И после этого ситуация с Марком… и его очаровательной супругой тоже перестала летать пылью перед глазами, а мирно улеглась на дно, очистив воздух. Всё было правильно. Я отфильтровывал окружение. А некоторые люди, которых я привык называть друзьями, по сути, не вкладывая в это слово какой-то глубокий смысл, просто оказались со слишком толстым поясом негатива и не пролезли в узкие поры моего обновленного духовного фильтра.
Поэтому сегодняшний день – новый чистый лист.
Стук в дверь.
Показалась Дина. В руках поднос: графин с соком и стакан. Да ты ж моя умница! Положила на стол и улыбнулась – нарывается на похвалу, мол, правда я большая молодец, шеф.
Ох уж эта улыбочка. Ох уж эта Диночка.
Очень красивая. Просто картинка. Просто кукла. Таких сейчас не делают.
За геометрией ее лица и тела не следят, как в каком-то кордебалете, специалисты с измерительной лентой, штангенциркулем и транспортиром. Ее невероятно утонченные, изысканные черты и формы были искусно прорисованы и запрограммированы в самом высокохудожественном источнике Вселенной. Уверен, профессор, объяснил бы это как-то так.
– Спасибо, – я взял стакан с подноса и пригубил.
Дина немного замялась.
– Эдуард Валентинович, я организовала всё, как вы вчера сказали. Квартира арендована и оплачена на шесть месяцев. Ключи были переданы вашей… гостье.
Она опустила глаза.
Я почувствовал ревность в ее внезапно ослабшей ауре.
– Это тайная дама сердца одного прокурора, – соврал я. – Он попросил меня помочь в этом деликатном вопросе. Поэтому пришлось немного посодействовать. Спасибо, что поучаствовала.
Вообще, конечно, я не обязан ей ничего объяснять, а тем более успокаивать, но всё же из-за ее всепоглощающего доброжелательного отношения мне захотелось угостить ее таким фальшиво-доверительным признанием.
Судя по ее ожившим голубым глазам, это сработало.
– Не за что, Эдуард Валентинович. Меня это нисколько не затруднило.
Она еще раз умиленно взглянула, как я попиваю принесенный ею апельсиновый сок.
– Вам нужно что-нибудь еще?
Ох, Диночка. Моя невозможно прекрасная Диночка. Моя запретная, затабуированная Диночка. Как же ты, твою мать, хороша!
Когда-нибудь я не выдержу и… Пфффф.
Самый лучший день для чего бы то ни было – это сегодня.
– А ну-ка, Дин, иди сюда.
Я встал и двинулся к окну. Она подошла.
Я медленно прикоснулся к ее шикарно закрученным волосам. Скользнул по ним ниже. Прикоснулся к плечу, к кисти. Погладил ее по порумяневшей щеке.
Она отвела взгляд и шумно выдохнула. Не шевелилась.
Я положил палец на ее чувственные розовые губы.
Дина посмотрела на меня голодными глазами.
Правил нет.
И ее вечно вытянутые губоньки были награждены моим мягким поцелуем. Без засоса. Без буйного вторжения языка в рот и хаотичного блуждания в нем. Без погрызывания и причмокивания. А нежным протяжным поцелуем. С осторожными поглаживаниями губ друг друга. Словно мы два тайно влюбленных персонажа драматической пьесы, впервые получившие радость близкой встречи.
Правил нет.
Я взял ее за кисти и упер их в подоконник. Стал сзади, провел ладонями по тыльной стороне ее гладеньких безупречных ножек снизу вверх. Закинул юбку на резко вогнувшуюся внутрь спинку, выдавившую выше и очертившую изящными кривыми линиями ее глянцевую попку, ааай, сейчас сгорю… и спустил трусики.
Я знаю, ты давно этого хочешь.
– Эдуард Валентинович, – трепетно зашептала она, – сюда может кто-нибудь войти.
Но в ее шепоте не было мольбы прекратить. Это был шепот между двумя сообщниками, совершающими преступление под покровом ночи и под носом у спящих свидетелей.
– Могу… – я сунул пальцы ей в рот, – всё что угодно… только я.
Правил нет.
Я смотрел на мир за окном сквозь трясущиеся серебристые Динины кудряшки. Великолепная панорама. Это мой самый любимый город на планете. Сказочная погода. Нежарящее солнце, щекочущий легкий ветер, запах весны.
Дина, очевидно, была счастлива сейчас. Потому что ее ни капли не смущало, что она торчит в окне, а позади нее, спрятавшись за ее огромной гривой – и никак не видимый из соседних зданий, старательно пыхчу я. Наверняка это воодушевляло ее так же заоблачно, как и меня. Моя кукла мило и даже смешно постанывала. Мне показалось, что я ее люблю. Люблю любовною любовью мою любимую любовницу. Мне хотелось этого. И от этого было еще слаще.
Ах, как сладко, Диночка! Ах, как сладко!..
– Я не хочу сегодня работать, – сказал я, приводя себя в порядок и наблюдая, как Дина прихорашивается у зеркала и искоса поглядывает на меня смеющимися глазами.
Никакой нежности в разговоре с ней я не источал. Будто она всего лишь выполнила свою ежедневную обязанность. И поэтому мне стало немного стыдно, но это никак не изменило мой деловитый тон и безразличный настрой. Не стоит ее баловать теплотой своего внимания больше, чем обычно. А то вдруг в ее суматошной девичьей душе поселится надежда на то, чего быть не может.
– Устрою себе небольшой отпуск. Тоску немного погоняю. Ты разберешься со всем здесь?
– Конечно, Эдуард Валентинович.
Очень красивая. Просто картинка. Просто кукла. И после секса тусклее в моих глазах она не стала. Надеюсь, так будет и впредь. Иначе придется возвратить ее в магазин.
– Да, и вот еще что, – сказал я, уже открыв дверь.
Она со вниманием подняла на меня глаза. Не торопилась выходить из моего кабинета. Ей всегда можно здесь хозяйничать, когда меня нет.
– Мне сюда нужен аквариум. Вот такой примерно, – показал руками. – И одна рыбка чтоб там… золотая…
Хочу собственный Универсариум.
– Я всё организую, Эдуард Валентинович.
А у меня и тени сомнения нет.
Возможно… нет, совершенно точно, Дина подумала, что ее начальник сегодня немного странный. Однако она еще не до конца уверена, что это хорошо. Хотя именно сегодня ей уже было хорошо от этой необъяснимой странности. А это как минимум добрый знак.
Пожалуй, Дина, ты права.
13
Уже стал забывать вкус мороженого, купленного в ларьке, а не поданного в ресторане изрядно украшенным кусочками фруктов и с добавленным цветным сиропом.
Я шел по парку, покусывая эскимо и следя за тем, чтобы оно не капало. Вот так я решил проводить свой придуманный сегодня и тут же воплощенный отпуск. Побуду наедине с собой, вдали от всего, что напоминает мне о чем-либо, напрягающем мозги. Поставлю всё на паузу и без спешки поразглядываю окружающие пейзажи.
