Уже шепотом он добавил:
— Единственная просьба: сделай так, чтобы твоя мать уехала. Пожалуйста.
Ольга промолчала. Условие было достаточно жесткое. Она сама много думала о том, что маме пора домой. Может быть, и ей самой от этого полегчает.
Неопределенно кивнув и не взглянув в сторону Дениса, она прекратила этот тяжелый разговор, отправившись в ванную.
Стоя под теплыми струями, ласкающими ее, еще совсем молодое, тело, Оля расслабилась. Приятный душ взбодрил ее. Настроение, несмотря на тяжелый разговор с мужем, потихоньку выравнивалось.
Казалось, что сегодня она справится с давно назревающим разговором с матерью.
— Мам, ты чего такая хмурая с утра? — издалека начала Оля, не зная, как разрулить ситуацию.
— Да так, — отмахнулась Валентина Андреевна.
— Нет, ты уж рассказывай, что тебя тревожит.
Мать сдалась:
— Вчера Ефим звонил, — она опять замолчала.
— И? — выжидающе напряглась Ольга.
— Заболел он. Настаивает, чтобы я срочно возвращалась…
Оля подавила радостный возглас. Нет, она не желала отчиму ничего плохого. Только его болезнь оказалась как нельзя кстати. Оставалось только уговорить мать в необходимости возвращения домой.
— А ты что? — надежда на удачное завершение разговора явно прозвучала в вопросе.
— Ну что я? Как же я вас оставлю? Я здесь нужна.
— Мамуля, — Оля давно не обращалась так к матери, — ты о чем? Мы прекрасно справимся. А тебе надо ехать. Ефим Борисович уже не в том нежном возрасте, когда можно игнорировать проблемы со здоровьем. Так что поезжай, не раздумывая.
— А как же ты, как Соня?
— Мам, а ничего, что мне уже далеко за двадцать. И я могу сама справляться и по дому, и с Соней. Ты что правда считаешь меня совсем беспомощной?
— Оленька, не обижайся. Но ведь ты сама говорила, что не представляешь себе, что будешь делать без матери Дениса.
— Мам, это было давно. Прошло уже более полугода. К тому же, я тогда просто растерялась. А теперь, посмотри на меня: вполне взрослая женщина, неужели ты не веришь в меня? Короче говоря, ты сегодня же собираешься и едешь домой. Я поговорю с Денисом, он тебя отвезет. Так что не переживай. Все будет нормально.
Глава 8
С отъездом матери Ольге пришлось привыкать к новой для нее жизни. И вот ведь что интересно: прожив в так горячо любимой квартире с добрый десяток лет, она понятия не имела, где что лежит и что с этим делать.
Первые полдня она провела в активном поиске мясорубки — решила показать Денису, что она умелая хозяйка и приготовить обычные домашние котлеты ей не составит особого труда.
Однако поиски той самой мясорубки, которая запечатлелась в памяти из лет, проведенных в родительском доме, не увенчались успехом. Этого допотопного агрегата она так и не нашла, хотя потратила на его поиски часа два.
Бросив эту вздорную затею, она едва успела в школу к последнему уроку, чтоб встретить дочку. Зато с какой радостью бросилась в ней Сонюшка! Ведь чаще ее встречала бабушка Валя.
Сонечку пришлось покормить хлопьями, залитыми молоком. Благо, дочка подсказала, где что лежит.
Оля обошлась бутербродом с кофе.
Дениса встретила с натянутой улыбкой, до боли сводящей скулы. Он, в свою очередь, тоже старался изо всех сил. Правда, вел себя намного естественнее, чем жена.
Соня сияла:
— Папа, а ты не знаешь, где бабушка прячет мясорубку? Мама жалуется, что не могла найти ее, поэтому не приготовила ни обед, ни ужин.
Денис с нескрываемой иронией посмотрел на Ольгу. Но, вовремя сообразив, что не следует перед дочкой выставлять ее в невыгодном свете, улыбнулся уже более снисходительно:
— Так ведь это старье еще бабушка Нюра выбросила. Я же ей кухонный комбайн купил.
Ольга потупила глаза — она понятия не имела, как выглядит это чудо техники. Спасать ситуацию пришлось Денису. Он порылся в морозилке, нашел там пачку пельменей и вызвался сварить их.
Ужин получился скромный. Но в нем была одна изюминка — они впервые ужинали своей маленькой семьей. Не было ворчания Валентины Андреевны, хотя, справедливости ради, надо отметить, что готовила она просто восхитительно. Не было недовольного вида Оли. А Денис был вообще на высоте.
Радости Сонечки не было предела. Она была счастлива.
Даже Оля оттаяла. Она тоже радовалась, видя, как счастлива Соня.
«Наверное, Денис прав, ради Сонечки стоит потерпеть друг друга» — так думала она, наблюдая, как Денис помогает дочке составлять картину из разноцветных кристалликов.
Сложнее было изображать любящую жену, когда они устроились на диване смотреть фильм по телевизору.
Но вечер благополучно заканчивался. Уложив дочку спать, супруги остались в гостиной. Денис предложил отыскать комбайн, но Ольга остановила его:
— Зачем, я ведь не умею им пользоваться. Как видишь, годы жизни то с одной мамой, то с другой дали свои «положительные» плоды.
— Догадываюсь, что ты и котлеты не сумеешь приготовить.
Оля молчала. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не сорваться на ворчливый тон, ставший таким привычным за последнее время.
— Значит так. На первое время возьмем помощницу по дому. Я думаю, тебе лучше подумать о том, где бы ты могла работать. И не потому, что мы нуждаемся в деньгах. Просто тебе нужна смена обстановки.
Ольга слушала его молча. Его слова острым ножом вонзались в сердце. Она вынуждена была признаться себе, что Денис во всем прав. И это раздувало ставший было затухать огонь ненависти.
Но она давно научилась прятать свои чувства. Поэтому только кивнула в знак согласия со словами мужа.
Где-то там, в глубоком уголке души она по-прежнему была благодарна ему за заботу и понимание. Ведь она на самом деле ничего не умела, ни к чему не стремилась, но уже начинала понимать, что так больше продолжаться не может.
Вот только представить себе эту другую жизнь никак не удавалось. В нее вписывалось желание стать самостоятельной, независимой и успешной. Но это были пустые мечты, не подкрепляемые активной деятельностью. К тому же, в этих мечтаниях не было места для мужа. Она представляла себе, что нынешний шаткий мир — только временная передышка для обдумывания дальнейших действий по избавлению от него.
Упорство, с которым она никак не расставалась с навязчивыми мыслями, было сродни маниакальности. Вместо того, чтобы пойти навстречу попыткам мужа восстановить мир в семье, она по-прежнему культивировала страстное желание разрушить все. Останавливали два важных фактора — боязнь потерять дочку и остаться после развода ни с чем.
Денис же, напротив, осознав реальную угрозу развода, решил во что бы то ни стало препятствовать этому. И не просто препятствовать, а создать все условия для налаживания добрых отношений. Его поведение в последние дни граничило с самобичеванием. Все мысли сводились к тому, что вина за нездоровую обстановку в семье полностью лежит только на нем:
