В подвалах пахло затхлой сыростью и плесенью. Я скривился, но мне не дали выразить даже каплю неудовольствия, толкнув по направлению к дальней решетке. Молча зашел в пустующую камеру, стараясь удерживать на лице бесстрастное выражение. Меня пристегнули к одному из прутьев за ногу цепью, как какую-то собаку, но я не жаловался. Дверь с громким неприятным лязгом закрылась. Металлический замóк украсил мою темницу, и меня, наконец, оставили одного.
Прикрыл глаза, стараясь унять бушующую волну чувств внутри себя. С одной стороны, мне было дико страшно за себя и свою жизнь, за то, как ко мне отнесутся после того, что случилось. Хотя и даже само то, что вообще случилось, мне неизвестно. Ко мне просто на переменке подбежал какой-то человечишка и сообщил новость про Нови и Дара, я и подорвался. Что на самом деле там произошло, я так и не знаю.
Неожиданно по голове как будто чем-то чугунным вдарили – голова закружилась, мир раскололся на части и поплыл перед глазами. Обессиленно сполз по каменной стене на пол, стараясь скрыть противное дрожание. Нови плохо, очень плохо – я это чувствую.
Следующие часы слились для меня в поток непрекращающегося головокружения. На допрос ко мне пришел сам наследник, видимо, не пожелав оставлять эту почетную миссию кому-то иному. Дверь снова противно скрипнула, впуская дракона. Я поморщился от звука – сейчас каждый шорох отзывался к голове пронзительной болью.
Микаэль молчал, стоя у меня над душой каменным изваянием. Держать лицо уже не было сил – голова раскалывалась, а все тело мучительно болело. Надеюсь, это не последствия смерти моей жены, я ещё молод, чтобы так глупо умирать!
- Она жива? – я не выдержал первым, поднимая замученный взгляд на наследника престола.
Мужчина удивленно поднял левую бровь, задумчиво потирая подбородок.
- Это ты мне скажи.
- Я не имею никакого отношения к тому, что произошло, - заверил его, снова поморщившись от боли, в этот раз вызванной своими словами, - я понимаю, что раньше я сделал все, чтобы вы мне не поверили, но я же сейчас её Хранитель. Какой мне резон убивать самого себя вместе с Нови?
- Хм... ну, не знаю. Во имя мести?
Каркающе рассмеялся. Ситуация действительно ещё хуже, чем я предполагал.
- Какой мести? Во имя мести, что меня отвергла человечка, я ей руку сломал, семейную жизнь с принцем подпортил, но убивать себя ради того, чтобы доказать всем, что она была не права - это глупо! – выразился максимально грубо. К чему эти церемонии?! Если они считают меня виноватым в случившемся, то пусть пытают уже! Лишь бы перестали издеваться, мне и так сейчас хреново!
Мир в очередной раз взорвался болью, и я потерял сознание.
Очнулся я все в той же темнице от бурного потока ледяной воды, опрокинутого на меня. Зашелся в хриплом кашле, отплевывая уже успевшую заполнить легкие воду.
- Ну, вот, а вы говорили, не очнется, - услышал голос наследника. Так вот, кому я обязан столь экспрессивном пробуждением.
- Он почти полностью выпит, - услышал голос нашего академического лекаря, - это определенно не обрыв связи, его просто пьют, мальчику необходим отдых и восстановление. Я могу дать ему восстанавливающее зелье.
- Лан, ты слышишь меня? – снова подал голос наследник, пока я пытался дрожащими руками убрать прилипшие к лицу волосы и осмотреться. Кивнул, кое-как сумев справиться с прилипчивыми волосами. – Выпей зелье.
Мне в руки сунули какую-то довольно увесистую склянку. Быстро осушил её до дна. Головокружение немного отступило, но не ушло совсем.
- Так, теперь продолжим, - сказал наследник, но лекарь перебил его:
- Мальчику требуется покой! Вы же сами говорите, что он должен выжить! Пытки в данном случае неприемлемы – он отдает слишком много энергии!
- Не волнуйтесь. Трогать его никто не собирается. Расскажет, что знает, и будет свободен, - лекаря все же аккуратно выпроводили за двери моей темницы. Я затравленно глянул на совершенно спокойного Микаэля. – Но все же будет лучше, если вы побудете поблизости. Мало ли, - мне неприятно улыбнулись. Я поежился.
Лекарь ушел, и я снова остался один на один с наследником престола. На его коже проступили голубоватые чешуйки. А раньше я не замечал, как он силен…
- Я правда не при чем, - попытался вразумить его ещё раз, - могу поклясться в этом на крови, - сразу предложил, прекрасно зная, что такие клятвы смертельны, если их нарушить или сказать неправду.
Наследник заинтересованно склонил голову.
- А если ты дашь эту клятву специально, чтобы умереть попроще и без мучений? Нет, я не могу так рисковать!
Заскрипел зубами от досады – а ведь он прав. Чертов перестраховщик!
Следующие двое суток превратились для меня в адово мучение – с одной стороны доставал постоянными, выматывающими душу вопросами наследник, не отходящий от меня все это время ни на шаг. Он спрашивал все – вплоть до того, что я ел на завтрак и во сколько по времени ходил в туалет в прошлом месяце. Я усиленно стискивал зубы, пил восстанавливающее зелье и отвечал на все, даже самые абсурдные его вопросы, прекрасно понимая, что от моих ответов будет зависеть моя жизнь или смерть, а также качество этой жизни.
Наконец, только на третьи сутки меня признали не виновным в покушении на Дарниэля и Новеллу, выпустив из темницы и теперь закрыв в медблоке. Я не возмущался. За эти трое суток сил просто не осталось, ведь допрос продолжался не только днем, но и ночью. Меня могли разбудить в любое время, не дать заснуть, поесть, попить, сходить в туалет. Это было ужасно.
Под конец ко мне и вовсе заглянул король, и таким тоном высказал то, что он со мной сделает, если с головы моей драконицы упадет хоть один драгоценный для всех драконов волос, что захотелось самому уже уползти под ближайший куст и поскорее там закопаться.
Я не понимал его пиетета к Нови, ведь есть же ещё её родители, но потом мне в качестве разъяснений все же соизволили обмолвиться, что её родители - это уже взрослые драконы, которые не всегда хотят идти на контакт и знают себе цену, требуя за помощь тройную плату, а то и вовсе отказываясь помогать. Да и к тому же они сразу предупредили, что навсегда в этом мире они не останутся, рано или поздно могут вернуться к себе в родной мир.
Поведение короля сразу стало понятно – из Нови все-таки воспитывают покладистую и угодную государству драконицу. Припомнил её вредный и не поддающийся манипуляциям характер. Ну-ну, удачи им.
Невольно почувствовал неподдельное уважение к этой маленькой белобрысой недо-драконице. Я бы так не смог…
Глава 8 Борьба на пределе
В себя приходила медленно, голова жутко трещала, а язык словно прирос к небу. Протяжно застонала, не сумев сдержаться, когда предприняла попытку хоть немного приподняться на локтях и оглядеться. Сейчас перед глазами сквозь бурно пляшущие разноцветные круги удавалось увидеть лишь серость неровного камня, и то картинка четко не складывалась. Должно быть, я очень сильно приложилась головой о камень.
