Пёстрая листва, скрыв дорожную грязь, богато украсила непривычного вида деревеньки. И лишь возвышающиеся вдали соборы, выстроенные, возможно, артелями бургундских зодчих, были узнаваемы и напоминали Вейлору о доме. Юноша наблюдал за движущимися вдалеке маленькими фигурками. Ему показалось, что ожили яркие гобелены, висевшие в замке герцога. Только в этот раз они, рыцари, сместились к краю полотна.
Осенние заботы заставляли простолюдинов от зари до зари трудиться на полях и в глубине дубрав. Подростки не сидели без дела, латали крыши свежей соломой, боясь потревожить гнёзда аистов. Девушки носили воду из реки или колодца. Днём в селениях оставались лишь старухи да дети, и это помогало отряду двигаться вперёд, не вызывая чрезмерного интереса у селян.
В вечернюю пору, проезжая мимо поселений, путники слышали звонкие молодые голоса. Из всех уголков, где горели огни, доносились протяжные мелодии, рождённые волынками местных дударей. Желая, чтобы братья тоже послушали, какие удивительные песни звучат в его краях, богемец останавливал коня и вдохновенно приговаривал:
– От музыки сердце молодеет, и голова крепнет.
Намекая на то, как, по его мнению, должны выглядеть настоящие женщины, Милош, указывая на румяных девиц, подмигивал молодым людям и подшучивал:
– Наши-то не тощие селёдки! – чех от души хохотал и хлопал по плечу шампанца, чем сильно обижал юношу.
Во время коротких привалов все с упоением слушали красочные рассказы богемца. Тот, устремив взгляд вдаль, вспоминал то сокровенное, что столько долгих лет хранил в душе. Но об одном месте он рассказывал с особым трепетом. Самые светлые воспоминания были об отчем доме – «Замке на Болотах», самом удивительном месте во всех южных землях по его словам. Дворянин из Блатны поведал друзьям о братьях и племянниках. О том, как радушно приняли бы они гостей в любое другое время, как сытно бы накормили их в замке, какую удивительную свиную рульку довелось бы им вкусить!
Но пока туда им путь был заказан. Не то время, чтобы гостевать безмятежно. Это сильно огорчало Милоша: быть рядом и не сметь заехать. Он боялся подвергнуть опасности свою родню. Рыцари тоже опасались, не зная теперь, кому можно довериться.
К тому же не все земли здесь управлялись чешскими графами. Юго-восток всегда разрывался от сражений с соседями, а севером, выжидая подходящий момент, то и дело пытались завладеть германцы и другие иноземцы. Глядя, как родная земля попрана ногами чужаков, у чеха поднималась в душе горечь.
Тем не менее, живописные рассказы Милоша о землях предков оживали перед глазами. Друзья теперь сами убеждались, что это не выдумки. Они словно перенеслись из последних кошмарных событий в удивительный сон, где всё оказалось именно таким, каким они это и представляли. Рыцари дивились тому, что явь оказалась даже занятней и ярче.
Весь долгий путь на северо-восток отряд шёл скрытно, держась вдали от крупных поселений и укреплённых замков, пока это было возможно. Лошади устали. Богемец шутил, стараясь хоть как-то морально облегчить их трудное положение:
– Хоть пинай коней, хоть на себе вези.
Вскоре появилась острая нужда где-нибудь на время затаиться, заодно пополнить оскудевшие припасы. Неожиданно возникший на горизонте городишко был небольшим, однако обойти его не представлялось возможности. Дорога пронизывала его насквозь. Ворот было не миновать. Ещё на подъезде тамплиеры заметили стражников.
Рыцари, сопровождавшие Луку, ехали впереди. Юноши следовали за ними на расстоянии. Дамиен пришпорил коня, чтобы переговорить с каждым. Затем поравнялся с отставшим от всех Вейлором.
– Гляди, там германцы у врат. Придётся разделиться на въезде, я уже предупредил остальных.
Шампанца насторожили слова друга:
– Чего нам бояться? – спросил он обеспокоенно.
– Незачем рисковать. Если прознают, кто мы есть на самом деле, солдаты могут напроситься на драку, а это нам сейчас ни к чему.
Перед воротами теснились гружёные телеги и толпились торговцы с поклажей. Светловолосые стражи подробно расспрашивали путников, въезжавших в город, взимая плату со всех желающих продолжить свой путь дальше.
Первым остановили повозку Луки. Монах важно о чем-то поговорил с солдатами, затем вынул из-за пазухи бумагу. Привратник тут же засуетился и приказал сослуживцам немедленно пропустить возницу. Друзья облегченно переглянулись: видимо, история с Папским вином была убедительной.
Остальные решили идти по одному. Милош ехал уверенно, внешне он не особо выделялся среди местных, разве что ростом. Карл пристроился помогать мельнику, привязав коня к телеге. Его усердие было вознаграждено, через какое-то время, весь усыпанный мукой, он уже не привлекал к себе внимания.
Настал и их черёд. Дамиен надеялся на свой дар – везде сойти за своего и на всякий случай снова предостерёг друга:
– Если остановят, не называй себя.
– Попробуем по-другому, – улыбнулся Вейлор, явно что-то задумав, и смело двинулся вперед.
Храмовники смешались с толпой простолюдинов и были наготове. Все напрягись, когда страж у ворот остановил Вейлора.
– Стой! – загорланил стражник, неожиданно выскочив перед идущим конём.
Юноша резко дернул поводья на себя, и Эклер застыл на месте.
– Тпру-у-у!
– Кто такой? – с неместным акцентом грубо спросил стражник.
Подбоченившись и задрав подбородок, юноша важно ответил:
– Кретьен де Труа!
Быстро сообразив, Дамиен решил присоединиться и напором ослабить бдительность солдата.
– Воды в рот набрал, что ли? Не задерживай моего господина!
Стражнику названное имя ничего не говорило, но, оторопев от такой наглости, он, почесав затылок, внимательно присмотрелся к шампанцу, к его доспехам и великолепному коню. И оценив хозяина добротного одеяния по достоинству, тотчас же поднял голову и крикнул кому-то на городской стене:
– Эй, умник! Тебе знаком Кретьен де Труа?
Сверху послышалось:
– Это уважаемый человек… э-э-э… богослов и поэт.
Стражник тут же отскочил в сторону и выпрямился.
– Проезжайте, господин, – уважительно сказал он и вежливым жестом указал господину, что путь свободен.
Пошептав что-то на ушко Эклеру, Вейлор с высокомерным видом проследовал за стену на гордо цокающем подковами коне. И, не поворачивая головы, свистом намекнул своему «слуге», чтоб тот не отставал.
Когда скрылись из виду городские ворота, и друзья снова собрались вместе, Лука под общий хохот торжествующе подметил:
– Вот видите? Просвещаться очень даже полезно!
Миновав городишко, отряд углубился в лес, подальше от посторонних глаз. После долгого пути даже короткий отдых был бы очень кстати. Когда друзья устроились на поляне, здоровяк объявил, что осталось узнать ещё одну традицию, открывающую чешскую душу. И чтобы доказать сию правду маловерным, Милош достал из тележки пару припрятанных жбанов пенного напитка.
