Словно почувствовав, что я на него смотрю, Эд обернулся и, заметив мой взгляд, попытался улыбнуться. Вышло плохо. Только что проведённый ритуал переливания драконьей силы, которую он забрал у меня, переродившись, дался тяжело: на бледном лице живыми казались только глаза, а тёмные тени вокруг них очарования не добавляли. Чёрные волосы, наспех собранные в неряшливый хвост, выбивались в разные стороны, но даже это казалось мне милым. Братик.
Ему многое пришлось перенести, зато теперь ни у драконов, ни у ведьм к Эду претензий не было: сила Влада, которая помогла брату возродиться, вернулась к законному владельцу, а Вера Андреевна пообещала похлопотать в Ковене о возвращении блудного мага в ряды добропорядочных чародеев.
Кстати, о Вере Андреевне. Бабуле сильно досталось при падении, но сейчас она полностью пришла в себя и теперь, румянясь, словно скромница на первом свидании, журила Рататуя за излишнюю опеку. Демон прописался у её кровати, норовя исполнить любое желание. Бедняга чувствовал свою вину за случившееся и всячески старался её загладить. Глядя на них, трудно было сдержать улыбку.
– Почему это происходит со мной?! – раздался из каморки крик Веды.
Следом за голосом из-за покрывала появилась и сама Веда. Её щёки раскраснелись спелыми помидорками, волосы взлохматились, глаза блестели, а кулачки воинственно сжались.
Она пронеслась мимо бабули с Рататуем и плюхнулась ко мне на кровать.
– Невозможно! – пожаловалась она, едва сдерживая слёзы. – Ему вставать нельзя, а он целоваться лезет!
– Беда, – посочувствовала я.
– Конечно беда! – ещё больше разозлилась Веда, бросая на меня грозный взгляд. – Как мне, по-твоему, сдерживаться, когда он наконец-то стал человеком?! Ему же пока нельзя…
Чего нельзя Тео мне узнать не довелось: из каморки послышался грохот, и мы разом повернулись в сторону покрывала, из-за которого показалась сперва кучерявая блондинистая голова, а потом и её владелец.
– Вед, ты куда убежала? – позвал бледный Тео.
Он едва держался на ногах, слегка выпячивая вперед туго перевязанный живот. Кажется, кое-кто ужасно гордился полученным ранением.
– Убью, – прошипела Веда, вскакивая с кровати. – Я кому сказала не вставать?!
Тео попятился, но не успел скрыться от гнева разъярённой возлюбленной. Та налетела коршуном и утащила бедного двухметрового пушистика обратно в каморку. Убить не убьёт, конечно, – зря, что ли запечатывала жизнь в его умирающем теле, рискуя собой, – но слегка покалечить может.
Задумавшись, я пропустила момент, когда ко мне присоединился Влад. Кровать скрипнула под его весом, и сердце тут же пустилось галопом. Вот он. Живой, здоровый, любимый. Рядом. Можно протянуть руку и потрогать. Судя по его тёплому взгляду, все недомолвки остались в прошлом. Теперь его доверие ко мне не подлежало сомнению.
Влад, прошедший инициацию и вернувший силу первородного дракона, был совершенно, безоговорочно свободен.
– Опять они устроили балаган, – улыбнулся Влад, кивнув в сторону каморки.
– То ли ещё будет, – покачала головой я. – Кстати, хотела спросить: почему Тео остался человеком?
Влад выждал паузу – специально, чтобы меня позлить, – но всё же ответил, хитро прищурившись:
– Он выполнил условие освобождения.
– И? – нетерпеливо заёрзала я. – Каким было это условие?
Я нахмурилась, теряя самообладание, и Влад, видимо, довольный произведённым эффектом, ответил:
– Пожертвовать жизнью ради любимой.
Он щёлкнул меня по носу, и впихнул в руку стакан с очередной настойкой. Поморщившись, я проглотила всё до последней капли и вернула посуду дракону.
– Но ведь он остался в живых, – растерянно проговорила я.
– А разве я сказал «умереть»? Пожертвовать! Оставаться в живых не запрещалось.
– Значит, больше он мне не принадлежит? – с грустью уточнила я.
Мне будет не хватать моей прелестной Моти!
– А тебе мало ручного дракона? – Влад, отставив стакан, привлёк меня к себе и потёрся носом о мою щёку. – Я даже разрешу себя выгуливать в горах время от времени!
Лёгкий поцелуй обжёг шею. Я закрыла глаза, воскрешая в памяти наш полёт, и в груди стало тепло-тепло. Даже жарко.
Увы, радость оказалась недолгой: я забыла очень важную деталь, которая в корне меняла всё, хоть Влад и делал вид, что ничего такого не случилось.
Резко высвободившись из тёплых объятий, я плюхнулась на кровать лицом вниз и горестно засопела в подушку, чтобы не расплакаться.
– Лина! Что случилось? – Влад склонился надо мной, ласково погладив по голове. – Ну, что ещё? Я рядом и смогу защитить от всего! Ты плачешь из-за родителей? Обещаю, мы найдём их и попробуем всё исправить!
– Хорошо, – всё-таки всхлипнула я, не удержавшись, – только я не поэтому…
– А почему? – терпеливо допытывался Влад.
– Ты меня не лю-у-у-убишь! – взвыла я. – Я тебя приворожи-и-ила!
Всё. Конец. Наша любовь – лишь подделка. Его тянуло ко мне из-за моей врожденной магии приворота. Жертва обстоятельств – вот он кто. Я больше не намерена пользоваться ведьмовскими штучками, так что, как бы ни было больно, я должна разорвать порочный круг обмана…
Влад молчал, а я не могла отважиться на него взглянуть.
– Дракона нельзя приворожить, – обронила проходившая мимо Бруня: она не пыталась скрыть счастливой улыбки и уже несколько часов к ряду причиняла добро всем, до кого могла добраться. Видимо, очередь дошла и до меня. – У них иммунитет к приворотам, а звериную ипостась вообще ничем не пронять!
– Но с Даней же получилось! – упрямилась я, выныривая из-за подушки и краем глаза поглядывая на любимого.
– Он дракон только наполовину, – заметил Влад. – И человека в нём больше. Он потому и не мог жить на землях драконов, хотя его отец и пытался воспитать мальчишку наследником. Теперь пусть сам разбирается со своим героем, я умываю руки!
Как только все закончилось, Влад отослал Даню к отцу-дракону. Родитель заверил, что возьмёт под контроль воспитание сына, хотя, как по мне, поздновато опомнился.
Но сейчас из всего сказанного Владом мне запомнилось только одно…
– Значит, ты меня по-настоящему любишь? Сам? – недоверчиво переспросила я, оставляя подушку в покое.
– По настоящему, сам, и очень сильно, – он подался вперёд, нежно касаясь поцелуем моих губ.
– И больше не станешь меня забывать? – шепотом уточнила я, с трудом отстраняясь от него.
Влад улыбнулся, игриво прикусив мою губу:
– Никогда!
Радость переполняла: Влад меня любит! Сам! Без всякой там магии. Хотелось обнять весь мир, и я покрепче прижалась к широкой груди возлюбленного. Как же жаль, что мы в фургоне не одни: не терпелось обзавестись новыми совместными воспоминаниями. Влад сжал меня в ответных объятиях, и я возмущённо пискнула, отстраняясь.
