Складывалось ощущение, будто судят не его. — Руслан тут просто зритель. На лице не было даже тени эмоции, когда он слушал материалы уголовного дела. Судья зачитывала детали, от которых волосы вставали дыбом: как он отрезал голову любимой женщине, задушил девочку, забил до смерти пенсионеров и забетонировал в гараже. Он смотрел то на меня, то на женщину-прокурора и все время молчал.
В своих показаниях Бабаев был краток: просил, чтобы его судили присяжные. Не знаю, почему он решил, что сможет их разжалобить. Может, посоветовал кто-то, может, сам додумался. Все-таки преступник он матерый: за семь лет на воле был шесть месяцев. За это время Руслан успел отправить на тот свет пять человек.
Судья объявила перерыв. Я увидела, как он встал. Сейчас удалится в свою комнату… У меня лишь несколько секунд, чтобы добежать до клетки и опередить пристава. Надо успеть задать только один вопрос. Больше точно не получится.
До решетки, где он стоял, я допрыгнула за секунду. Никогда впредь мне не удавалось развивать такую скорость. Он посмотрел мне в глаза. Времени на интервью и сложные вопросы не было. Две секунды, и его уведет конвой.
— Вы признаете свою вину? — спросила я. Наверное, никогда мой голос не был таким громким.
— Я не убивал. Вину не признаю. Убийца Литвинов, — бросил он мне.
За спиной раздался голос судебного пристава:
— Девушка, выходим, расчищаем коридор, — и я почувствовала, как меня пытаются отодвинуть.
Я не стала спорить с приставом и отошла. Тут же вспомнились слова оперативников и следователей про то, что Бабаев врет постоянно и методично. Соврал и мне, а также судье, присяжным.
— Я любил Лену, — пытался он разыгрывать драму в суде. — Я не убивал. Ее убил Валерий Литвинов. Подонок, убил мою любимую.
Но у Литвинова не было никакого мотива для убийства Елены и ее семьи. Мужчина бы не получил ничего, а вот Бабаев стал бы единственным владельцем имущества Лены. Он уже успел продать ее квартиру.
Была еще одна деталь, которую мне рассказала Наталья — подруга погибшей. Об этом не говорили следователи, не озвучивался этот момент и в материалах дела. Найти подтверждение информации было невозможно, ведь история уходила корнями в 90-е, когда Бабаев был членом ОПГ Валерия Кузнецова.
— Катя, пусть это будет не под запись, но история там очень темная, — сказала мне Наталья. — Я давно знаю Лену. Она говорила, что, когда членов ОПГ стали постепенно арестовывать, Руслан оставил ей деньги банды, их общак. Он ей доверял и считал, что Лена сохранит деньги. Но я знаю, что подруга их тратила и возвращать не хотела. Не исключаю, что это одна из причин убийства.
Поскольку проверить эту информацию не у кого — все члены банды были кто в СИЗО, кто в колонии, да и вряд ли бы рассказали, — я решила не писать об этом в статье. Однако как один из мотивов это могло быть правдиво. Если Елена действительно что-то потратила, Бабаев посчитал, что имеет полное право забрать ее имущество.
Несмотря на попытку изобразить драму в суде, присяжные не поверили Руслану. Двенадцать человек, которые выслушали материалы дела, огласили вердикт. Виновен. Единогласно. Через два дня назначили оглашение приговора. Судья зачитывала его больше часа. Озвучили все доводы защиты, обвинения, детали дела. Бабаев на оглашении приговора стоял как вкопанный. Смотрел то на судью, то отрешенно пялился в стену. Он понимал: судьба предрешена. Ведь разжалобить присяжных не удалось, поэтому приговор уже не будет мягким. Наконец судья дошла до самого главного — озвучила наказание:
— Признать Бабаева Руслана Сейналовича виновным в убийстве пяти лиц (пп. «а, к» ч. 2 ст. 105 УК РФ), мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ), хищении оружия (ч. 1 ст. 226 УК РФ), незаконном хранении оружия (ч. 1 ст. 222 УК РФ), краже (п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ), угоне (ч. 1 ст. 166 УК РФ) и похищении документов (ч. 2 ст. 325). Приговорить Бабаева к пожизненному заключению.
Я не сводила взгляда с лица Руслана. Пока зачитывалась финальная часть приговора, оно выражало всю гамму чувств: разочарование, гнев, отчаяние. Было заметно: он не готов принять, что всю оставшуюся жизнь проведет за решеткой. С нескрываемой ненавистью он посмотрел на своего подельника Литвинова. Тому дали всего 1,5 года. На тот момент год и четыре месяца он уже отсидел в СИЗО. Через месяц после приговора Литвинов оказался на свободе.
Бабаев пытался оспорить решение суда, но не вышло. Вердикт оставили без изменений.
* * *
Позже я узнала, что Руслана Бабаева этапировали в «Полярную сову» — тюрьму для особо опасных преступников. Эту колонию еще называют «пристанищем» для осужденных до конца жизни. Условия там одни из самых тяжелых среди всех российских тюрем. Свидания с родными разрешены раз в год на один час, разговаривать с сокамерниками можно шепотом, телевизор смотрят раз в неделю, а из книг только богословские трактаты. Вместе с Бабаевым там отбывает наказание один из самых известных убийц современной России — Александр Пичужкин
[5].
Долгое время от Бабаева не было никаких известий, никакой информации, чтобы он подавал апелляции или какие-то прошения. Возможно, смирился со своей участью… Но нет. Пару месяцев назад мне попалось на глаза интервью местной прессе того самого оперативника из убойного отдела, который когда-то участвовал в поимке Руслана и делился со мной информацией.
Оказалось, серийный убийца до сих пор пишет ему и другим следователям письма.
«Вы будете в аду. Буду просить у Всевышнего, чтобы вы там оказались. Буду вас ждать в аду», — письма с такими строчками до сих пор приходят сотрудникам.
Дело Руслана Бабаева было одним из самых резонансных в Самарской области. Больше всего в этой истории шокирует абсолютная жестокость убийцы. Ради достижения своей цели он готов был устранить любого, кто встает на пути. Причем если бы не грамотные действия следователя, жертв было бы еще больше. Бабаев готов был добраться и до других родственников Елены, которые обеспокоились пропажей. Абсолютный эгоизм, помноженный на невероятную жестокость и чувство собственной безнаказанности, сделали Бабаева настоящим монстром, машиной для убийства.
Лично для меня история Руслана Бабаева стала хорошим уроком.
Если бы не слепая любовь женщины, всей этой истории и череды убийств не случилось бы.
5. Преступление по Достоевскому
Моя работа криминальным репортером в редакции имела определенную цикличность. В какие-то месяцы от новостей нельзя было передохнуть, я буквально спала за компьютером, печатая интересные статьи. Но случались периоды, когда писать было откровенно нечего. Например, перед Новым годом мои материалы не очень-то жаловали. Руководство считало, что люди должны ждать праздник, а не читать, кто кого убил и зарезал.
Еще печальнее дела обстояли летом. Максимум это были новости об утонувших или пьяные ДТП. Убийства случались гораздо реже. Не знаю, с чем это связано, но таковы мои наблюдения. Поэтому я отчаянно цеплялась за любую тему в надежде извлечь из нее толковый материал.
