– Бакар, сын и Преемник Митверхала клана Ар-Рааров Пихомора, прямой потомок Основателя Ар-Раара, приветствует тебя, Ченгал, сын Чиэлинга, Митверхал клана Челангов! – торжественно представил Макар жениха, – Скажи, Ченгал, считаешь ли ты его достойным принадлежащего тебе сокровища, твоей красавицы дочери Мингилиты?
Ченгал поднял руку, приветствуя Бакара, его правую руку и выстроившуюся за их спиной свиту соратников и телохранителей. Стоявшая чуть поодаль супруга Митверхала Хенгалия, которую поддерживали две служанки, старалась улыбаться, но слезы ручьем текли из глаз, и она без конца вытирала их платком, а когда Макар закончил говорить, громко всхлипнула. Беременность сделала ее излишне сентиментальной. Седьмой ребенок Ченгала должен был появиться на свет не позднее, чем через месяц. Будущий зять улыбнулся и поклонился ей, а Матерь клана склонила голову в ответ, снова приложив платок к глазам. Минги стояла, опираясь на руку отца, и не отрывая взгляда от выступавших из-под платья носков своих сапожек.
– Приветствую тебя и твоих приближенных, Бакар, сын Пихомора! – заговорил Ченгал, – ты достойный муж, я отдам тебе свое сокровище, но сначала докажи, что обеспечишь ей жизнь, достойную дочери Митверхала.
Бакар снисходительно улыбнулся и сделал рукой жест, вперед вышло несколько молодых Ар-Рааров с богато украшенными драгоценными шкатулками. Каждый подошел к одному из членов дома Митверхала Челангов, даже к младшим дочерям. Одновременно все шкатулки были открыты, и по залу пронеслись изумленные возгласы, а маленькая Вэли взвизгнула и захлопала в ладоши – в шкатулке лежала куколка в красном свадебном платье и драгоценная брошка в виде жеребенка пырларла, которую девочка захотела немедля примерить. Няня торопливо стала прикалывать ее к платью, опасаясь истерики. Ченгал улыбался, взвешивая в руке тяжеленное золотое ожерелье с массивной подвеской с гербом Ар-Рааров на одной стороне и Челангов – на другой. Хенгалия снова залилась слезами при виде прекрасной диадемы и перстня с украшением в виде пяточки младенца, а Тингита и Ангия замерли от восторга, рассматривая шикарные колье из драгоценных камней. Вэли вырвалась от няни и подбежала к жениху.
– Дядя Бакар! Смотри! – она гордо выпятила живот, чтобы похвалиться брошкой на груди.
Преемник опустился перед девочкой на одно колено и поцеловал маленькую ручку.
– Для очаровательной маленькой госпожи – только самое лучшее, – с улыбкой произнес он.
– Ты красивый, – Вэли потрогала вышивку на груди Бакара, – везет Минги, что она на тебе женится. А можно, я приду в ваш дворец поиграть с пырлашками?
– Конечно, красавица, я даже обещаю покатать тебя, – Бакар поднял малышку на руки, передал няне и повернулся к Ченгалу.
– Это лишь ничтожная толика того, чем будет обладать твоя дочь, Митверхал.
Ченгал, которого донельзя умилило, как Бакар разговаривал с его младшенькой, ответил дрогнувшим голосом:
– Теперь я вижу, что у моей драгоценности будет достойная оправа. Клянешься ли ты, Бакар, сын Пихомора, сделать мою дочь счастливой женой и матерью?
– Клянусь, – Преемник приложил кулак к груди.
– Тогда отныне она – твоя, – Ченгал подвел дочь к жениху и соединил их руки, – да примут ее духи предков в твой клан, да благословит Великий Скайларл ваш союз.
Рука Мингилиты была ледяной, что не слишком понравилось Бакару. Она так и не нашла в себе сил взглянуть в лицо будущего супруга. Макар взял у слуги отделанный мехом, расшитый узорами, очень теплый свадебный плащ, почти такой же, как у Бакара, и набросил на плечи невесты. Теперь их путь лежал к Последнему Пристанищу – поклониться духам предков, принести им дары и попросить благословения.
Бакар легко вскочил в седло и подал руку невесте, а Макар, опустившись на одно колено, подставил ладони, на которые она, поколебавшись, поставила ногу и не успела заметить, как оказалась рядом с женихом. Преемник поплотнее запахнул на ней плащ и заботливо спросил:
– Тебе удобно, Минги?
– Да, благодарю… – почти шепотом ответила девушка, стараясь немного отодвинуться, но Бакар крепко прижал ее к себе.
Две служанки, которые отправлялись в дом Ар-Рааров вместе с дочерью Митверхала и несли свертки с подношениями духам, были подсажены в седла к довольным телохранителям, которым представилась возможность беспрепятственно обнимать их всю дорогу. Впрочем, девушки, в отличие от хозяйки, нисколько не возражали.
Погода порадовала отсутствием дождя, иногда из-за туч даже проглядывало тусклое солнышко, и на улицах с самого утра были толпы. Все хотели увидеть Преемника Ар-Рааров и его красавицу-невесту, поэтому свадебная кавалькада едва продвигалась сквозь живой коридор. Люди кричали, приветствуя молодых, и подбрасывали вверх все, что попадалось под руку, от шапок до детей. Макар ехал на полкорпуса позади молодых, то и дело доставал из мешка пригоршни монет – не мелочи, а золотых пятерок, – и бросал в толпу, вызывая восторженный рев и давку. Бакар улыбался и почти непрерывно махал рукой, приветствуя жителей Маада, и без конца напоминая Мингилите, чтобы она делала то же самое.
Проезд через толпу был долгим, но вот они миновали восточные ворота и выехали за город. Неподалеку от городских стен, у подножия Пырларловых гор, лежала огромная мрачная пустошь, особенно безрадостная сейчас, в пору поздней осени. Голая замерзшая земля и редкие облетевшие деревья. Последнее пристанище, где обретали покой души всех пяти кланов. Дома Духов каждого клана располагались далеко друг от друга, чтобы души не попали в чужой дом. От них лабиринтами в форме защитных рун расходились Стены Предков, в которые вмуровывался прах умерших. Перед каждым Домом были устроены площадки для погребальных костров. Во время прощальной церемонии двери Дома Духов открывали настежь, чтобы предки помогали вновь прибывшей душе перейти в другой мир.
Процессия остановилась перед Домом Духов Ар-Рааров, одновременно и Храмом Подземного Пырларла, властителя мира мертвых, при взгляде на который Мингилиту пробрал озноб. Высокое мрачное здание было сплошь обито черепами пырларлов. Они охраняли покой предков и не впускали чужие души. Возле входа молодых ждали два жреца – хранители покоя, одетые в ритуальные накидки, исписанные символами дома Ар-Рааров, и мистическими знаками, понятными только жрецам и тем, чей дом они оберегали. В руках жрецы держали две такие же накидки, предназначенные молодым. Без них входить в Дом Духов было строжайше запрещено и считалось смертельно опасным, духи могут принять за душу и утащить в мир Подземного.
Всадники спешились, телохранители увели пырларлов в сторону. Остались лишь жених, невеста, правая рука, девушки и юноши с подношениями для духов и пара телохранителей, держащих под уздцы пырларла, который недавно потерял хозяина. Пырларл смотрел умным и спокойным взглядом, казалось, он понимает, какова его роль. Не понимала этого только Минги. Макар снял с Бакара и его невесты теплые плащи и бросил на скамью возле входа, а жрецы надели на молодых ритуальные накидки. Минги поежилась от холодного ветра, накидки совсем не грели. Юноши и девушки разложили подношения вдоль перил, на ступеньках, ведущих внутрь Дома: на нижние ступеньки – угощения, а на верхние – драгоценности. После окончания церемонии жрецы соберут их. Разложив дары, молодые люди, согнувшись в поклоне, отступили назад, а к жениху и невесте подвели пырларла. Бакар взял повод. Заметив недоумение девушки, один из жрецов взял ее руку и положил на повод с другой стороны. Жрецы поднялись по ступеням, открыли створки дверей и сделали приглашающий жест. Занеся ногу, Минги заметила по всей лестнице замурованные в ступеньках человеческие черепа. Придется идти прямо по ним. Поймав ее испуганный взгляд, Бакар улыбнулся.
