— Как?
— Как будто вместо десерта хотят меня.
— Не отказался бы. Но не будем торопить события. Всему свое время, Ален.
Съесть немного мне все-таки приходится, потому что иначе Камиль не выпускает меня из-за стола. Причем в прямом смысле. Заходит мне за спину, наклоняется и дышит прямо на ухо, пока я не заталкиваю в себя несколько кусочков мяса.
Давид своим звонким плачем оповещает нас, что больше не согласен находиться в одиночестве, и я убегаю к сыну, услышав напоследок тихий смех Камиля. Наверное, он подумал, что я зацепилась за этот повод рвануть от него подальше, так и не доев свою порцию.
Мы с ним катаем машинку по полу, когда Камиль присоединяется к нашей маленькой компании. Увидев мужчину, с которым Давиду конечно же будет интереснее, чем с матерью-наседкой, он сразу протягивает руку к нему. Хватает за большой палец и настойчиво тянет вниз, глазами прося присоединиться к гонкам, потому что с одной машинкой не очень-то интересно.
— Извини. У тебя, наверное, много других дел, — вздрагиваю я, когда Камиль опускается рядом со мной.
У меня никак не выходит прекратить сравнивать их с Асаевым. Ратмир никогда не смог бы вот так легко сесть на пол, помяв свои брюки и рубашку.
— Я бы обязательно сообщил твоему парню, что не могу с ним поиграть, потому что мне вот прямо сейчас надо идти завоевывать мир, Алена, — хмыкает, окатив меня глубоким взглядом. — Может, я в детстве в машинки не наигрался? А теперь все, поезд ушел. Тридцатилетний мужик не может катать по ковру мини-версию спорткара, а в нормальном размере мне места не хватает.
— Тогда конечно, — улыбаюсь я уголками губ. — Можешь еще и трактор взять. Какой мальчик в тридцать годиков не мечтает на нем поездить?
— Злая ты, Аленушка.
— Это еще почему?
— Издеваешься над моей ранимой открытой душой. Я тут постыдные секреты раскрываю, а ты что делаешь? Только смеешься.
Я прикрываю лицо руками, чтобы скрыть свою улыбку до ушей. С Камилем очень легко, несмотря на нашу разницу в возрасте. С мужем у нас никогда так не было, Ратмир все же смотрел на меня свысока, постоянно напоминая, что я еще ничего не смыслю в этой жизни. А этот загадочный для меня мужчина другой. Он не пытается принизить меня пренебрежительным тоном и общается как с равной себе.
Глава 21
Вечером я укладываю Давида спать, а сама еще долго сижу рядом с ним и просто смотрю на своего умиротворенно спящего сына. Мне опять не спится, поэтому я иду бродить по дальней части квартиры, зная, что Камиль работает в гостиной.
В одну из комнат приоткрыта дверь, и через щелку просачивается яркий свет. Не сумев совладать со своим любопытством, я ныряю внутрь и понимаю, что попала в рабочий кабинет. Окно приоткрыто, и несколько бумаг со стола слетело на пол.
Закрыв створку, я поднимаю документы, и неосознанно скольжу по ним взглядом. Передо мной какие-то акты, накладные со знакомыми названиями, но больше из всей представленной информации меня цепляют личные данные Камиля.
Абрамов.
Он Абрамов.
Не может быть…
Из всех мужчин… Господи, почему именно он?!
Я слышала эту фамилию, еще когда отец был жив. Этот человек пытался убить моего папу, подорвав его машину. Только отцу повезло, и вместо него пострадал наш водитель. Спасти мужчину с таким огромным количеством ожогов не удалось.
Отец тогда выплатил компенсацию его семье и все-таки выиграл государственный тендер на поставку медицинского оборудования. Больше об Абрамове я ничего не слышала. Либо у меня не было возможности услышать, потому что даже о той истории с машиной я узнала, подслушав ее.
— Аленка? Ты чего тут, лунатишь?
Я отрываю взгляд от бумаг и обнаруживаю стоящего в дверном проеме Камиля.
— Свет был включен, и я…
— Решила сэкономить на электричестве? Хозяйственная голубоглазка.
— Бумаги сдуло ветром, я хотела собрать их и сразу уйти. А тут ты… Напугал меня.
— Неужели такой страшный? — хмыкает он и начинает наступать на меня.
Загоняет в угол, а я так и продолжаю держать документы в руках. Пальцы сжимают листы бумаги, и на последних появляются заломы.
— Так что, девочка, страшный я?
— Н-нет… Красивый…
В этот момент я хочу откусить себе язык, потому что вообще-то не собиралась признаваться Камилю в том, что внешне он мне нравится. Не хочется признавать, но они с Асаевым похожи. Типаж один. Не смазливая красота мальчиков из модных журналов. От Камиля и моего мужа веет настоящей мужской силой и властью. У них брутальные черты внешности.
— Даже так? — усмехнувшись, Камиль наклоняется ниже. — Знаешь, что я хотел бы сейчас сделать?
— Ч-что?
— Посадить тебя на стол, раздвинуть твои стройные ножки и показать, как тебе может быть хорошо со мной. И мне требуется вся моя сила воли, чтобы этого не сделать. Так что убегай, Аленушка, пока я держусь из последних сил и не устрою тебе погоню.
В спальне я сижу до самого утра. И носа не высовываю из нее. Камиль сам заходит ко мне, предупредив, что уезжает по делам, и я моментально обдумываю дальнейший план побега от этого страшного жестокого человека, который борется с конкурентами бесчеловечными методами.
Я помню, где живет Марьяна, но вот с номером квартиры могут возникнуть проблемы. Да они в принципе могут возникнуть, потому что она точно не обрадуется, когда я вот так свалюсь ей на голову. Но иного выбора у меня нет. Я не могу оставаться рядом с человеком, который пытался убить моего отца.
Вещей в сумке оказывается по минимуму. У меня физически не получится взять все. Совсем без денег добраться до Марьяны у меня не получится, поэтому я занимаю у консьержки пятьсот рублей, наврав, что это нужно для курьера. При упоминании Камиля она расплывается в улыбке и достает деньги из кошелька.
Надеюсь, что он все компенсирует милой женщине.
До дома моей бывшей подруги я добираюсь примерно за час. Держу Давида на руках и, задрав голову, пытаюсь по окнам просчитать, какой номер мне нужно набрать на домофоне.
В подъезд заходит парень лет двадцати пяти, и я юркаю за ним. Мы вместе поднимаемся в лифте до нужного этажа, и он почему-то сворачивает к двери Марьяны. Туда же, куда и я.
— Девушка, вы к кому? — оборачивается он, уловив, что я стою на месте.
— К Марьяне. Она ведь здесь живет?
— Манька на работе, будет только вечером.
— А в-вы?
— Муж ее.
— Муж…
Что делать дальше — ума не приложу. Придется, наверное, ждать Марьяну под дверью.
— Погоди-ка, а я тебя узнал. Ты же подруга ее, да? Алина вроде бы. Мне Маня как-то показывала фотографии, а у тебя волосы такие запоминающиеся.
