– Ки-Клат, сын Ки-Лоёла, клан Кигилов.
С бьющимся сердцем юноша отошел в сторону.
– Ки-Пел, сын Ки-Стена, клан Кигилов.
Молодые Кигилы радостно обнялись. Это был тот самый юноша, который перепрыгнул через трех пырларлов. В толпе раздались рукоплескания.
– Торэр, сын Итайра, клан Ар-Рааров.
– Твоему брату повезло. Торэр – мировой мужик, – сказал невесте Бикир.
Молодой Ар-Раар широко улыбнулся испуганно смотрящим на него Кигилам, подошел и от души хлопнул каждого по плечу.
– Главный бегун и главный прыгун! – воскликнул он с видом, будто нашел два золотых слитка, – ну что, ребята, порвем этих бедолаг?
Против воли Кигилы заулыбались. Никакой неприязни и презрения, напротив, этому улыбчивому, худоватому для Ар-Раара молодому мужчине всего парой фраз удалось сделать их командой и заменить боязнь на азарт.
Оставшиеся трое автоматически стали пятой командой, и Шунске просто огласил их имена, но его голос потонул в шуме толпы, где вовсю обсуждались команды и делались ставки.
– Кигил и два Челанга, – произнес Бикир, рассматривая пятую команду, – опять Челанги. Видать, всерьез настроились захапать Сердце Пырларла. Хорошо хоть Пахтых один.
– Но он в команде с Макаром, – возразила Ги-Мла.
– Ну и что, – отмахнулся Бикир, – Макар влегкую сделает его в финальном поединке, если до этого дойдет. Мировое соглашение – не для этой парочки, даже если бы они и хотели.
– Это уж точно, – согласилась Ги-Мла, – я буду болеть за Ар-Рааров и Кигилов одинаково.
Бикир сделал жалобное лицо.
– Ты простишь меня, девочка моя, если я буду болеть за Ар-Рааров чуть больше?
– Ну, не знаю, – хитренько прищурилась Ги-Мла, – могу потребовать компенсацию.
– Если она будет измеряться в поцелуях, согласен, – шепнул Бикир, поцеловав ее в ушко.
– Бикир, дядя смотрит! – Ги-Мла поплотнее натянула шапочку.
– Пусть смотрит, – он снова сделал попытку обнять ее, но она уклонилась.
– Вот я посмотрю, что ты скажешь, если он запрет меня до самой свадьбы.
– Придется тогда тебя коварно похитить. Разлуки я не вынесу.
Толпа стала расступаться, пропуская кавалькаду сопровождающих. Каждый вел в поводу вторую лошадь, чтобы развезти чемпионов по точкам старта.
– Если кто-то в течение двух часов не придет на место сбора, сообщаем наблюдателям и двигаемся дальше, – сказал Торэр Кигилам, – не пропадайте, ребята, я на вас рассчитываю.
Ки-Клат кивнул и почувствовал, как в животе снова зашевелился тяжелый комок страха. Именно первый этап – полоса препятствий в лесу, которую проходят в одиночку, – пугал больше всего. Толпа громкими криками проводила чемпионов. Они не увидят их до третьего, финального, этапа, который пройдет на Стадионе Пяти Кланов. Часть зрителей разбрелась, другая осталась слушать, как идут испытания. Здесь бессменной звездой был Шушко. Он складывал из сообщений целые поэмы, для многих его выступление было интереснее самих соревнований.
Замирая от пугающей неизвестности, Ки-Клат ехал за сопровождающим – немолодым Шикикэртом. Хорошо, что снег неглубокий, отметил юноша, озираясь по сторонам. Да и рабочие, что готовили маршрут, хорошенько утоптали тонкий снежный покров, смешав его с землей и листьями, и начисто лишили игроков возможности выследить друг друга.
Для каждого участника подготовлена запутанная тропинка, ведущая к месту сбора группы. Она изобилует хитроумными ловушками, ямами, сетями; ложными поворотами; ныряет под корневища, где водятся всякие гады; пересекается с тропинками других игроков. Соперников разрешено задерживать, запрещено лишь калечить и убивать – по факту пустая условность. Ведь если никто не видел… несчастный случай! Лес не проверяют на наличие хищников, это считается дополнительным испытанием. Дикие когтираньи давно здесь обосновались и воспринимают ежегодное вторжение людей как посягательство на свою жилплощадь. Ни одни Игры не обходились без встреч с этими тварями. Вырвешься от них живым – считай повезло.
Ки-Клат смотрел на огромные неприветливые стволы со свисающими жилами лиан и пальцы леденели в теплых перчатках. Вот-вот должен прозвучать сигнал к старту – вопль боевой когтираньи. Никто не может кричать громче тотема Шикиэртов. Шикиэрты специально отбирают особо «голосистых» котят и воспитывают из них так называемых сигнальщиков. Не будь их, жизнь была бы намного сложнее. Армия, например, осталась бы без удобной сигнальной системы.
Сопровождающий, заметив тревогу на лице юноши, ободряюще положил руку ему на плечо:
– Удачи, молодой господин.
Прозвучал сигнал.
Сорвавшись с места, Ки-Клат понесся в сторону великанов-деревьев. За каждым можно и укрыться, и напороться на неприятности… Нет, лучше рвать во все лопатки. Может, удастся проскочить, пока другие не опомнились. Оказавшись среди деревьев, юноша перевел дыхание. Тропинка петляла между широких стволов и корневищ, едва заметная, со множеством следов вокруг. Быстренько не проскользнешь, с досадой подумал молодой Кигил. Придется сбавить скорость и смотреть под ноги, иначе точно собьешься. Очень скоро он начал замечать полупрозрачные нити, приводящие ловушки в действие. Требовалась большая ловкость, чтобы не задеть эти тонкие паутинки. Но все казалось не таким уж трудным, и Ки-Клат воспрял духом. Даже подземные участки со свисающими корнями, похожими в темноте на костлявые руки, были скорее страшными, чем опасными. Самым сложным оказалось не сбиться с тропы. Заплутаешь – не попадешь на место сбора, и все, ты вне игры. Интересно, кто его соседи? Как бы не нарваться на кого. Задумавшись, юноша случайно задел нить. Опомнился в ту же секунду, упал, сжался в комок. Что-то большое просвистело и бухнуло об ствол дерева так, что задрожала крона. Выждав пару секунд, Ки-Клат поднял голову. Всего лишь здоровенный ком плотного снега, пущенный из замаскированной катапульты. Хорошо, что большинство ловушек не смертельны. Хотя оглушить или сломать кость запросто.
Тропинка вдруг кончилась. Культурный юноша Ки-Клат выругался так, что любой из домашних упал бы в обморок. Он сосредоточился на ловушках и прозевал развилку. Придется возвращаться и терять время. Не сразу нашел нужное место. Еще несколько минут. Четыре одинаковых тропинки расходились в разные стороны. Ки-Клат, начиная паниковать, свернул наугад. Тупик. О нет, быстрее обратно! Подходя к развилке, он увидел на дереве впереди зеленый круг. Идиот, не мог поднять глаза повыше! Четверть часа синакотику под хвост. Злясь на себя, Ки-Клат рванулся по тропинке. Второпях задевал нити, ловушки срабатывали, но он успевал уворачиваться. Мелькнула гордая мысль: он быстрее механизмов, ловушки нипочем. Окрыленный, он прибавил шагу. И наступил на рычаг.
Сеть! Внутри словно сработал спусковой крючок, Ки-Клат подпрыгнул, но земля вдруг ушла из-под ног, день сменился ночью. Не успев ничего понять, он с размаху шлепнулся на землю. Ки-Клат выплюнул песок и листья, ошалело посмотрел вокруг. Он просчитался, это не сеть, а яма. Глубокая. Выбраться будет очень и очень непросто, но недалеко от края торчит толстый обрубок корня. Ки-Клат поднялся на ноги. Хвала богам, он не пострадал, синяки не в счет. Убедившись, что боль в ушибленных коленях не мешает двигаться, он попробовал подпрыгнуть и ухватиться за корень. Не достал. Совсем немного. Эх, почему он не Ки-Пел, выскочил бы из дурацкой ямы одним махом! Ки-Клат сделал еще несколько попыток. Не получилось, но разок дотронулся до корня кончиками пальцев. Юноша сел на землю, успокаивая дыхание. Может, вогнать кинжал в стенку и сделать подножку, все равно вряд ли получится использовать его как оружие. Кричать и звать наблюдателей? Нет, он сразу выйдет из игры, а Торэра подвести очень не хотелось.
