Телефон в кармане вибрирует, Злата продолжает написывать мне, но у меня ни малейшего желания даже просто открыть переписку. Раньше мы находили общий язык, она казалась мне классной девчонкой, с которой есть о чем поговорить, а с появлением сводной сестренки в моей жизни Злата начала необъяснимо раздражать меня.
Огибаю дом, захожу с другой стороны с твердым намерением вытрясти из мышки ответ на интересующий меня вопрос.
Поднимаюсь на второй этаж, замечаю приоткрытую дверь в комнату девчонки.
— Стой, нет… Я не хочу!
До меня долетает ее испуганный голос, я бросаюсь вперед и быстро залетаю в комнату.
Картина перед глазами — как красная тряпка для быка.
Мышка испуганно держится за полотенце — единственную вещь, если это можно так назвать, на ней — а Егор пытается содрать его и игнорирует попытки девочки защититься и вывернуться из этих грязных лап.
Убью.
13. Влад
— Уберите это тело из моего дома. Матч откладывается, парни. Форс-мажор.
Егору я подбил глаз, пару раз заехал по корпусу и спустил с лестницы. Он пытался оправдаться, мол, девчонка сама предложила ему по-быстрому, а потом вдруг передумала и начала корчить из себя недотрогу.
Вот только перед дракой я успел на пару секунду зацепить нереально испуганный взгляд мышки и то, как побелели ее пальцы, которыми она сжимала узел на полотенце.
Согласием, а уж тем более каким-то соблазнением здесь и не пахнет. Она вообще не из тех, кто играет на эмоциях.
— Ты за что его так? — Марк присел на корточки и похлопал этого идиота по щеке. — Ну, вроде живой, похрюкивает вон даже. Щас оклемается хоть немного, и мы его заберем.
— Вести себя мама с папой не научили, пришлось на пальцах объяснять, где конкретно он был не прав.
Мне бы быстрее пацанов сплавить и вернуться в комнату девчонки.
Внезапно понимаю, что мне самому тоже не помешает врезать за все, что я с мышкой сделал. Она такая маленькая и беззащитная. Куда ей с нашей силой тягаться.
— Ладно, пойдем мы, — Марк помогает Егору подняться, взваливает его на свое плечо. — Ему завтра стыдно будет, после того как проспится, я не сомневаюсь. В девчонке же дело, да? Ты там извинись от нас перед ней, как-то нехорошо получилось. Надо было остановить придурка, но не думали же, что так в итоге занесет его. Обычно он себя контролирует.
— Проехали. В другой раз посидим, не последний же раз наши играют.
Провожаю их и быстрым шагом возвращаюсь на второй этаж.
Мышка, кажется, заперлась в ванной, потому что в самой комнате ее нет, но из-за закрытой двери раздается шум воды.
А еще я улавливаю тихие всхлипы, когда подхожу ближе и, поддавшись странному порыву, прижимаюсь ухом к глухому полотну.
Мало я Егору навалял, надо бы добавить при следующей встрече.
— Открой дверь, — стучу костяшками по двери пару раз, не слишком громко, чтобы еще сильнее не напугать мышку. С ней сейчас вообще осторожнее надо.
— Уходи! Уходи немед… — голос надрывается, а я в сотый раз жалею, что вообще притащил парней сегодня в дом.
— Никуда я не уйду, можешь не верещать так, это все равно бесполезно. Слушай, сестренка, я просто хочу убедиться, что с тобой все нормально, — специально так ее называю, потому что обычно мышка дико злится от этого. Хочу попытаться сместить градус ее эмоций.
Пусть лучше шипит на меня, чем сидит на холодной плитке и наматывает сопли на кулак.
— Я вышибу дверь, если ты сейчас же не провернешь замок и не впустишь меня. Хочешь потом объяснять моему отцу снятую с петель ударом дверь?
Щелчок.
Мышка тянет дверь и пытается протиснуться мимо меня. Ловлю ее лицо, надавливаю пальцами на скулы, вынуждая девочку запрокинуть голову. Мне нужны ее глаза.
— У тебя глаза красные, — бормочу какой-то бред, стираю с ее щеки еще не высохшую соленую дорожку.
— Неужели тебе есть дело до этого? Из-за тебя я плачу почти каждый день.
Я заслуживаю хорошей взбучки. Официально.
— Ты голодная? На кухне еще осталась пицца, ее только разогреть бы.
Мне казалось, что мышка попросит меня убраться, желательно не только из комнаты, но и из этой вселенной, но она лишь смущенно кивает и прижимает ладонь к животу, когда я усмехаюсь в ответ на раздавшееся урчание.
— Я всех разогнал, так что в доме только мы. Не трясись так, мышка, сегодня у нас перемирие. Хватит с тебя впечатлений. Хоть один вечер я буду не засранцем, а заботливым старшим братом. Спускайся, как будешь готова. Я пока уберу там все.
Смотрю на ее приоткрытые губы и вспоминаю, как робко она отвечала на мои поцелуи. Как трепетно жалась ко мне, когда я набросился на нее в архиве, потому что не смог сдержаться.
Разворачиваюсь к ней спиной и иду к выходу, пока желание повторить не такое яркое. Ее только что силой пытались раздеть, и я не буду отличаться от Егора, если по его подобию сейчас прижму мышку к ближайшей стене, потому что вряд ли дело закончится одними поцелуями.
Мне точно будет мало. Мало ее.
— Влад… — девочка выдыхает мое имя, заставляет меня остановиться, чтобы услышать продолжение. — Мы не родственники.
Лучше бы она молчала.
14. Влад
Мне становится смешно, когда мышка появляется на кухне.
Ей только пуховика для верности не хватает — она закуталась от меня в огромный вытянутый свитер и тренировочные спортивные штаны застиранного серого цвета.
Можно подумать, это хоть как-то влияет на ситуацию. Лишние тряпки вообще не работают.
— Садись, я уже успел разогреть пиццу. Тебе какую?
— Если честно, то я ужасно голодная, — она немного краснеет и с вожделением смотрит на большие круглые тарелки.
— Понял, — усмехаюсь и кладу ей сразу три треугольника из тонкого теста.
— Спасибо.
Мышка откусывает первый кусок, не стесняется есть руками и наматывает на палец тянущуюся нитку расплавленного сыра. Она осторожно снимает ее губами, засасывая палец в рот, а мне приходится отвернуться и не смотреть на нее, потому что в голову лезут совсем не те мысли.
— Как дела на учебе? — пытаюсь отвлечься от ее губ, задаю идиотский вопрос невпопад.
— Ты чего? — сестренка даже жевать перестает. Тянется к стакану с соком и жадно отпивает почти половину.
— Что именно не так?
— Интересуешься моей учебой, защищаешь от своих друзей, перемирие предложил… Слишком подозрительно это все выглядит после того, как ты нас с мамой хотел выжить, — смотрит на меня с прищуром, в рукавах нервно путается.
