* * *
Разработка планов по захвату Сицилии под кодовым наименованием «Операция «Хаски» началась в феврале 1943 года. Основными вопросами, которые следовало решить, были численность сил, время проведения операции и точные места десантирования. Разумеется, мы не могли полностью рассчитывать на использование войск, которые тогда еще участвовали в боях в Тунисе. Это вынудило бы нас отложить решение относительно времени вторжения на Силицию до завершения боев в Африке, а поскольку эта дата не могла быть точно определена, планирование всех других проблем оказалось бы не окончательным.
Принимая во внимание численность вражеского гарнизона на острове, мы считали, что в начальной стадии десантирования следует использовать пять или шесть дивизий. Вторжение в таких масштабах требовало сосредоточения очень значительного числа десантно-высадочных средств и боевых кораблей.
Наши разведывательные службы серьезно занимались точным выявлением численности немецкого гарнизона на острове. Мы считали, и последующий опыт подтвердил достоверность наших выводов, что если немецкие войска в момент наступления на остров будут составлять значительно больше, чем не полностью укомплектованные и оснащенные дивизии, то наш десант в том составе, как мы его планировали, окажется слишком слабым и нам разумнее воздержаться от проведения операции, пока мы не сумеем собрать более крупные силы для ее осуществления.
В связи с заключением служб тыла о невозможности нормально обеспечивать снабжение нескольких дивизий первого эшелона и доставлять им подкрепления через южный и восточный участки десантирования мы разработали и приняли в опытном порядке другой план, предусматривавший поэшелонное десантирование, начиная с юго-востока; за ним следовал второй десант на юге, а затем третий в районе Палермо на северном побережье. Идея заключалась в том, что каждый десант будет обеспечивать воздушное прикрытие следующему десанту, в итоге мы получили бы ряд плацдармов и портов в самые короткие сроки, создав тем самым необходимые условия для снабжения войск, высадившихся на остров.
Рискованность такой операции заключалась в том, что неудача с десантированием одной из групп заставила бы отменить десантирование последующих эшелонов, и даже при условии успешной высадки эшелонов первой волны последующее сосредоточение было бы затруднено. Таким образом, мы шли на риск быть разбитыми по частям. Эту последнюю возможность мы всерьез не принимали, зная, что в момент десантирования немецкий гарнизон на острове по своей численности не превысит критических размеров, то есть не будет значительно больше двух дивизий. Но план операции был слишком сложным, а это всегда большой недостаток. Однако вначале план казался нам единственно возможным решением этой проблемы.
По мере того как шло время, становилось очевидным, что немцы принимают меры по усилению своих войск на острове, однако из имевшихся у нас данных мы сделали вывод, что противник еще не превзошел того уровня сил, который мы считали для себя критическим.
В действительности никому из нас не нравился план поэшелонного десантирования. Сложность его осуществления, рассредоточение сил и скорее последовательное, чем одновременное, десантирование приводились как факторы риска, увеличивавшие шансы на поражение в силу отсутствия портов. Монтгомери, этот убежденный сторонник концепции массированного использования сил, предлагал бросить мощные силы на юго-восточную часть острова. В связи с таким предложением мы снова приказали службам тыла изучить эту проблему, и на этот раз они пришли к более оптимистичным выводам, чем несколько недель назад.
Это изменение плана явилось результатом непредвиденного получения значительного числа больших танкодесантных кораблей и налаживания массового производства «утки» – самоходной десантно-переправочной машины, которая оказалась одним из наиболее ценных боевых средств, изготовленных Соединенными Штатами за время войны. Кстати, четыре других вида боевой техники, которые большинство старших офицеров стали относить к числу наиболее важных для достижения успеха в Африке и Европе, были бульдозер, джип, грузовик грузоподъемностью 2,5 тонны и самолет С-47. Любопытно отметить, что ни один из них не был разработан для боевого применения.
Имея под рукой столь значительное количество улучшенной боевой техники, службы тыла согласились с тем, что их первоначальные наметки могут быть существенно пересмотрены в сторону увеличения. Согласно окончательно принятым планам английские войска шли на восточное побережье острова, а американские на правую часть южного побережья.
* * *
В конце мая, за месяц до наступления на Сицилию, в наш штаб прибыли Черчилль, генерал Маршалл и начальник имперского генерального штаба генерал Брук, чтобы обсудить последующие цели Сицилийской операции помимо простого захвата острова и обеспечения свободного судоходства на Средиземном море. Нужно было как-то подумать о прекращении в будущем, после захвата Сицилии, крупных операций на Средиземном море, чтобы сберечь силы для главной операции на северо-западе Европы.
Против этого имелись серьезные, обоснованные соображения. Прекращение мощных наступательных действий устранило бы всякую угрозу для немцев на юге Европы и предоставило бы им большую свободу действий. Союзные сухопутные войска на Европейском ТВД оказались бы в полном бездействии с лета 1943 года до начала лета 1944 года. Мы остро нуждались в хороших аэродромах, имевшихся на юге Италии. Наконец, мы хотели продолжать давление, рассчитывая на то, что вскоре Италия выйдет из войны. Такой поход привел бы к выводу с Балкан итальянских гарнизонов и вынудил бы Германию еще больше распылять свои силы.
Черчилль был в ударе, когда красноречиво рисовал в розовых красках картину тех возможностей, которые, как он предвидел, откроются для нас с захватом Сицилии. В ходе обсуждения он утверждал, что не имеет никаких намерений вмешиваться в приготовления к наступлению через Ла-Манш в 1944 году, но обеспокоен, понимаю ли я желание двух правительств воспользоваться любой благоприятной возможностью, какая может возникнуть в результате падения Сицилии. Он опасался, что мы будем истолковывать свою задачу в столь узком плане и с захватом Сицилии независимо от обстоятельств остановимся.
Поскольку нормальным явлением в любом сражении является максимальное использование достигнутых успехов, я лично испытывал сомнения насчет того, чего, собственно, премьер-министр ожидал или хотел. Однако в моем присутствии он не предлагал начать никакой кампании в крупных масштабах, скажем, на Балканах или даже в Северной Италии, в качестве минимальной цели. Казалось, он был искренне обеспокоен скорейшим захватом Южной Италии и, как мне представлялось, в данный момент не выдвигал никаких иных планов.
Однако в частном разговоре генерал Брук сказал мне, что премьер-министр был бы рад пересмотреть планы наступления через Ла-Манш, и причем основательно, чтобы исключить эту идею из принятой союзниками стратегии. Брук тоже придерживался мнения, что в большом сухопутном сражении мы оказались бы в крайне невыгодном положении и понесли бы огромные и бесполезные потери. Он не хотел бы открывать более крупный фронт, чем тот, который мы могли поддерживать в Италии. Я не знаю, соглашался ли премьер-министр с той частью этого заявления, которая поддерживала откладывание на неопределенное время наступление через Ла-Манш, но генерал Брук действительно хотел направить в Италию максимальное количество союзных войск из имевшихся на Средиземноморском театре военных действий.
