– Ги-Мла, где ты? – осипшим голосом крикнул он и услышал из глубины коридора:
– Я здесь, Бикир, иди сюда.
Подержавшись немного за стену, чтобы не упасть от внезапно накатившей слабости и судорожно вздохнув, Бикир поспешил на зов. Он нашел жену в одной из камер. Он увидел ее лишь благодаря своей белой рубашке, доходящей ей до середины бедер. Но она не одна стояла в темноте. Там явно было что-то еще. Большое и живое.
– Ги-Мла? – Бикир напряженно вглядывался, но не мог ничего толком увидеть.
– Я здесь, – судя по голосу, опасность ей не грозила.
Сын Митверхала выдернул в коридоре факел и вернулся.
– Отец-Основатель! – воскликнул он, – а это еще кто?
Ги-Мла обнимала за шею и гладила огромного… нет, не коня… ларла… Серебристая шкура и свитая в жгуты челка и грива не оставляли сомнений.
– Девочка моя, да это же…
– Скайларл, – закончила она за супруга, – он позвал меня.
– Позвал? – изумленно спросил Бикир, хотя он-то прекрасно понимал, что это значит, – позвал тебя… погоди-ка… если он тебя позвал, получается, ты… Пахтыхтамай?
Бикир поднес факел почти к самому ее лицу. Скайларл навострил уши и боязливо фыркнул. Ги-Мла молча смотрела на мужа. Все знакомые слова внезапно испарились.
– Ну конечно, ты Пахтыхтамай, – проговорил Бикир, внимательно рассматривая ее лицо, – и где были мои глаза? Как я раньше не догадался? Я ведь в первую встречу подумал, что ты не похожа на кигилку. Но такого и представить не мог.
– Ты бы тогда на мне не женился?
Бикир посмотрел на нее, как на глупенькую.
– Пфф, девочка моя, что за чушь? Думаешь, я врал, что не могу без тебя жить? Я бы женился на тебе, будь ты даже дочерью самого Тарра. А вот ты теперь, считаешь ли Ар-Раара достойным мужем?
– Я не чувствую, чтобы что-то изменилось, – произнесла Ги-Мла.
– Я тоже, любимая. Удивился, вот и все. Так, значит, ты чувствуешь его?
Он указал на скайларла, а тот ткнулся носом в его руку, обнюхал ее и недоверчиво прижал уши.
– Не знаю, как объяснить, – Ги-Мла задумалась.
–Не надо, я прекрасно понимаю. Ты позвала меня, и я пришел. И еще я чувствую Малыша, но тоже толком объяснить не могу.
– Это так странно…
– Ничего, привыкнешь, – улыбнулся Бикир, – только что мы будем делать с этим чудом? Он не пройдет там, где прошел я.
– Мы не можем его оставить! – испуганно воскликнула Ги-Мла.
– Конечно, нет. Как мы можем оставить здесь твой тотем? Приказывай, госпожа, я готов на все, даже прорубить тебе дорогу к выходу сквозь строй Пахтыхов.
– Нет, так не пойдет, – девушка помолчала немного и решительно посмотрела мужу в глаза, – Бикир, мы улетим!
– Надо. Только. Предупредить. Пэккера, – в четыре приема смог проговорить Бикир.
***
Отряд Ар-Рааров на Храмовой площади никак не вписывался в повседневную жизнь Маада и собрал кучу зевак. Митверхал с сыном почти два часа требовали аудиенции со Светлым Верхалом. Наконец вышел Эвейн, один из трех Первых Жрецов. В серебряной мантии и при посохе, который, как все знали, в руках жреца был грозным оружием. От двух десятков Ар-Рааров он его не спас бы, но с ним жрец чувствовал себя увереннее.
– Господа, вы нарушаете спокойствие жителей города и жрецов Храма Великого Скайларла.
– Это чем же, интересно? – спросил Пихомор, – мы с сыном прибыли встретиться с господином Ксайланом. Наши намерения абсолютно мирные.
– Но вы привели на Храмовую площадь большой вооруженный отряд, – возразил Эвейн.
Он чувствовал себя не слишком удобно, стоя перед Митверхалом. Обычно такими переговорами занимался Эсмайн, но сегодня, по словам Светлейшего, он выполнял важное задание.
– Разве мне запрещено иметь сопровождающих? Посмотри, жрец, мы приехали на лошадях, а не на пырларлах, это ли не доказательство, что мы не замышляем плохого?
– Однако ваша близость к храму – прямой путь к нарушению Договора Двух Потомков, согласно которому Ар-Раары не могут ступить под священные своды Храма без особого позволения Светлейшего.
– Да кому нужны ваши священные своды? – скривился в презрительной ухмылке Пихомор, – Светлейший может выйти и поговорить прямо здесь, либо пусть укажет другое место.
Бакар слушал эту словесную игру в мячик и поражался терпению отца. Сам бы он предпочел отвлечь внимание Пахтыхов хорошей стычкой, но приходилось сидеть и изображать Бикира – молчать со свирепым выражением лица. Они приехали на лошадях, конечно, не в знак мирных намерений, просто Малыш был слишком большой знаменитостью. Обозревая окрестности, Бакар несколько раз поднимал голову вверх и был готов поклясться, что видел на крыше Ксайлана. Верхал малодушно отсиживался на высоте, ожидая результатов своей затеи и не решаясь спуститься и посмотреть в глаза «другу». Но Митверхал по части терпения мог дать фору любому и уходить ни с чем не собирался. Когда Бакар изложил ему план Бикира, сказав, что тот собирается попробовать незаметно пробраться в Храм, Митверхал нашел идею очень здравой и сейчас мастерски реализовывал свою часть.
– Эвейн, не сочти за труд еще раз сходить к своему господину и передать, что Митверхал Ар-Рааров желает сообщить важную информацию.
Жрец вздохнул, такие обязанности тяготили. Не в его возрасте препираться с Ар-Раарами.
– Светлейший уже передал, он сегодня занят, – повторил он заученную фразу.
– Иди, Эвейн, мы ждем.
С видом мученика жрец скрылся за воротами храма.
– Если он сейчас вернется и заведет ту же песню, я сплету ему ожерелье из его же посоха и затяну потуже, – сказал Бакар, когда ворота закрылись, – отец, как думаешь, долго нам придется тут торчать?
– Пока Ксай не соизволит поговорить, – ответил Пихомор и закинул ногу на шею лошади, сидеть ровно уже не было сил.
– Ты правда хочешь с ним встретиться? – удивился Преемник, – я думал, мы время тянем и действуем Пахтыхам на нервы.
– Это тоже, но Ксай мне нужен. И когда я поговорю с ним, он быстренько извинится и отпустит нашу девочку.
– Хорошо бы, я весь зад отсидел на этой кляче, – поерзал в седле Бакар, – пырларлы куда удобнее.
Эвейна не было долго, но все же он вышел с прежними словами: Светлейший занят и ждет господина Пихомора завтра. И опять Ар-Раар затеял весь разговор сначала, а Бакар, злобно вздыхая, с трудом удерживался от воплощения задумки с ожерельем.
– Смотрите! Смотрите! Что это? – раздалось в толпе.
Все задрали головы. От крыши Храма отделилась огромная, размером с пырларла, серая тень с двумя всадниками и тяжело спланировала, вернее, почти упала прямо в середину отряда Ар-Рааров, едва успевших отпрянуть в стороны. Все раскрыли рты. Полуголый Бикир и Ги-Мла, прикрытая лишь его белой рубашкой, верхом на существе, словно сошедшем со страниц легенд и священных книг.
