Давид приподнялся. Подошел ко мне вплотную, рукой коснулся моего подбородка, затем потрогал мое лицо, наклонился и… поцеловал. Наш поцелуй был страстным, самым долгожданным и незабываемым.
— Эм, я, пожалуй, пойду, — улыбаясь, сказала Дина, свидетельница нашего примирения, про которую мы забыли.
Глава 8
— Что теперь будет дальше? — смотрю в глаза любимому, поправляя одеяло.
— А дальше будет наша жизнь, — улыбается, гладя мои руки.
— Давно хочу спросить ка тебя, — прикусываю нижнюю губу, чтобы подавить волнение. — Зачем ты заставил Лику сделать аборт? Ты же испортил ей жизнь.
Пуртов закрыл лицо руками и покачал головой.
— Какая же ты наивная! И доверчивая.
— Она что соврала про свою беременность? — снова спрашивая я.
— Нет. Вот именно здесь она не соврала. Только не я ее отправил на аборт. Я очень хотел детей, но после того, как у нее случился выкидыш, это желание у меня быстро пропало. А все потому что не следила за своим здоровьем. Позволяла себе выпивать алкоголь и курила втайне от меня. Ловко она придумала, свалить всю вину на меня.
— Просто невероятно! — закатываю глаза.
— Давай забудем обо всем. Каждый из нас сделал выводы. Впереди много хорошего. У нас есть о чем поговорить. Ты в положении. Разве это не важнее всего остального?
— Ты прав, — вздыхаю.
Прошла неделя, как мы снова были вместе. Я все никак не могла решиться на переезд к Пуртову, хотя родители уже знали о том, что мы собираемся пожениться.
Давид уволился из Променада. Его быстро пригласили сразу несколько крупных ресторанов. В один из них он и согласился устроиться. Мы начали свою первую совместную жизнь: он, как и полагается, уходил на работу, а я сидела дома. Конечно, я не находилась целыми днями а четырех стенах. Иногда приходила к родителям, иногда подружки звали куда-нибудь, частенько гуляли с Давидом. Я так полюбила наши с ним вечерние прогулки. С ним мне было так хорошо, как никогда и ни с кем. Мы были по-настоящему счастливыми людьми. Я стала бояться вступать с ним в брак, потому что был страх все это потерять. Ведь у меня уже был печальный опыт замужества. Но сейчас все немного иначе: я жду ребенка, которому нужна будет полноценная семья.
Мысли об этом поглотили меня настолько сильно, что я только с третьего раза услышала звонок в дверь. Интересно, кто бы это мог быть, я сегодня никого не жду.
— Ты?! — не верю своим глазам. На пороге двери стояла Лика.
— А ты очень гостеприимна! — злобно сказала она.
— Что ты здесь потеряла? — внутри меня всё кипит.
— Мдааа, увела у меня мужика и довольна да?
— Давид не телёнок, чтобы я его куда-то уволила.
— Не телёнок. Это точно, — не дождавшись моего приглашения, она вошла в квартиру.
— Лика, мне не о чем с тобой говорить, уходи, пока я не вызвала полицию.
— Ты думаешь, что он с тобой потому что любит тебя?! Тебя?!!! — она истерически засмеялась. — Ты — серая мышь. Разве так должна выглядеть женщина. Как тебя можно хотеть?
— Он со мной, потому что любит меня. Не пытайся меня задеть. Я на больных людей обиду не держу.
— Что? — она подошла ко мне ближе и не своим взглядом уставилась прямо на меня. — Решила привязать его ребенком? Хитро! Отличный план! И главное, что он выполнен. Он ни за что не бросит своего ребенка. Так и будет всю жизнь мучаться, не имея возможности развестись с тобой. Пуртов слишком добр. А ты этим грамотно воспользовалась.
— Ч т о т е б е н а д о?? — медленно и раздельно спрашиваю у нее.
— Хороший вопрос. Но я уже ничего не хочу. Хотяяяя, — смотрит на меня еще пристальнее. — Я бы очень хотела испортить вам жизнь. Хоть как-то вас наказать.
— У тебя ничего не выйдет, уходи! — раздражаюсь от каждого ее слова.
— Это был мой мужчина. Мой! Я так долго пыталась заслужить его внимание. Уговорила папу пригласить Пуртова в ресторан за высокую зарплату, лишь бы быть с ним рядом. Я была почти у цели, пока ты не появилась. Откуда ты только взялась?
— Лика, успокойся. Это просто какая-то привязанность у тебя, а не любовь. Ты внушаешь себе, что влюблена в него, а на самом деле ты просто одинока. Но не трать время на это бесполезное занятие, ты и сама это все прекрасно понимаешь. Живи свободно, не поддавайся глупым убеждениям, твой человек обязательно скоро появится. И когда ты будешь по-настоящему счастлива, тебе будет стыдно за эти поступки, — мне стало почему-то жалко ее.
— Да! Я одинока, ты правду сказала. И что же мне делать?
— Ничего. Ни-че-го. Все придет со временем, Никогда счастья не будет, если любовь не взаимная или ее вообще нет.
Мы говорили с ней очень долго. Лика то плакала, то смеялась. Главное что она поняла меня, а я ее.
— Спасибо тебе! Ну и простите меня за все, — проговорила она, накидывая куртку.
— Ничего страшного, надеюсь, что у тебя все будет хорошо.
— Дай Бог! — она улыбнулась, — могу я прийти к вам на выписку?
— Ооо. До этого еще далеко, — я рассмеялась. — Конечно приезжай! Будем рады тебя видеть.
Лика ушла. А я облегченно вздохнула. Все будет хорошо, у всех все будет хорошо.
Глава 9
После того, как я провела Лику, зазвенел мой телефон. Незнакомый номер. Странно. Кто бы это мог быть. Я не сильно удивилась, мало ли по какому поводу мне могут позвонить.
— Слушаю, — спокойно отвечаю в трубку.
— Кузнецова Вера? Это вы? — едва слышен хриплый мужской голос.
— Да, это я. Чем могу помочь?
— Сусликов Иван Иванович, врач-реаниматолог, ваш отец в тяжелом состоянии, буквально при смерти. Извините, что сразу об этом вам говорю. Но медлить нельзя. Вы, как близкий для него человек, должны сейчас находиться рядом с ним. Он вас зовет. Мы, конечно, стараемся изо всех сил, но всякое может произойти. Если у вас есть возможность, срочно приезжайте к нам в клинику…
— Что вы такое говорите?! — прерывисто дышу, — а где мама? Что произошло? Почему он в реанимации?? — я не могла ничего разобрать.
— Девушка, у меня есть и другие пациенты, я не могу вам всего рассказать. Приезжайте и получите ответы на все свои вопросы, — торопливо говорил он.
— Какая больница? Скажите мне адрес?!
— Городская больница имени Герасимова, корпус 6. Только умоляю вас, как можно скорее! Ваш отец итак потерял слишком много крови после ампутации обеих ног, я боюсь, что ему потребуется еще кровь, а вы, как раз подходите в качестве донора.
— Какой ужас! Я еду! — сердце начинает биться все сильнее и сильнее.
Мои движения стали какими-то нелогичными, морально я была где-то в другом месте.
