Вечер был тёплым, отряд устроился на ночлег под небом.
Набирая силу, разгорался костёр, изредка потрескивая и разбрасываясь угольками по сторонам. Не боясь никакой тьмы, этот спасительный островок притягивал всё живое. Даже среди непроглядной ночи появившийся вдалеке огонёк всегда вселяет уверенность и даёт надежду. И кажется, что только там есть жизнь. Без огня ты чувствуешь себя слабым и беззащитным, особенно в трудные часы, или диким, как зверь. Но, подчинив огонь, осознаёшь себя человеком, вновь ощущая собственную силу и крепкую веру.
Разделив сыр на всех поровну, богемец угощал братьев по оружию и попутно рассказывал им, что интересного говорят в народе:
– На рынке я повстречал бенедиктинцев из соседнего кантона. Пузатый монах клялся мне самим святым Бенедиктом, что в окрестностях монастыря Санкт-Галлен самые вкусные колбаски. Даже подробно растолковал, как нежная телятинка, обжариваясь на сковороде, превращается в аппетитно пахнущее сочное лакомство с золотистой корочкой, – рассказывая, Милош облизнулся, – а местные любители приправляют его квашеной капустой.
Рассмеявшись, тамплиеры предположили:
– Скоро рецептов будет на целую книжищу.
Как только разговор зашёл о книгах, храмовники разом взглянули на сидящего в стороне ценителя данного искусства.
– Вейлор, чем ты там на этот раз зачитываешься? – окликнул юношу Карл.
Тот, подняв с земли опавший пожелтевший лист, вложил его между страницами, дабы не потерять нужную. Захлопнул книгу и, поднявшись, торжественно представил произведение шампанского автора:
– Роман о «Рыцаре и льве», о благородном Ивейне, чья слава обошла все земли. О блистательных подвигах и смелости человеческой, об отваге рыцарской, проявленной в неравном бою не на жизнь, а на смерть!
Вейлор повеселел от собственной выходки и решил поклониться каждому слушателю отдельно, как подобает после представления. Рыцари восторженно отреагировали на проделку шампанца.
У Карла же возникли по поводу романов свои мысли. Ему показалось несколько странным искать отвагу в сочинительствах, да ещё и не бесплатно, когда в жизни найдётся множество примеров истинной храбрости.
– Что ты ищешь в этих вымыслах, не боясь раскошелиться? – поинтересовался озадаченный тамплиер.
Молодой рыцарь призадумался.
– Иногда узнаю что-то новое, – неуверенно начал Вейлор. – Когда долго не покидаешь родную землю, шансы услышать хорошую историю или встретить незнакомое лицо очень малы. Мне всегда было интересно узнать, как живёт каждый человек на божьем свете, будь то рыбак или дворянин. Разузнать, что встречалось им на пути. Книги много рассказывают о людях…
Карл перебил юношу:
– А мне думается, человека узнаешь только в бою, каков он на самом деле.
Бургундец приосанился. В его памяти всплыло достаточно случаев из походной жизни, где одни смело спускались за славой в преисподнюю, другие же прятались за спинами, чуть заслышав свист вражеской стрелы.
– В походе сразу видно, кто «медлительный при нападении…»
Рене, тут же подхватил слова друга, продолжив поговорку: «…да шустрый при отступлении»!
– Ха-ха-ха! – и бургундцы разразились смехом до хрипоты.
– Держись, парень, нас. Тогда точно ничего не упустишь, – пошутил Рене.
Милош имел на этот счет своё мнение:
– Как по мне, так о людях можно легко судить по тому, что они едят, – богемец поёрзал на брёвнышке, усевшись удобней, и стал обстоятельно объяснять. – Например, ты, шампанец, сдабриваешь пищу вином, считая, что иначе она не настолько благородна. У германцев каждая колбаска должна быть не короче предыдущей, иначе это уже совсем другая колбаса. С ними всё ясно! Не секрет, что сарацин не разводит свиней. Я думаю, это только из-за отсутствия пастбищ. Кочуя по пустыне, не наткнёшься на жёлуди. Такой вот народ. Даже скотину выбрали с умом.
Рыцари никогда так глубоко об этом не задумывались, но, обдумав сказанное, согласились. Рене с хитринкой в глазах тут же обратился к Милошу:
– Сир «Богемский Обжора», поведай-ка нам, непросвещенным, чего это ты с удовольствием лопаешь и бургундскую снедь, и германскую, и едой мавров не брезгуешь?
Тот немного помолчал. В голову пришла хоть и простая мысль, но её вряд ли бы правильно оценил человек, не имеющий его опыта. В родных беспокойных землях, где жизнь кипит бурлящим котлом, сталкивая народы и их традиции, встречалось много такого, чему он не переставал удивлялся или учиться. С возрастом вошло в привычку примечать людскую самобытность и понимать её корень.
Могучий воин, грозно сдвинув брови, назидательно произнёс:
– Чеху нужно много сил, чтобы проучить болтливого бургундца!
И, быстро стянув с ноги сапог, богемец, не раздумывая, швырнул им в Рене. Тот ловко увернулся.
Дружный смех подхватило эхо и раскатисто утащило к вершинам, за которые уже садилось солнце.
Глава 32
Каждый шаг расследования дался непросто; Спрут вступил в игру, зная, как порой убедительно звучит ложь, и всё, что вначале кажется простым и легким, на деле всегда оказывается очередной кучей. Когда долго играешь с огнём, тебя постепенно покидает чувствительность, ты перестаёшь обжигаться, черствеешь, продолжая идти в сторону пекла, покуда не станет совсем уж невыносимо. И лишь оглянувшись, понимаешь, что безопасный перекрёсток ты давно пропустил, а за следующим поворотом может ожидать смерть. С самого начала Спрут чувствовал её дыхание – этот еле заметный холодок, бегущий по шее со спины на седой затылок. Сегодня, осмелев, она положила свои костлявые руки ему на плечи.
В большом нетерпении Пьёвро спешил с последним донесением, желая, наконец, всё оставить позади. Свою работу он выполнил с лихвой. Никакая услуга, даже самому королю, не стоит таких потерь. Ги был отмщён, и остальное было уже не его дело.
Поэтому капитан бесцеремонно ввалился в жилище Поля со словами:
– Я выхожу из игры!
Хозяин, возившийся у старого сундука, от неожиданности вздрогнул. Обитая железом крышка с грохотом захлопнулась. Толстяк внутренне заметался, на его лице читалось неподдельное удивление. Усевшись на массивный ларь, чтобы собраться с мыслями, он указал жестом на стул, решив, что пока лучше выслушать гостя. Капитан в этот раз обошёлся без чинов, сразу перейдя к сути разговора:
– Я выяснил всё, что смог, дальше лезть мне опасно, да и со стороны уже выглядит подозрительно. Главное, что за финансами храмовников кроется не только их могущество. Быстрота, с которой они обрубили эту нить, развеяла все мои сомнения. Там то, что они не желают показывать никому. Однако именно их решительность увела меня ещё дальше.
Собеседник слушал увлечённо, молча, смотрел прямо в глаза, иногда кивая в ответ.
– Корабли Ордена Храма стоят в порту Ла-Рошель. Их там больше дюжины. Трюмы пусты, но это ненадолго.
