Ратмир сплевывает на пол и показывает своим людям какой-то жест. Мне тут же стягивают руки за спиной и заклеивают рот куском липкой ленты.
— Передай привет Абрамову, — он наводит на меня камеру телефона. — Ах да, ты же не можешь.
Асаев делает несколько фотографий, а после меня тащат в сторону каких-то старых полусгнивших досок и приказывают сидеть тихо.
Я оглядываюсь. Не понимаю, что это за место, но похоже на какой-то заброшенный завод. Окна почти все выбиты, все в ужасной грязи и пыли. В паре метров от меня валяются сиротливо несколько стульев. На некоторых из них нет ножек.
Все это время я наблюдаю за Ратмиром. Он разговаривает по телефона на повышенных тонах, размахивает руками. В какой-то момент он срывается с места и подходит быстрым шагом ко мне. Хватает за волосы, заставив меня всхлипнуть. Сдирает скотч.
— Скажи-ка пару слов своему хахалю. Очень уж ему хочется удостовериться в том, что ты жива.
Я плотно сжимаю губы.
Мне прилетает новая оплеуха, я все-таки падаю на правый бок, ударяясь виском о доски. Асаев садится на корточки рядом со мной, наматывает волосы на кулак. Он невероятно зол.
— Говори, я сказал!
— Пожалуйста… — выдавливаю из себя, когда пальцами сжимает мои щеки. — Ты делаешь мне больно.
— Это только начало, маленькая дрянь, — выплевывает он мне в лицо и поднимается. — Услышал, как скулит эта сучка? Не тебе ставить мне условия…
Ратмир отдаляется, и больше я ничего не могу разобрать. Пытаюсь выпрямиться, но со связанными руками это довольно сложно сделать. Еще и волосы зацепились за что-то.
Не успеваю осознать, когда мой организм вставляет свое слово. Просто в какой-то момент все вокруг начинает кружиться, меня резко бросает в жар, а после я отключаюсь от этого мира. В себя прихожу из-за похлопываний по щекам, кто-то запрокидывает мне голову и вливает что-то в рот.
Первый инстинкт — выплюнуть все до капли. Но уже спустя пару секунд я жадно глотаю обычную теплую минералку.
— Можно мне в туалет? — сталкиваюсь глазами с одним из охранников Асаева.
Сколько я вообще была в отключке? Кажется, что не менее часа.
— Эй, Асай, тут твоя краля по нужде хочет.
— Ну так отведи ее, — рявкает Ратмир, вновь поднося телефон к уху.
Это невероятно унизительно. Справляться с естественным процессом организма под чутким надзором. Я просила его отвернуться, но мужчина лишь покачал головой и сказал, что так я могу сбежать. А ему проблемы не нужны.
Он снова оборачивает пластиковую стяжку вокруг моих запястий. Я сижу на этих досках и молюсь, чтобы все побыстрее закончилось, потому что с каждой минутой ожидания во мне что-то надрывается. Совсем скоро я уже не смогу контролировать свою истерику.
— Не дергайся, — еще через время Ратмир дергает меня за локоть с места. — Твоя задача — молчать и поддакивать. Поняла меня?
Киваю.
Молчать — значит молчать.
Асаев встает за моей спиной и подталкивает идти вперед. Прикрывается мной, только я не понимаю, от кого.
Вижу подъезжающую к зданию машину. Из нее выходит Камиль, и я едва могу сдержать крик боли, рвущийся из моей груди.
Он один!
Господи, да его же сейчас убьют здесь. У Ратмира куча людей под боком, они все явно обучены и натренированы беспрекословно подчиняться его приказам.
Это все из-за меня. Это я подставила его под удар. Только я.
— Привез? — скупо интересуется Асаев, обдавая дыханием мой затылок.
— Частично. Остальное переведу на твой счет прямо сейчас. Ты же понимаешь, что такую сумму наличкой было не собрать за пару часов.
— На месте стой! — Ратмир явно нервничает. — Попробуешь что-то сделать, я медлить не стану.
Моего виска касается холодный металл.
Все мое тело трясет, но слез нет. Словно высохли все разом. Рука Асаева сдавливает меня плотным кольцом, он боится, это очень хорошо чувствуется сейчас.
Впервые я ощущаю, как мой муж действительно впускает в себя страх.
— Деньги покажи, — требует он. — Без резких движений.
Камиль открывает заднюю дверь автомобиля и вытаскивает чемоданчик. Открывает его и ставит на асфальт.
— Алену отпусти, — бросает небрежно, и хватка Асаева усиливается. — Ты не видишь, она белее мела? Хочешь мать своего сына довести до приступа?
— Заткнись, твою мать, — Ратмир щелкает пальцами, и один из его охранников ставит на капот машины тонкий ноутбук. — Займись переводом, Абрамов, а мы пока с женушкой потолкуем.
Он оттаскивает меня в сторону и прижимает к обветшалой стене.
— Слушай меня внимательно, Алена. Прямо сейчас ты скажешь, что все это было игрой. Что ты с самого начала действовала по моей указке.
— Нет. Нет!.. — вскрикиваю и пытаюсь оттолкнуть его.
— Если будешь хорошей девочкой, я позволю тебе увидеть Давида. Может, даже на регулярной основе. Выбирай.
Здесь и думать не о чем. Любая мать на моем месте сделала бы выбор в пользу своего ребенка.
Лицо Камиля меняется, когда я все это говорю. Он превращается в раненого дикого зверя, внимательно слушая каждое мое слово. В конце я прижимаюсь к Асаеву, его рука лежит на моей талии. Он разворачивается и целует меня, а я чувствую вкус собственных жалящих кожу слез.
Дергаюсь, уловив краем уха странное шипение. Поворачиваю голову и не понимаю, почему помещение вдруг наполняется серым дымом. Раздаются какие-то голоса, щелчки. Ратмир отталкивает меня в сторону, и я не могу устоять на ногах. Лечу с высоты собственного роста на асфальт, но перед этим успеваю услышать…
Успеваю услышать оглушающий звук первого выстрела.
P.S.
В этой книге я ставлю точку. Но для Камиля и Алены это лишь многоточие. Им придется преодолеть новые трудности, которые им подкинет жизнь. Придется справиться со всем, чтобы обрести друг друга.
Продолжение этой истории называется«Я тебя не помню». Найти книгу можно на моей страничке. Жду вас там, мои дорогие читатели!
— Подумай, Алена. Хорошо подумай. Этот брак решит твои проблемы.
— Я никогда не стану твоей женой… — поднимаю взгляд, вздрагиваю, когда он делает шаг вперед и оказывается совсем близко.
— Не зарекайся, голубоглазка, — костяшками пальцев он гладит меня по щеке, а потом предупреждающе сжимает скулы. — Чем же я тебе не угодил?
На его губах усмешка. Взгляд жесткий и цепкий.
— Я… Я не люблю тебя…
— Это не проблема.
Он пугает меня. Каждым своим словом.
Но мне больше не к кому пойти. Остался лишь Он. Мужчина, который может защитить меня. Меня и моего сына…
