось выровнять дыхание, и он посмотрел на брата. Глаза его округлились.
– Бакар, ты весь в крови! – воскликнул он, приподнявшись на локте.
Преемник оглядел себя. Рубашка, куртка, сапоги и руки – все было забрызгано кровью.
– Не моя, – успокоил он брата, – кучка недоумков караулила у дома Мэй. Отправились к Подземному, Кипиш помог. Видно, хотели меня задержать. Идиоты!
– Хвала богам, что им не удалось, – с облегчением произнес Бикир, откидываясь на подушки, – еще немного, и ты бы опоздал.
– Я возьму что-нибудь из твоих вещей? – спросил Преемник, расстегивая рубашку, – отец не должен знать, где я был.
– Бери, конечно, мне пока без надобности, – ответил ему брат, – мне бы и самому переодеться.
– Ой, Бикир, а ты-то в чем весь? – удивился Бакар, приглядываясь.
– Да в этом дерьме, которым меня пытались напоить, – сказал Бикир, оглядывая пятна.
– Я бы помог, но нужно отдать распоряжения насчет допроса и трупов, – сказал Преемник, доставая чистую одежду.
– Иди-иди, и без тебя найдется, кому, – махнул рукой Бикир.
В комнату вошел Ки-Сиел. Поднос задрожал в руках, когда он увидел полуголого господина и окровавленную одежду на полу.
– Что за бурду ты принес, Ки-Сиел? – напустился на него Преемник, – я жрать хочу как сто пырларлов, а ты притащил каких-то крендельков!
Он выбил поднос из рук перепуганного слуги, едва не окатив беднягу свежезаваренным чаем. Ки-Сиел сжался, зная, каков господин в гневе.
– Что стоишь, как истукан? Переодень господина Бикира, приберись и принеси чего-нибудь нормального, чтобы к моему возвращению было накрыто! – прикрикнул Бакар, – я еще разберусь с тобой! Радуйся, что у меня дела поважнее, чем надавать тебе пинков.
Преемник отпихнул слугу и размашистым шагом покинул спальню, на ходу натягивая рубашку. Растерянный и огорченный, Ки-Сиел подошел к кровати Бикира.
– Не переживай, Ки-Сиел, – подбодрил его сын Митверхала, – сейчас он убьет кого-нибудь и успокоится.
– Надеюсь, не меня, господин Бикир, – робко ответил юноша.
***
– Как вы посмели впустить чужака, болваны!? – Бакар орал так, что дрожала даже решетка в крошечном окошке под потолком камеры, – для этого вас учили десять лет? Для этого вы принесли клятву дому Митверхала?
Статные и сильные воины, из лучших представителей клана, стояли перед Преемником, вытянувшись, не смея шевельнуться, и даже дышали через раз. Их чудовищный проступок не давал права на снисхождение, оба знали, что наступила их последняя ночь в этом мире.
– Только конченые идиоты могли так поступить! – продолжал бушевать Бакар, – как я мог так ошибиться в тех, кому привык доверять жизнь?
– Господин Преемник, целитель сказал… – попробовал объясниться один из воинов, но договорить не успел.
Кулак Бакара влетел ему в челюсть так, что хрустнула кость. Второй удар пришелся в живот. Ар-Раар упал, корчась и пытаясь вдохнуть. К полу потянулась ниточка красной слюны. Зрачки второго телохранителя расширились от ужаса, он нервно сглотнул. Преемник повернулся к нему.
– Тоже хочешь рассказать про целителя?
Молодой Ар-Раар знал: что бы он ни ответил, его участь решена. Он молча опустил голову, ожидая удара и напрягая мускулы, чтобы хоть немного смягчить его убийственную мощь.
– А ты слегка поумнее, – сказал Бакар, сжимая кулаки, – за это не буду ломать тебе челюсть.
От удара под дых телохранитель не упал, но согнулся пополам и отступил к стене. Бакар свалил его, пнув ногой.
– Встать! – рявкнул он, выждав с полминуты.
Арестованные охранники беспрекословно повиновались, хотя удалось им это с трудом, и все повторилось сначала. Преемник избивал их до тех пор, пока они не распростерлись на полу, не в силах больше встать, хотя продержаться им удалось долго. Бакар порядком устал и взмок.
– Вы заслуживаете смерти, – сказал он перед уходом, – вашу судьбу я решу завтра, но не слишком рассчитывал бы остаться в живых на вашем месте.
Выходя, Преемник мимоходом бросил тюремщикам:
– Приведите целителя к этим болванам.
Ба-Лонг сидел на скамье, скрючившись и обхватив голову руками. При виде входящего Преемника он вскочил и упал на колени.
– Я пришел выслушать тебя, – сказал Бакар.
– Меня заставили, господин, меня заставили! – затараторил Ба-Лонг дрожащим голосом, – у меня не было выхода. Они схватили мою дочь и троих внуков. Они сказали, будут пытать их у меня на глазах, пока я не отведу их главаря к господину Бикиру… Они расписали подробно, что сделают с моей маленькой внучкой…
– И ты предпочел, чтобы умер мой брат, – ледяным тоном сказал Бакар, – дом Митверхала доверял тебе много лет. Ты принимал роды у нашей матери, Ба-Лонг, лучший целитель Мааданда.
– Господин Бакар, господин Бакар, – запричитал Ба-Лонг, – я не смог, не смог… Они все, что у меня есть… Пощадите, господин…
– Поздно просить пощады, Ба-Лонг.
В глубине души Бакар понимал этого несчастного и соврал бы сам себе, если бы сказал, что ему не жаль того, кто поил его в детстве отварами и неоднократно зашивал его раны, уговаривая немного потерпеть.
– Господин Бакар, моя дочь и внуки до сих пор у них, помогите хотя бы им…
– Ты поверил не тем людям, Ба-Лонг. Они уже мертвы, можешь не сомневаться.
– Почему вы… так уверены, – прошептал побелевший целитель.
– Такие люди никогда не выполняют обещаний. То, что ты сделал, ты сделал впустую. Хотя, обратись ты ко мне сразу, я бы, возможно, смог что-то изменить.
– У меня не было никакой возможности, – Ба-Лонг сидел на полу, как неживой, раздавленный словами Преемника.
