Идти окольными путями не стала. Спросила в лоб:
– Вы знали?
Меня поняли без лишних слов.
Впервые за все время невозмутимая маска спала и показались истинные эмоции. Злость, вернее ненависть, направленная на меня.
– Да, знала, – ядовито прошипела она. – Знала о всех похождениях мужа, но молчала. Фаворитки меняются, а я остаюсь. Но потом он пропал, а когда вернулся, стал другим. Начал часто пропадать, а возвращаться довольным. По двору поползли слухи и мне пришлось вмешаться.
– Что Вы сделали? – кажется отец не просто так бросил мать.
– Привязала его к себе.
– Приворот? Но отец ведь вернулся и забрал меня.
– Вот и я задаюсь этим вопросом по сей день.
Она немного помолчала, а потом не выдержала и сказала:
– Как я вас ненавижу: тебя и твою блудливую мамашу, которая раздвигает ноги перед чужими мужьями.
Едва удержала себя от пощечины.
– Как я только не пыталась избавиться от тебя. Сколько золота истратила, но добилась только того, что тебя заперли во дворце после одиннадцатого покушения. Я затаилась, выжидая момент поудобнее. Долго пришлось ждать, но оно стоило того. Помолвка с Маркусом, с твоим братом. Как я ликовала… Мне даже делать ничего не пришлось бы. Ты бы просто родила уродца, который был бы опасен для общества своей неконтролируемой силой.
В горле застрял ком, а на душе стало мерзко.
– Почему передумали? – слова звучали глухо, словно и не я их произнесла.
В то, что пожалела не верится совершенно.
– Тень могла пасть и на моих детей.
Я без слов развернулась и зашагала в свою комнату.
– Ты же понимаешь, что тебе никто не поверит? – понеслось мне в след.
Оборачиваться не стала, продолжая путь. Обогнула кустарники с мелкими жёлтыми цветочками. Свернула к экзотическим растениям.
Внезапно меня схватили в медвежьи объятия. Сзади.
– Все слышал? – спросила и так зная ответ.
– Да, – голос Бена был мрачен. – И про приворот и про…
Он сглотнул.
– Прогуляемся на улице? – предложила, чувствуя как задыхаюсь.
Брат кивнул.
Мы разошлись, чтобы через пять минут встретиться в главном холле в наспех накинутой теплой одежде.
Улица встретила нас мрачным небом.
– В беседку возле лебедей? – спросил брат.
Я кивнула.
Шли молча. Я жадно глотала воздух, чувствуя, как меня медленно отпускает.
Послышался вскрик и смех. Мы переглянулись и пошли на звуки.
Нашему взору предстала парочка, играющая в снежки. Парень явно поддавался, потому что почти каждое попадание девушки увенчалось успехом. А потом молодой человек, занимающий должность лакея, стремительно приблизился к спутнице и повалил ее на снег.
В воспоминаниях всплыло нечто похожее. Там в Вилбурге. В день Новогодья. В день, когда узнала, что Раян и есть мой незнакомец.
Ощутила удар в плечо.
– Златовласка, что-то ты какая-то грустная, – сказал Бенедикт, замахиваясь новым снежком.
Я увернулась и принялась лепить свой. Встала, увернулась повторно и бросила свой. Мимо.
Слепила ещё один и решила схитрить:
– А вот и Кларисса.
Брат повернулся, и я бросила снежок, но он неожиданно увернулся.
– Все твои уловки знаю наизусть, – признался он.
Как бы там ни было, но настроение поднялось.
Мы продолжили игру. К нам присоединилась выбежавшая на улицу детвора.
– Смотрите, птичка! – вдруг воскликнул один из ребят.
– Какая же это птичка? – возразила девочка постарше. – Это вестник.
Послание стремительно спланировало вниз и упало в протянутые руки Бена.
Он вчитался, а подняв голову произнёс:
– Послезавтра к обеду ждём гостей.
Вот непонятно чего в голосе было больше радости или усталости.
– Драконы?
– Думаю, и они подтянутся следом. Нужно идти, сообщить отцу. В том числе и о привороте.
– Прошло слишком много времени. Вряд ли ему уже можно помочь.
– Может и поздно, но отец вправе знать.
– Думаешь, он услышит тебя? Я читала, что привороженные люди души не чаят в объекте страсти и не терпят любого наговора, направленного на них.
– Уверен, что услышит. Во-первых, как ты уже сказала, прошло слишком много времени, и его действие хоть и немного, но угасло. Во-вторых, с приворотом в самом начале пошел сбой. Ведь отец вернулся за тобой в Вилбург. К тому же ты его самый любимый ребёнок.
Последнее проигнорировала. Но надо признать, брат прав.
Спросила другое.
– Что могло пойти не так?
– Есть только один вариант – любовь. Настоящая искренняя любовь. Всегда считал это романтичной девичьей сказкой, но похоже и в каждой сказке есть доля истины.
Мы дошли до главного входа во дворец. Поднялись по лестнице. Зашли в дверь, открытую учтивым лакеем. И брат сказал:
– До завтра. На ужин вряд ли удастся попасть. Не расстраивайся. Улыбнись. Люблю, когда ты улыбаешься.
Я натянуто улыбнулась и отправилась в свои покои.
Идти на совместный ужин нет никакого желания. Лучше спокойно посижу у себя.
Но моим планам не суждено было сбыться.
Во время приема пенной ванны с добавлением различных пахучих травок, Хелла решила заняться моим телом.
В принципе я была не против. Запустила себя за последнее время с этими тренировками.
Не обошли стороной и лицо. Горничная сделала маску с ужасным ароматом. Через определенное время смыла, а потом нанесла ещё одну. Вот с ней мне нужно будет спать.
– Откуда у тебя новые рецепты? – спросила, припомнив, что некоторых процедур девушка раньше не делала.
– Горничные их высочеств Клариссы и Амединды поделились, – ответила она.
В общем, все эти манипуляции меня так уморили, что спать легла раньше некуда.
Глава 45
Снился мне странный сон. Будто я лежу в лодке. Кожу опаляет огонь, словно деревянное судно не в воде, а в огне. Каждый вдох приходится делать с немалым усилием.
Лодку сильно качает, а где-то на задворках невнятный голос что-то настойчиво говорит.
Прислушалась. Далеко не сразу удалось разобрать:
– Ваше высочество, вставайте. Ваше высочество! Мирабелла!
Раскрыла глаза и наткнулась на тормошащую меня горничную.
